У каждого своя правда - Светлана Викторовна Бодрова
– Кругом одни зомби, готовые сожрать меня при малейшей оплошности. По неизвестной причине они пока берегут меня. Но это пока. Это не может продолжаться вечно. Придёт день – тот самый день страшного суда – и они накинутся на меня всем скопом, разрывая на мелкие кусочки. А пока я защищён неведомой силой, которая охраняет меня. Меня здесь не найдут. Меня здесь не тронут. Меня здесь не видят. Меня здесь не знают. – Под убаюкивающую мантру он и сам не заметил, как вырубился на несколько часов.
Следующую неделю он провёл в кровати, ничего не предпринимая, и даже не конфликтуя со своей тюремщицей. Тем более что она явно что-то заподозрила. Она стала меньше отлучаться, и изредка бросала на него исподтишка подозрительные взгляды. Но постепенно всё успокоилось. Только вот эта вылазка не осталась без последствий. В его голове созрел план. Нужно было выбраться из этого города как можно дальше, и узнать, насколько далеко распространилась зомби-эпидемия.
Со дня принятия этого решения и потянулась бесконечная череда его партизанских вылазок. К большому сожалению все они заканчивались одинаково. Рано или поздно, не давая ему добраться до спасительного леса, и связывая (а когда он особенно сильно сопротивлялся, просто вырубая ударом), они возвращали обратно. После этого следовала стадия постоянной слежки. Охранница не отходила от него ни на шаг, и успокаивалась лишь по прошествии длительного времени. Но и он оказался не такой уж и дурак. Понимая, что зомби не убивают его при поимке, а наносят лишь многочисленные болезненные удары, с каждым разом он действовал всё изобретательнее. Всё больше времени им требовалось, чтобы поймать его, и всё ближе оказывалась желанная цель.
А сегодня, если всё получится, как он задумал, ему наконец-то удастся достичь желаемого. Ведь последний раз он был так близок, и даже видел издалека то, к чему стремился.
Пройдясь по квартире, мужчина убедился, что судьба благоволит ему. С последнего побега его тюремщица уже успокоилась, и оставив его одного, ушла по своим делам. Чайник на плите стоял холодным, а холодильник оказался почти пустым. В конце концов, ну не зря же он последние дни так рьяно налегал на еду. Убедившись, что его коварный план сработал, человек расплылся в довольной улыбке. Настала пора действовать.
Из гардероба он достал несколько вещей своей тюремщицы (в женской одежде, и с платком, надвинутым на глаза, он привлекал меньше внимания), и сразу же напялил их на себя. Зеркало отразило невысокую сухонькую старушку, даже при желании не сумевшую бы причинить кому-нибудь вред. Налюбовавшись на себя в таком образе, он ехидно хихикнул. Затем из-за плиты был выужен увесистый звенящий мешочек. Его невольная и глупая сожительница часто забывала на столе принесённую мелочью сдачу. А так как деньгами пользовались даже монстры, они всегда могли ему пригодиться. Стянуть несколько крупных монеток, вообще, оказалось делом техники. Так что запас него имелся.
Ну и наконец, конечно же, еда. Расстелив на столе платок, он начал укладывать на него жизненно необходимые припасы. Туда пошли полбатона хлеба, две оставшиеся сосиски, маленький кусок заветренного сыра, сиротливое яблоко, и молоко в мягкой упаковке. Глядя на столь скудный паёк, он огорчённо вздохнул. Жаль, что еду нельзя было спрятать заранее, так же, как и деньги. Не желая расстраиваться ещё больше, он быстро связал между собой концы платка. Всё, подготовительная часть была закончена. С этого момента начиналось то, ради чего он вообще всё это затеял.
Напоследок оглянувшись по сторонам – вдруг в его нелёгких странствиях пригодится ещё что-нибудь – но так и не зацепившись ни за что взглядом, он вышел из опостылевшей квартиры. На лестнице, как и всегда, было тихо и безлюдно. Здесь ему везло. Оставшись глухим, он не слышал шума лифта, но надеялся, что остальные пользуются именно им. Небольшая заминка у него произошла перед подъездной дверью. Из его окон двор не просматривался, и ему оставалось лишь надеяться, что сейчас он пустует, иначе его путешествие закончится, даже не начавшись. Бывали и такие случаи. Но и тут ему повезло. Стоявшие параллельно друг другу лавочки оказались совершенно пусты. Зомби с собакой тоже, видимо, гулял где-то в другом месте. Лишь зомби-подросток сидела на качелях на пустующей в этот раз детской площадке. Но она настолько увлечённо рассматривала что-то в своих руках, что совершенно не обращала внимания на проходивших мимо неё. Облегчённо выдохнув, семенящей походкой (мешала очень длинная и широкая юбка), мужчина отправился в свой нелёгкий путь.
Пересекая двор, человек старался не смотреть на замечтавшегося монстра. Но взгляд невольно притягивали грязные всклокоченные волосы, раздутые от трупного газа губы, и длинные, сгнившие почти до кости ноги, неприлично торчащие из-под короткой юбки. И хотя человек уже давно привык к виду монстров в разной степени разложения, он невольно вздрагивал, оказавшись в непосредственной близости от них. Лишь к собственной тюремщице он привык настолько, что уже и не замечал её уродства. Он минул ещё несколько тихих дворов, и с десяток занятых своим делом безобидных зомби, прежде чем вышел на оживлённую улицу. Вот здесь требовались стальные нервы. Нужно было не только минуть все препятствия, но ещё и вести себя так же, как окружающие, чтобы не выделяться из толпы. Но человек был готов к этому. Крепко прижав к груди узелок, и опустив голову как можно ниже, он пустился в такой знакомый, и такой трудный путь.
Для начала пришлось пересечь улицу. Но это было не так трудно, как казалось. Пешеходов почти не было, а заглядывать в быстро снующие туда-сюда машины, он отучился уже давно. Зачем ему лишние переживания при виде распухших разлагающихся лиц? Затем вдоль высокого, временами казавшегося бесконечным, длинного серого дома, где зомби не появлялись почти никогда. Пара тихих дворов для передышки. Ещё одна улица. К ним он
