Стивен Кинг - Бессонница

— Рал? — Ее взгляд стал еще более осмысленным, и Ральф увидел, что он полон не столько недоумения, сколько недоверия. Она сделала глубокий вдох и постаралась выдавить разумные слова из своих распухших губ: — Да-а… Да-ай мне малы-ыку. Малы-ыку. Да-ай мне… На-а-ли.

— Не сейчас, Элен, — сказал Ральф. — Ты еще нетвердо стоишь на ногах.

Сью все еще придерживала дверь с другой стороны, чтобы Элен не упала. Щеки и лоб у девчонки были пепельно-серого цвета, глаза полны слез.

— Выходи, — сказал ей Ральф. — Поддержи ее, чтобы она не упала.

— Я не могу! — всхлипнула Сью. — Она вся в кро-кро-крови!

— Да прекрати же ты, ради Бога! Это Элен! Элен Дипно с нашей улицы!

И хотя Сью должна была сама это знать, произнесенное вслух имя сделало свое дело. Сью выскользнула из открытой двери и, когда Элен снова отшатнулась, завела руку ей за плечи и крепко обняла ее. С лица Элен все еще не сходило выражение недоверчивого удивления. Ральфу становилось все труднее и труднее смотреть на это: желудок подступал к горлу.

— Ральф? Что произошло? Это несчастный случай?

Он повернул голову и увидел Билла Макговерна, стоявшего на краю парковочной площадки. На нем была одна из его аккуратных голубых рубашек с отглаженными складками на рукавах, и он прикрывал глаза от солнца своей длиннопалой, на удивление изящной ладонью. Что-то странное было в этой позе, Билл казался голым, что ли, но у Ральфа не было времени раздумывать, в чем дело; слишком много всего свалилось на него сейчас.

— Это не несчастный случай, — сказал он. — Ее избили. На, возьми ребенка.

Он протянул Натали Макговерну, который поначалу отдернул руки, но тут же взял малышку. Натали стала снова кричать. Макговерн, похожий на человека, которому только что вручили переполненный рвотный пакетик, держал плачущую и болтающую ножками девочку на вытянутых руках. За его спиной стала собираться небольшая толпа, в основном подростки в бейсбольной форме, возвращавшиеся со спортплощадки после матча. Они глазели на распухшее и окровавленное лицо Элен с неприятной алчностью, и Ральф поймал себя на мысли о библейской притче про то, как Ной напился: хорошими сыновьями оказались те, что отвернулись от голого старика, лежащего в своем шатре, плохим — тот, что смотрел…

Он осторожно приобнял Элен за плечи. Здоровый глаз Элен вновь уставился на него. Она произнесла его имя — более отчетливо на этот раз, более уверенно, и от признательности, которую Ральф уловил в этом заплетающемся голосе, ему захотелось зареветь.

— Сью… возьми ребенка. Билл не умеет обращаться с малышами.

Продавщица послушалась, умело и аккуратно устроив Натали у себя на руках. Макговерн поблагодарил ее улыбкой, и Ральф вдруг понял, что неправильно в его внешности. Макговерн был без своей панамы, которая казалась такой же неотъемлемой его частью (по крайней мере летом), как жировик на переносице.

— Эй, мистер, что случилось? — спросил один из парней в бейсбольной форме.

— Ничего, что бы тебя касалось, — ответил Ральф.

— Она выглядит так, словно провела пару раундов с Риддиком Боуи.

— Не-а, с Тайсоном, — возразил другой, и… Невероятно, но вслед за этим раздался взрыв смеха.

— Убирайтесь отсюда! — заорал на них Ральф, неожиданно разъярившись. — Идите разносите свои газеты! Займитесь своим делом!

Они отошли на несколько шагов, но не разошлись. Они смотрели не на киноэкран, а на настоящую кровь.

— Элен, ты можешь идти?

— Та, — сказала она. — Тумаю… Думаю, да.

Он осторожно провел ее через распахнутую дверь в «Красное яблоко». Она двигалась медленно, волочила ноги, как старуха. Запах пота и отработанного адреналина струился из ее пор, отдавая чем-то скисшим, и Ральф почувствовал, как его желудок снова выворачивает наизнанку. Дело было не в запахе, вовсе нет; дело было в усилии связать эту Элен с кокетливой и хорошенькой сексуальной женщиной, с которой он разговаривал вчера, когда она занималась своими цветочными клумбами.

Неожиданно Ральф вспомнил еще кое-что про вчерашний день. На Элен были голубые шорты, довольно короткие, и он заметил тогда несколько ссадин на ее ногах — большое желтое пятно на левом бедре и более свежий темный синяк на правой щиколотке.

Он подвел Элен к маленькому служебному помещению за кассовым аппаратом, глянул в выпуклое зеркало, встроенное в углу и предназначенное для защиты от воров, и увидел в нем Макговерна, придерживавшего дверь для Сью.

— Запри дверь, — сказал он не оборачиваясь.

— Послушайте, Ральф, мне не разрешается…

— Только на несколько минут, — сказал Ральф. — Пожалуйста.

— Ну… Ладно. Пускай.

Ральф услышал щелчок задвижки и усадил Элен в твердое пластиковое кресло возле захламленного письменного стола. Потом он снял трубку телефона и нажал кнопку, помеченную цифрами 911. Прежде чем раздался гудок на том конце, к телефону протянулась испачканная в крови рука и нажала на серую кнопку отбоя.

— Не на… Рал. — Она с видимым усилием глотнула и попыталась снова: — Не надо. Нет…

— Надо, — возразил Ральф. — Я это сделаю.

Теперь в ее здоровом глазу он увидел ничем не замутненный страх.

— Нет, — сказала она. — Пожалуйста, Ральф. Не надо. — Она поглядела куда-то мимо него и снова протянула руки. Смиренное, молящее выражение на ее избитом лице заставило Ральфа вздрогнуть от отчаяния.

— Ральф! — позвала его Сью. — Она хочет, чтобы я отдала ей ребенка.

— Вижу. Отдай.

Сью передала Натали Элен, и Ральф увидел, как малышка — он не сомневался, что ей было уже чуть больше годика, — обвила ручонками шею матери и уткнулась личиком ей в плечо. Элен поцеловала Натали в макушку. Это явно причинило ей боль, но она сделала это снова. И еще раз. Глядя на нее сверху вниз, Ральф видел кровь, забившуюся в складки основания шеи Элен, как грязь. Неожиданно он почувствовал, как в нем снова начала пульсировать злость.

— Это Эд, верно? — спросил он.

Конечно, это Эд — не станешь же ты нажимать кнопку отбоя на телефоне, когда кто-то пытается дозвониться по номеру 911, если тебя избил посторонний, — но он должен был спросить.

— Да, — сказала она еле слышным шепотом, затерявшимся в чудесном облачке волос ее маленькой дочурки. — Да, это был Эд. Но… нельзя звонить в полицию. — Она посмотрела вверх, и взгляд ее здорового глаза был полон страха и горя. — Пожалуйста, Ральф, не звоните в полицию. Мне даже подумать страшно, что отец Натали угодит за решетку за… за…

Элен разразилась слезами. На мгновение Натали вытаращилась на свою мать с комическим удивлением, а потом тоже разревелась.