Королевство на руинах - К. Ф. Брин
Я их немного напугала.
В отместку демоны стали бить меня до потери сознания. Когда им в итоге это удалось, они поколотили меня еще немного для верности. Наконец Говам оттащил их от меня, и все согласились, что им нужно попробовать что-то еще, чтобы избавиться от вони. Их магия здесь бессильна.
Слава яйцам!
Все это поведал мне Вемар, который обладал превосходным слухом и владел искусством подслушивания. Он слышал, как Говам рассказывал об этом охраннику, когда те ненадолго притащили Джедрека в подземелье перед его великим дебютом. Возможно, они думали, что Джедрек сможет меня успокоить или типа того. Они реально меня плохо знают.
Мне потребовалось три дня, чтобы прийти в себя после Грандиозного Облома Долиона, а затем работники затащили меня на верхний этаж подземелья, привязали к установленному в дальнем углу столбу для порки и устроили еще одну взбучку. Эти ублюдки тоже знали свое дело. Они причинили мне боль ровно настолько, чтобы Найфейн довел меня до оргазма, затем дали пару дней на восстановление и снова все повторили. Они понимали, что я не стану намеренно калечить их ударом своей воли из опасения быть забитой до смерти.
Теперь моя жизнь состояла из страданий, но Найфейн позаботился о том, чтобы боль всегда была смешана с удовольствием. Я словно сошла с ума и попала в треклятый загробный мир. Ужасно, но в то же время приятно. Гребаный кошмар… и вместе с тем восхитительный сон наяву.
Несмотря на все мучения, я ни разу не потянулась за мечом. Ни в момент наивысшей опасности, ни в те несколько секунд, когда демоны меняли кандалы и оставили мои руки свободными. Наверное, именно поэтому он все еще висел у меня на поясе. На время порки у меня его забирали, а потом отдавали обратно, хихикая.
«Ха-ха, ублюдки. Я не умею пользоваться этим отличным мечом. Как забавно».
Стражники, казалось, такого веселья не разделяли и настороженно поглядывали на меч, прежде чем стоически выполнить приказ. За это они мне нравились гораздо больше.
Я сжала в руке письмо Найфейна, которое взяла в качестве утешения, когда вернулась после порки. Говам отдал мне штаны, как и обещал, но вместо письма Найфейна в кармане лежала записка Говама с указанием, под каким камнем теперь оно спрятано. Некоторые камни в задней стене камеры шатались, а под одним из них оказалась довольно глубокая дыра.
Какого хрена в одних случаях Говам вел себя так обходительно, а в других – становился лживым мешком дерьма, я не знала. Вероятно, хотел втереться мне в доверие на случай попытки побега. Надо оставаться настороже. Здесь никто не станет помогать по доброте душевной. Во всяком случае, не демоны. Нельзя позволять себе думать иначе.
– Знаешь, ты сама во всем виновата, – сказал Джедрек, который сидел в углу камеры, подтянув ноги и крепко обхватив колени руками. Его волосы были взъерошены, но недавно подстрижены, одежда – простая, но свежевыстиранная, а на теле – никаких пятен грязи.
– Да неужели? – спросила я, краем глаза заметив, что Вемар сидит в своей камере, прислонившись плечом к решетке, и подслушивает. Парочка других оборотней тоже придвинулась поближе к прутьям – тихо, если не считать шороха соломы и шелеста одежды. Я почти не сомневалась, что мои препирательства с Джедреком, которые случались всякий раз, когда демоны возвращали его в подземелье, чтобы «подбодрить» меня, служили для пленников развлечением.
– Если бы ты перестала им перечить, у них не было бы причин бить тебя или пороть плетью… или что они там с тобой делают.
– Знаешь, почему наши вынужденные отношения обязательно выдержат испытание временем? Из-за твоего внимания к подробностям того, что со мной происходит. Я чувствую, что ты действительно слушаешь, когда я говорю, понимаешь? Ты действительно обращаешь внимание на то, что происходит в моей жизни.
– Твой сарказм немного преувеличен.
– Лишь немного? Хм. А я-то думала, что преувеличила от души. – Я поразмыслила над тем, стоит ли поднять руку и почесать лицо… но это было бы больно. На данный момент я предпочитала терпеть зуд, а не боль. Кусок ткани, прикрывавший меня, практически превратился в лохмотья. Демоны меняли его только тогда, когда он настолько приходил в негодность, что фактически распадался на части. Меня перестала волновать нагота. В этом действительно не было никакого смысла. – В основном меня хлещут плеткой, Джедрек. Я ведь знаю, что тебе не безразлично… кстати, это снова сарказм. А иногда меня режут ножами. Тебе стоит как-нибудь зайти. На меня все приходят посмотреть. Работники насыщаются силой, которую я излучаю, а еще есть искатели удовольствий, которые кончают вместе со мной, и любители эмоционального смятения и боли… я очень привлекательна для многих. И нет, это не потому, что я им перечила. Они не разговаривают со мной, а я не разговариваю с ними. В отличие от охранников, работники питаются чужой силой. Они создают из нее своих тварей, а затем пьют в честь этого какой-то напиток, к которому пристрастились. Прямо вечеринка.
– Я слышал, что ты высмеивала их. Я имею в виду работников.
– Откуда ты это услышал?
– Прости, Странная Леди, – заговорил Вемар. – Мне показалось забавным то, что ты сказала, когда нас вместе пороли. Я не знал, что он из-за этого станет вести себя как придурок.
Иногда демоны забирали сразу несколько пленников. Вемар был очень смущен количеством людей, собиравшихся вокруг во время нашей совместной порки, и еще больше смутился, когда в конце я испытала оргазм. Теперь он еще чаще называл меня Странной Леди. Я даже не могла его за это винить.
– С некоторых пор я так упражняюсь, – ответила я, и из уголка моего рта вытекло немного слюны. Я не стала обращать на это внимание. Лучше пусть течет слюна, чем кровь. О черт, а вдруг это кровь? Хрен разберешь на данном этапе процесса выздоровления. – Меня все равно будут водить наверх вне зависимости от того, что я делаю. Что значит небольшое подшучивание между друзьями?
– Я так и подумал, – согласился Вемар.
– Ну, а если бы ты просто слушалась их, как я, тогда проводила бы время при дворе демонов, – настаивал на своем Джедрек. – Я пару раз ужинал с ними. Меня принарядили, дали поесть настоящей еды
