Сергей Саканский - Пугало. Ужас из далекого детства

– И что? – тихо спросил Игорь, продолжая разговор. – Значит, ты… ты… ты… – похоже, он заикался, чего раньше с ним не было, – ты мне тоже не веришь? В-вот, Аня идет, п-посмотрим, что она скажет.

Когда она подошла, Игорь вновь рассказал, опять заикаясь, свою историю.

Все убежали, а он остался, потому что «как будто врос в землю». А пугало наоборот. Сначала оно смотрело, как бегут дети, кивало головой-чугунком, будто что-то соображая… Потом шест пугала раздвоился, у него появились две «ноги», и оно медленно ушло с огорода. Пугало шло кустами смородины, шелестя, и долго было видно его шляпу, а под шляпой – его чугун…

– Тебе все это померещилось! – сказала Марина. – Я и сама сейчас не могу понять, отчего мы все удирали.

– Нет, не померещилось… – задумчиво проговорил Саша. – Я посмотрел с утра на огороде. Там… В общем, там остались следы.

Во время всего этого разговора Юра чувствовал себя так странно, как никогда раньше. Что-то с ним происходило новое, непонятное…

Почему-то он просто не мог смотреть на Аню, как будто от нее исходил слепящий свет. Он нормально смотрел на других ребят, но как только его взгляд касался лица Ани, происходило что-то удивительное: он сразу отводил глаза и чувствовал, что уши у него становятся красными, будто его застали за неким постыдным занятием.

Аня предложила пойти в огород и посмотреть следы. Все двинулись. Юра шел позади, украдкой рассматривая Аню со спины. Теперь он успокоился: никто не видел, что он на нее смотрит, и таким образом – скрытно – смотреть на нее было очень приятно. Он чувствовал даже какое-то странное тепло внизу живота, будто только что наелся чего-то досыта…

На огороде и вправду были следы. Одна глубокая лунка – в том месте, куда поначалу воткнули пугало. Затем – мелкие лунки, расположенные, как шаги, будто кто-то ковылял на ходулях. Ветка на крайнем кусте была надломлена, уже немного подсохла и болталась на ветру. Аня задумчиво потрогала ветку, Юра заметил, какие красивые у нее пальцы, и сразу вспомнил, что еще вчера заметил, какие красивые у нее пятки, когда они мелькали перед его глазами – ее бегущие голые ноги среди высоких сорняков…

– Я д… Я д-дальше… Не п-пойду… – сказал Игорь и вдруг заплакал.

– Да он же заикается! – воскликнула Марина. – Он от страха стал заикаться. Бедный…

Юра недоверчиво посмотрел на Игоря, нагнулся, потрогал лунку в земле.

– Он притворяется, – сурово сказал Юра. – А вы и поверили. Это он вчера сам дергал чучело за веревочку.

– Но он же показал руки! Ничего он не дергал.

– Ага. Он показал руки, а сам привязал веревочку себе за ногу и дергал ногой. А потом прокрался сюда, спрятал пугало и понаставил этих лунок. А теперь заикается. Я так тоже могу. З-з-заикаться…

– Прекрати! – вскричала Марина. – Только посмотрите все, как ему плохо.

Игорь действительно выглядел очень странно. Весь белый, глаза закатились, по подбородку течет слюна.

Решили отвести его домой. И в тот же день бабушка повезла Игоря в город, в больницу, а ребята отнесли сундук на высокий берег Клязьмы и зарыли его там. Теперь Горин хорошо помнил, как он отсчитывал шаги от большой сосны, играя в пирата, как нарисовал план, как спрятал план в свой тайник…

Вечером Юра и Аня сидели у журавля. Они вышли первыми и ожидали, когда после ужина выйдут остальные. Теперь Юра уже знал, что с ним произошло. Он, конечно, слышал об этом, видел по телевизору, читал… Вот оно как, оказывается, бывает.

Он не совсем представлял, чего именно хочет от Ани. Но твердо знал, что она будет всегда с ним, а когда они вырастут, он на ней женится. И они будут долго и много разговаривать обо всем. Но только теперь он не мог связать с ней и двух слов, будто не Игорь, а он сам стал заикаться от испуга.

– Ты понял, куда оно убежало? – спросила Аня.

– Не очень…

– Оно в лес побежало. И знаешь, верь Игорю или нет, но у меня теперь есть точное доказательство, что пугало есть. И бегает оно теперь неизвестно где…

Какое доказательство? – хотел спросить Юра, но не успел: по улице к ним приближался Саша. Увидев его, Аня быстро встала, поправила платье и двинулась к нему. Вскоре и пугало, и все с ним связанное ушло на дальний план, и даже забылось. Потому что влюбился не только Юра. Но и Аня. Но влюбилась она вовсе не в него.

Фирма, где дизайнер Анна Вихрова проектировала свои кукольные платья, располагалась недалеко от метро «Первомайская», в подвале жилого дома, где-то на опушке Измайловского парка. Анна назначила Горину свидание у деревянных ворот парка, чтобы он не блуждал среди старых домов незнакомого района с путаной нумерацией.

Весь день они переговаривались по телефону, перебрасывались эсэмэсками, дизайнера задержали в офисе до позднего вечера, уже темнело, когда Горин добрался до места, поставил машину на сносной площадке и подошел к воротам.

Вокруг не было ни души. Бывают же в Москве такие странные места, насмерть отрицающие всякую цивилизацию… Наверное, все дело в том, что, по слухам, в Измайловском парке завелся очередной маньяк, нападающий на женщин.

Едва Горин вспомнил о маньяке, как где-то в глубине парка послышался слабый женский крик. Горин, не раздумывая, побежал по аллее. Для него, бывшего боксера, не было проблемой поймать какого-то ничтожного маньяка. Он успел даже представить, что Анна, увидев, как он ведет за шиворот этого маньяка (жалкого, с колодой порнографических карт за пазухой), сразу восхитится мужественным Гориным, и тогда…

И тут он внезапно увидел это…

Горин не сразу понял, что за чувство испытывает и почему. Как в тот миг, когда впервые ощутил любовь к Анне… Это был страх – невообразимый, животный ужас. Ноги его подкосились, он схватился за дерево, чтобы не упасть. Пугало шло впереди него, оно остановилось, оглянулось… Коричневое пальто, коричневая шляпа, старый чугунок… Пугало, посмотрев на него, продолжило свое плавное движение по аллее, как бы приглашая следовать за собой. Горин с трудом сделал несколько шагов. Пугало опять оглянулось и вошло в кусты, прошелестев листьями… Шляпа, надетая на чугун, коротко мелькнула и скрылась за березовым стволом.

И тут страх отпустил Горина. Осталась растерянность. Этого просто не может быть. Нет никакого пугала! Горин нервно рассмеялся – громко, запрокинув голову. И вдруг он как бы увидел себя со стороны, будто бы сам он и есть пугало: стоит посреди аллеи и гулко смеется своим чугунком…

Вдруг снова раздался крик, и Горину показалось, что это кричит Анна. Он бросился в кусты, удивляясь, что теперь, когда пугала перед глазами нет, он вовсе не боится его, а просто спешит на помощь.

Ветки хлестали его по лицу. Сделав шагов десять, вернее, даже – с десяток стремительных прыжков, он ощутил в своих руках что-то теплое, трепещущее. Это была Анна. Она кричала и билась.