Юлия Аксенова - Повелитель ветра

– Привет, Ковалева! Рада тебя видеть! Разве ты в этом семестре читаешь по вторникам?

– Нет. У меня в понедельник лекции, в среду – лекция и семинар. Сегодня я здесь, чтобы с научной пообщаться. Тебя вот встретила – тоже хорошо!

– Пишешь свой диссер, Ковалева?

В воскресенье обсуждать рабочую рутину совсем не хотелось.

– С горем пополам. Не везет мне с темой. Научная никак не может четко высказать, чего от меня хочет…

– Я забыла, кто у тебя?.. А! Я такой не знаю…

Обсудили подробности непростой Маришкиной ситуации: специальность, под которую трудно найти совет, научная – старая грымза, у которой десять лет никто не выходил на защиту, интересная тема, по которой материала не существует в природе.

Вера, никогда не стремившаяся обзавестись кандидатской степенью, едва заметно позевывала.

– А как твой старичок поживает? – спросила лениво.

– Да неважно. Тут его подранили – совсем стало тяжко: капризничает, не слушается.

– Подранили?

– Да, неприятная история… Теперь ведет себя кое-как…

– Ты с ним все-таки поаккуратнее. – Вера искренне улыбнулась. – Он такой славный!

– Я знаю. Я стараюсь, но иногда терпения не хватает!

Вера взглянула на большие часы у выхода. Полчаса остается до конца перерыва. Маринка может бесконечно говорить о своих проблемах. Если не перевести беседу в другое русло, они не успеют обсудить главное. Марина будто почувствовала – сама сменила тему.

– Как ты после нашей встречи? – спросила со значением. – Необычное что-нибудь заметила, новости есть?

– Мне вчера очень странный сон приснился. – Подойдя к самому интересному, Вера медлила, оттягивала удовольствие. – Тебя ливень не промочил?

– Еще как! – Ковалева оживилась, и Вера с досадой поджала губы: сейчас опять будет долго рассказывать о себе, слова не вставишь! – Я возвращалась после семинара, когда он начался. Стояла на остановке минут десять – ни одной маршрутки. А я усталая, голодная, как зверь. Плюнула, пошла пешком. Надеялась, что успею до дождя. У меня зонта с собой не было, вельветовое пальто. Я вчера на себе испытала, что значит «промокнуть до нитки». Когда я ввалилась в дом, на мне, в самом деле, нитки сухой не было! Родители так хохотали! Сказали: «Как ты ухитряешься попадать в необычные истории?! Мы в жизни ничего подобного не видели! Будто тебя в реке искупали!»

– Послушай… – Вера замялась. – А ты видела… Просто сильный ливень? И все?

– Не просто сильный! Ниагарский водопад какой-то!

– Мне под этот ливень приснился сон, – повторила Вера.

– Очень интересно! Расскажи!

Вера сжато описала вчерашнее происшествие. Слушая ее историю, Ковалева успела прикончить обед, и обе поднялись.

– Ничего не осталось? – серьезно спросила Марина. – Ни единой дождинки?

На душе потеплело. Юная приятельница свято верит в сверхъестественное, которое для нее реальнее любых повседневных происшествий обыденной жизни. Уютнее жить в детском мире волшебства.

– Не знаю… – протянула Вера. – Мне интересно, почему я стала путать сон и явь. Может, от усталости? Или у меня психоз?

Вера с усилием толкнула массивную столовскую дверь.

– Нет, Верочка, я не думаю, чтобы тебя постигло психическое расстройство. Ты роскошно выглядишь, вид цветущий!

– Спасибо! Такой комплимент вдвойне приятно слышать от женщины!

Вера была по-настоящему польщена. Ковалева – модница с современными вкусами и честная девочка – врать во имя комплимента не станет.

Раздался звонок. Вера невольно вздрогнула. Улыбка сбежала с лица. Через десять минут – на галеру. Сотни полторы «платников» – слабо мотивированных, нахальных, расхлябанных юнцов и девиц, которых можно и собрать, и построить, и заставить слушать раскрыв рты… Только для этого приходится в течение четырех академических часов плясать на ушах!

Сверху послышался многоголосый щебет и топот множества ног по лестнице: студенты неслись в столовую.

– Верочка, в сторонку, а то сейчас сметут!

Марина нежно приобняла приятельницу за плечи и отодвинула с прохода. Вера про себя беззлобно усмехнулась: не может девочка не руководить! Даже не задумывается, что старшая и более опытная в вузовских коридорах подруга сама в состоянии сообразить, когда и как увернуться от резвой студенческой толпы, теряющей остатки разума по пути от аудитории до столовой. Маришка автоматически придерживается убеждения, что только она способна обо всем и обо всех как следует позаботиться. Вот невестка кому-нибудь достанется!

– Что это? – Ковалева провела ладонью по Вериному плечу, деликатно коснулась груди. – В чем у тебя джемпер?

– Не знаю. А что там? – Вера опустила голову и скосила глаза вниз, стараясь разглядеть при тусклом освещении, какой непорядок приключился с ее одеждой.

– Он мокрый как будто. Вот, вот же, отблескивает, видишь? А на ощупь совершенно сухой!

Вера провела рукой по вязаному полотну и слегка вздернула брови: все вроде нормально. Однако Марина продолжала выразительно пялиться на ее грудь, так что Вера забыла о толпившихся вокруг студентах и неприлично потянула джемпер, ухватив его на самых выдающихся местах. Сердце екнуло: поверхность поймала случайный луч света из окна и блеснула серебром. Вера снова аккуратно провела по ней пальцами, изучая ощущения. Шерсть пополам с синтетикой. Сухая. Только почему-то холодная. Взволнованный голос Марины будто разбудил ее:

– Этот отблеск тебе ничего не напоминает?

– Люрекса здесь нет. Я терпеть не могу дешевки с люрексом!

– Ну разве это похоже на люрекс?! – укорила молодая приятельница. – Скажи, ты в этом свитере была вчера на балконе?

– Я надела халат… Да, поверх свитера.

– Подумай, вспомни. – Речь Ковалевой приобрела размеренность и властность. Именно так подруга вещала на посиделках, когда наступала ее очередь развлекать других. Одного лишь виртуозного владения голосом было достаточно, чтобы Маринка снискала уважение в глазах Веры!

– Подумай, вспомни: дождь, потоки воды, фонарики из фольги с длинными нитями, ты прижимаешь их к груди… Они мокрые?

– Да! Они были мокрые, с них лилась вода. Я стряхивала ее, прежде чем…

– Не стирай эту вещь, – сказала Марина с мягкой улыбкой, настойчиво и торжественно, – сохрани подарок от Создателя сновидений!

У Веры заколотилось сердце. Девочка, конечно, играет. Со старшей подругой, с самой собой, с волшебством. Совсем скоро непонятному оптическому эффекту найдется простое и скучное объяснение. И все же, почему бы не счесть отблеск воды на поверхности давно просохшей одежды добрым знаком?

– Спасибо, Мариш, ты меня порадовала! Значит, все-таки есть на свете чудеса?