Игры Эн Ро Гримм (СИ) - Ролдугина Софья Валерьевна
«Пожалуй, я не буду так уж сильно выделяться», – ошарашенно подумал он, когда мимо прошествовал важный светловолосый мужчина с вислыми усами, облачённый в расшитый птицами и драконами атласный халат, широкие штаны с высоким поясом и что-то типа стёганого жилета.
– А, это торговец с юго-востока, – тихо подсказала Ава, проследив за его взглядом. – Сбился с пути в горах и попал сюда случайно, но раз попал – решил немного поторговать и заодно обновить припасы. Может, купит немного здешних шалей, – она выразительно дёрнула плечом. – Тут растят коз особой породы, так что шали получаются очень лёгкими и тёплыми… Ты не смеёшься?
– Нет, – ответил Джек с абсолютно серьёзным лицом.
– Ну, на всякий случай уточню: из моей шерсти ни черта не получается, я пробовала… Эй! Всё-таки смеёшься! Да ну тебя!
Названия у трактира не было, и вывески тоже. Однако назначение приземистого дома с крышей, крытой соломой, угадывалось и без того. На пороге мирно дрых, пристроив голову на ступень, патлатый пьянчужка; подле него ошивалась некрупная чёрная собачонка, обнюхивая карманы, точно искала, чем поживиться. Из-за приоткрытой двери – мощной, такую и тараном не выбьешь с первого раза – доносился гул множества голосов, гогот и стук кружек.
– Охранники у торговца загуляли, – понизив голос, пояснила Ава. – По слухам, они хотели, чтоб наниматель приплатил им за крюк к востоку, а он пытается сэкономить… Ну, владелец трактира только рад. А кормят здесь прилично, и пиво, говорят, хорошее.
– «Говорят»?
– Ну, я сама не пью. Фу, воняет же! – она смешно сморщила нос, переступая через голову пьянчуги, так что не вполне понятно было, к чему относится последняя реплика. – Ну что, готов? Тогда идём!
…первым, что он заметил, была огромная башка волка с оскаленной пастью.
Серая шерсть казалась буроватой, точно перепачканной в крови, небрежно пошитый из розовых тряпок язык вывалился набок меж желтоватых зубов, а в глазницах белели два глянцевых шара, слегка различные по размеру. На мгновение почудилось, что волк застрял в стене – и теперь тужится, задыхаясь, чтоб вырваться наконец. От головы отчётливо несло мертвечиной и ещё чем-то медицинским, кисловато-металлическим, холодным.
Желудок резко скрутило.
«Что ж, – подумал Джек, – надеюсь, к лисам они добрее».
Как-то совершенно некстати вспомнилось, что всего оружия у него – полупустая корзина с припасами, которой от толпы не отмашешься.
Ава же, похоже, никакого дискомфорта не ощущала. С дородной женщиной в коричневом переднике, разносившей еду, она тепло поздоровалась; учёного вида седовласому мужчине лет шестидесяти, корпевшему с кружкой пива над свитком, помахала рукой; мимо шумной компании в углу – кожаные рубахи, расшитые металлическими кольцами, широкие чёрные пояса, арбалеты и топоры, очевидный недостаток зубов и ума – проскользнула тише мыши, чуть втянув голову в плечи. За высоким узким прилавком, немного напоминающем барную стойку, стоял хозяин, стареющий уже силач с пышными усами и глазами чуть навыкате, и вертел большую зелёную бутыль, точно пытаясь сообразить, не открывая, что внутри.
К нему-то Ава и направилась.
– А! Беляночка наша, Снежинка вернулась! – с неожиданной отеческой нежностью пробасил он, отставляя бутыль. Ава, чуть поморщив нос, позволила обнять себя через прилавок и потрепать по голове. – На траве-то осенней больно на разгуляешься. Соскучилась, поди, по каше с мяском?
– Очень, – серьёзно, но вряд ли искренне ответила она.
– Вижу, с тобой нынче приятель… – взгляд у трактирщика стал задумчивым и не слишком дружелюбным. – Красивый плащ, богатый.
– Это подарок, – ответил Джек, широко улыбнувшись. И, вспомнив совет Авы придумать жалостливую историю, добавил: – Проклятый, правда. Если кто-то вздумает его украсть или отобрать силой, то снять сможет потом только вместе с собственной шкурой… Ну, а я ничего другого носить не могу, должен таскать его днём и ночью. А днём, знаете ли, жарковато для мехов.
Ава незаметно показала ему поднятый вверх большой палец и одобрительно кивнула.
– Всяко бывает, случается и похуже, – философски откликнулся трактирщик, и интерес в его глазах немного поугас. – Приятель твой, Снежинка? Из этих ваших?
– Да вроде того, – невинно откликнулась она. И – быстро выложила на прилавок несколько монет. – Вот за кашу. И можно нам ещё ягодный отвар? Сладкий.
– Сделаю, мёду не пожалею, – пообещал мужчина важно.
Сытная каша, видимо, была дежурным блюдом и томилась в котле на слабом огне, потому что две глиняные миски, полные комковатой и духовитой массы, появились на столе через минуту-другую. Почти сразу подоспел и высокий кувшин с отваром. Ава начала есть без промедления, жадно, словно и впрямь голодала; подумав, Джек присовокупил к ужину пару ломтей хлеба и сыр.
– Лучше бы приберёг, пока угощают, – нудно заметила Ава. Глянула на него быстро, убедилась, что он и не думает убирать продукты назад в корзину, и отломила кусок сыра – покрошить в кашу. – Фу, её на козлятине варили… Я себя чувствую каннибалом. С дичью вкуснее, но, видимо, охотникам пока не везёт… Ну, в последнее время местные стараются далеко от деревни не отходить.
Серо-коричневая каша, крупитчатая и вязкая одновременно, и впрямь источала характерный сильный запашок, который при готовке явно попытались перебить приправами. Соли не хватало, так что островато-солёный сыр оказался в масть – и сладкий ягодный компот тоже. Джек сперва ел с опаской, но потом сам не заметил, как выскреб ложкой миску – да ещё и промокнул хлебом. Аву от сытости немного разморило; она начала было рассказывать, как вообще попала к Неблагому, что-то про неудачу на работе, ссору с парнем и долгие скитания по улице ночью… да так и задремала уронив голову на сложенные крестом руки на столе.
В этот момент она выглядела очень одинокой – пожалуй, какой и была.
Ава смешно поморщилась, когда выбившаяся из-за уха прядь соскользнула по щеке к носу, и Джек рефлекторно потянулся через стол, чтобы отвести ей волосы с лица.
Но не успел.
Сперва ощутил спиной холодок и внутренне напрягся, как перед ударом; затем услышал шаги, почувствовал, как запахи немытого человеческого тела, кислого пива и лошадиного пота стали ближе… Когда на плечо ему опустилась тяжёлая рука, он даже не вздрогнул, потому что был готов.
– Ты, приятель, вижу, скучаешь тут. Может, сыграешь с нами? Нам тут как раз одного человека-то и не хватает до счастливого числа: нас, видишь, шестеро, а надо семерых.
Голос – низкий, рокочущий бас – звучал дружелюбно, словно говоривший пытался не спугнуть добычу раньше времени. С чувством обречённости Джек обернулся и увидел плечистого громилу с головой бугристой и лысой, как колено. Поверх рубахи из очень плотного сукна и свитера грубой вязки он надел нечто вроде кожаного фартука, обшитого металлическими бляхами; штанины были убраны в высокие сапоги, чёрные, скрипучие и какие-то чересчур красивые для простого наёмника.
«Либо зачарованные, либо ворованные, – подумал Джек, вспомнив, что рассказывала Ава про местные обычаи. И с некоторым трудом подавил желание спрятаться под столом и сделать вид, что его тут нет: – Ох, ребята, поверьте, вам со мной играть не надо».
Позади наёмника маячило с полдесятка таких же разбойных рож – кривых, опухших от выпивки и изрядно небритых. Промелькнула даже мысль, что восточный торговец, наверное, сам очень страшный человек, если, во-первых, рискнул довериться этим головорезам, а во-вторых, не побоялся с ними поспорить… Мелькнула – и пропала.
– Большое спасибо за приглашение, я… – начал Джек, подбирая отговорку получше. А потом вдруг заметил, как один из наёмников, долговязый блондин со шрамом на щеке, подкидывает на ладони кости, и неожиданно для себя решился: – …премного благодарен за приглашение, только вот мне даже на кон поставить нечего: всего имущества – неполная бутыль вина и пустая корзина.
Ава, которая до того мирно дремала, резко проснулась и вылупилась с таким испугом, что глаза у неё стали больше раза в полтора. От мелкой дрожи колокольчики в ушах тоненько задребезжали. Джек поймал её взгляд – и подмигнул, мол, за меня не беспокойся, не впервой.
