Чернильные души (СИ) - Заугольная Оксана

– Я проверю, что там, – быстро произнесла Соня и нырнула за открытый монитор, чтобы скрыть виноватую улыбку – она всё ещё тянула время.

Впрочем, улыбка исчезла быстро. Это был Суббота.

«Встречаемся в воскресенье днем, около двух часов. На том месте, где мы с тобой разговаривали в первый день».

И никаких привет-пока. Сухо и четко. Словно у Влада даже мысли не было, что она откажется. Да, он говорил, что для новеньких будет возможность побыть присосками в эти выходные и большего от них никто не потребует. Верилось с трудом, но Соня не чувствовала в себе сил и на то, чтобы молча наблюдать за убийством. И в то же время вежливый и обходительный Суббота её пугал. Судя по том, какими чистыми были его руки с виду, сам он явно чаще «питался». И Соня всерьез радовалась тому, что от смерти пятнистых товарищам по несчастью нет никакой пользы. А то их давно бы «проредили». Вышибли бы таких как «пятнашки» или она сама, и ничуть бы не пожалели.

– Так что там с планами на выходные, – снова спросил Радик, аппетитно хрустя печеньем. И Соня не выдержала. Она столько зарекалась плакать при нем, но ничего не могла поделать. Слезы катились по её щекам и, чтобы хоть немного скрыть их, она спрятала лицо в ладонях и с облегчением разрыдалась.

– Ты чего? – он забыл про чай и вскочил, едва не наступил на возмущенного котенка, и так остался переминаться с ноги на ногу рядом с рыдающей Соней. – Тебе кто-то гадости написал? Дай посмотрю!

Не переставая рыдать, Соня поспешно захлопнула крышку ноутбука и уронила голову на руки, закрывая таким образом доступ и к ноутбуку тоже.

– Не слушай ты никого, они все идиоты, – неуверенно произнес Радик. Судя по его тону, он чувствовал себя не в своей тарелке.

Соня заревела еще горше. Некоторое время Радик еще топтался рядом – сквозь слезы Соня слышала его вздохи, а потом вышел в коридор. Вскоре за ним хлопнула входная дверь.

Слезы сами собой высохли – даже вытирать не пришлось. Соня успокоилась также быстро. Как разрыдалась.

– Молодец, – негромко произнесла она вслух, обращаясь к самой себе. – Избавилась от единственного человека, кто готов тебя поддержать. Что дальше будешь делать?

Мысли о том, чтобы и впрямь пойти в воскресенье на встречу кальмаров, пугали её настолько, что она пошла на поводу своего страха.

Мамина аптечка осталась там, где всегда стояла – в серванте в маминой комнате, и таблетки там были самые разные. Соня вбила в поисковик название найденных лекарств и выбрала те, которые показались самыми опасными. В конце концов, какая разница, умрет она сегодня или через неделю? Отказавшись прийти на встречу даже «присоской», она выпадет из кальмаров и вряд ли проживет слишком долго. «Самаритянка» Валя тоже вряд ли примет её после этого на птичьей фабрике.

Соня высыпала все таблетки из бутылочки на кухонный стол и задумчиво погладила одну. Небольшие и покрытые оболочкой – она просто запьет их остывшим чаем и уснет. Вот и всё. Больше никаких кошмаров и убийств. Пусть она струсила, да, но разве кто-то вправе её в этом упрекать?

Басовито мяукнул Висасуалий и потерся о ногу. Соня охнула – она чуть было не обрекла котенка на мучительную голодную смерть или на людоедство!

Картина того, что могли найти мама с бабушкой в квартире через пару недель, встала перед глазами, да до того яркая, что Соне стало нехорошо.

Она насыпала корма с горкой, налила свежей воды, но и этого ей показалось мало. Посмотрела на часы – по всему выходило, что Радик уже должен был успеть добраться до дома и лечь спать. Если даже он не спит, то вряд ли соберется обратно. Если она, конечно, не поступит как какая-нибудь истеричка и не напишет чего-нибудь пафосного и печального. Вроде «прощайте все, в моей смерти никого не винить» или подобное.

Минут десять у Соне ушло на придумывание смс. Потом она выпила горстью все таблетки – одну за другой запивая небольшими глотками сладкого чая, и только после этого отправила сообщение, которое гласило «Принеси завтра коту корм, спасибо. Соня». И никаких «люблю» или «помни меня» – она могла собой гордиться.

А потом то ли её мнительность повлияла, то ли таблетки – они же не должны так быстро начать действовать, нет? – но она осторожно облокотилась на стол и закрыла глаза. Перед ними всё равно всё плыло, а с закрытыми стало чуть лучше. Будто она просто медленно засыпает. Она ведь именно этого и хотела, правда ведь?

Ответить себе она не успела, провалившись в темноту. Ненадолго – очнулась она спустя буквально пару минут от того, что в прихожей хлопнула дверь. Соня дернулась, садясь ровнее и сонно заморгала, когда в кухню ворвался Радик. Ему хватило одного взгляда, чтобы сообразить, что произошло.

– В ванную, быстро! – скомандовал он ей или себе, скорее даже себе. Потому что тут же подскочил к Соне, поднял её подмышки и поволок в сторону ванной комнаты. Соня пыталась вяло возражать, но язык плохо слушался, а глаза закрывались.

– Сама стошнить сможешь? – перед полуприкрытыми глазами Сони мелькнул мутный Радик, а потом он перегнул её над ванной и сунул ей в рот пальцы. От возмущения она ненадолго очнулась и даже попыталась укусить его, но он держал между челюстями сбоку палец другой руки, а потом он надавил куда-то на корень языка, и Соне немедленно стало не до укусов.

Её рвало. К счастью, она выпила всего полчашки чая, а ела достаточно давно, так что заплескать всю ванну, себя и Радика ей не грозило.

– Сколько было таблеток? Соня! Сколько таблеток! – тряс её Радик, одновременно придерживая за пояс, чтобы она не свалилась в ванну.

Она слышала его словно сквозь вату, но с каждым судорожным сжатием желудка сознание возвращалось к ней всё быстрее, и наконец она смогла пробормотать:

– Пятнадцать.

Радик нагнулся ниже и вполголоса начал пересчитывать плавающие на дне ванны таблетки.

– Тринадцать… четырнадцать, – наконец закончил он и отодвинулся назад. – Хорошо, что они были в плотной оболочке и только начали таять. От одной, пожалуй, ничего не будет.

Соня не считала, что прямо так уж и ничего – она хотела спать и одновременно её мутило – неприятное сочетание.

– Вообще лучше бы в скорую позвонить, чтобы желудок промыли, – спохватился Радик. – Точно пятнадцать таблеток, не врешь?

– Зачем мне врать, – Соня устало опустилась на холодный кафельный пол и всхлипнула. – А «скорую помощь» вызывать бесполезно. Они к пятнистым не ездят.

– Это почему еще? – возмутился Радик, садясь рядом. За спиной у них журчала вода – Радик включил воду, смывая следы рвоты и таблетки. – Будто вы не люди!

– Мы смертники, – Соня хотела прополоскать рот и избавиться от горького вкуса, но сил подняться на ноги не было. – И при этом мы не испытываем физической боли от того, как умираем. Очень удобно, согласен?

Радик согласиться не собирался.

– Физической, это ты точно добавила, – недовольно произнес он. – А как же эти кошмары? Эти чудовища, которых все пятнистые видят. Неужели с этим тоже никто не собирается бороться?

– Во-первых, кроме пятнистых об этом знают единицы, – Соня всё-таки поднялась и прополоскала рот. Сразу стало немного легче. – Во-вторых, как ты это представляешь? Судя по всему, эти существа не галлюцинации, они настоящие. Или ты предлагаешь усыплять тех, кто их видит, лекарствами? Так я вроде бы и начала это!

– Нет… то есть, да. То есть… ты меня запутала! – возмутился Радик.

Соня стояла рядом с ванной, чувствуя, что мир всё еще качается, но гораздо меньше. Ей хотелось извиниться перед Радиком. Не потому, что она чувствовала себя виноватой, вовсе нет. Просто она знала, что должна это чувствовать.

– А почему ты вернулся? – вместо этого спросила она.

Радик вздохнул.

– Когда ты расплакалась, я решил принести тебе мороженого. Трудно рыдать так горько, когда поедаешь мороженое, а спустя три или четыре шарика сил на слезы у тебя совсем не остается, я считал. Я просто не очень хорош в утешениях, понимаешь?

Соня кивнула. Теперь ей и впрямь было не по себе. Она-то была твердо уверена, что Радик оставил её и ушел домой. Как поступили другие.