Стивен Кинг - Исход (Том 1)

— Джо?

Она оглянулась.

Джо исчез.

Надин находилась на грани бодрствования и сна. Она сбросила с себя одеяло и встала, морщась от тысячи иголок, пронзивших болью ее тело. Когда она еще столько времени проводила в седле велосипеда? Возможно, никогда. А потом еще эта постоянная действующая на нервы попытка отыскать золотую середину. Если они приблизятся слишком быстро, то он заметит их, и это расстроит Джо. Если они слишком отстанут, то незнакомец сможет свернуть в другую сторону, и тогда они потеряют его. А это уже расстроит ее. Но ей в голову даже не приходила мысль, что Ларри может сделать круг назад и подъехать к ним с тыла. К счастью (по крайней мере, для Джо) и Ларри эта мысль тоже не пришла в голову.

Надин продолжала убеждать себя, что Джо привыкнет к мысли, что они нуждаются в этом человеке… и не только в нем. Они не могут оставаться одни. Если они останутся одни, то умрут в одиночестве. Джо свыкнется с этой мыслью; ведь он, как и она, не прожил свою прежнюю жизнь в полной изоляции и вакууме. Общение с другими людьми — это неискоренимая привычка.

— Джо, — снова ласково позвала она.

Мальчик мог двигаться так же бесшумно, как партизан Вьетконга, пробирающийся сквозь джунгли, но слух Надин привык к нему за последние три недели, а сегодня вечером, как бы в награду, еще и ярко сияла луна. Надин услышала тихое поскрипывание гравия и поняла, куда направляется мальчик. Не обращая внимания на боль, она последовала за ним. Было четверть одиннадцатого.

Они разбили лагерь (если можно назвать два одеяла, брошенные на траву, «лагерем») позади «Норт-Бервик гриль-бар», находившегося напротив главного магазина городка, спрятав велосипеды в сарае за ресторанчиком. Мужчина, за которым они следовали, ужинал на спортивной площадке школы недалеко от них («Если мы выйдем из своего укрытия, клянусь, он поделится с нами своим ужином, Джо, — тактично сказала Надин. — Горячая еда… а запах какой замечательный! Уж намного лучше, чем эта резина». Глаза Джо расширились, обнажая белки. Он свирепо затряс ножом в направлении Ларри), а затем направился по дороге к домику с застекленной верандой. Судя по тому, как незнакомец ехал на велосипеде, Надин решила, что тот немного пьян. Теперь же мужчина спал на веранде выбранного им дома.

Она пошла быстрее, морщась, когда острые камешки вонзались ей в ступни. Слева от нее тянулись дома, и Надин свернула на газоны, превратившиеся теперь в заросшее поле. Трава, отяжеленная росой, волнующе пахучая, доходила до голых голеней девушки. Это вызвало у нее воспоминание о том, как она вот так же бежала когда-тo рядом с юношей по траве, и в небе сияла полная луна, а не убывающая, как сейчас. Где-то внизу ее тела перекатывался и подпрыгивал жаркий мячик волнения и возбуждения, и в этот момент она осознала свою грудь как очень сексуальный символ, полный, упругий, рвущийся вперед. Она совсем опьянела от лунного света и росистой травы, увлажнившей ее нош. Она знала, что если бы сейчас тот юноша догнал ее, она бы принесла ему в дар свою девственность. Она бежала по полю, как настоящая индианка. Догнал ли бы он ее? Но какое это имело значение теперь?

Надин побежала быстрее, шлепая босыми ногами по цементированной подъездной дорожке, поблескивающей в темноте, как лед.

А вот и Джо — стоит перед верандой, на которой спит мужчина. Белые шорты Джо были самым ярким пятном в темноте ночи; действительно, кожа мальчика стала настолько темной, что с первого взгляда казалось, что шорты парят в воздухе, как бы существуя сами по себе, или надеты на человека-невидимку Герберта Уэллса.

Джо был из Эпсома, Надин знала это, потому что именно там повстречала мальчика. Сама же Надин была родом из Саут-Барнстеда — городка в пятнадцати милях северо-восточнее Эпсома. Она методично разыскивала других здоровых людей, не испытывая особого желания покинуть свой дом и родной городок. Она прочесывала местность по концентрическим расширяющимся кругам, но отыскала только Джо, горящего в бреду и лихорадке от укуса какого-то дикого животного… крысы или белки, судя по размерам укуса. Он сидел на лужайке перед домом в Эпсоме, одетый только в шорты, сжимая в руке нож для разделки мяса, словно воплощение дикаря из каменного века или умирающего, но все еще агрессивного пигмея. Надин уже приходилось иметь дело с инфекциями. Она внесла мальчика в дом. Был ли это его дом? Она считала это вполне вероятным, но не знала этого наверняка, ведь Джо не сказал ей этого. В доме были мертвые люди, много мертвых: мать, отец, трое детей, самому старшему было лет пятнадцать. Надин отыскала в городке кабинет врача, там были антибиотики, дезинфицирующий раствор и бинты. Она не знала, какой именно антибиотик подойдет лучше всего, но знала, что неверный выбор может убить его, но если она ничего не предпримет, то мальчик умрет наверняка. Укус пришелся в лодыжку, та сильно распухла. Удача сопутствовала Надин. Через три дня лодыжка приобрела нормальные размеры, а температура спала. Мальчик поверил ей. Очевидно, никому больше он не доверял. Просыпаясь утром, она находила его прильнувшим к себе. Они отправились в большой фермерский белый дом. Надин назвала его Джо. Это не было его именем, но для Надин, которая работала учительницей, любая девочка, имени которой она не знала, превращалась в Джейн, а мальчик в Джо. Мимо прошел солдат, смеясь и кляня на чем свет стоит лейтенанта Мортона. Джо хотел напасть на него из засады и убить своим ножом. А теперь вот этот человек. Надин боялась отобрать у мальчишки нож, потому что тот был для Джо чем-то вроде талисмана. Попытка сделать это могла послужить причиной того, что он мог повернуть свое оружие против нее. Даже во сне он сжимал нож в руке. Однажды Надин попыталась вытащить нож у него из рук, скорее желая убедиться в возможности подобного, чем по-настоящему решив сделать это. Джо мгновенно проснулся, не шевельнув ни единым мускулом. Только что он безмятежно спал. А в следующее мгновение беспокойные сине-зеленые глаза восточного разреза смотрели на нее со сдерживаемой яростью. С тихим рычанием он потянул нож к себе. Мальчик не разговаривал.

Теперь он стоял, поднимая нож, опуская и снова поднимая. Рычание вырывалось из его груди, он просовывал нож в дверную щель. Возможно, он хотел открыть дверь.

Надин подошла к нему сзади, даже не пытаясь ступать бесшумно, но Джо не слышал ее; мальчик затерялся в своем собственном мире. Моментально, еще не осознав, что она собирается делать, Надин схватила подростка за запястье и с силой повернула его руку против часовой стрелки.

Джо зашипел, а Ларри Андервуд заворочался во сне, перевернулся и снова затих. Нож упал на траву, в зазубренном лезвии отражалась луна. Джо смотрел на нее злыми, осуждающими и недоверчивыми глазами. Надин бесстрастно ответила на его взгляд. Она махнула рукой в том направлении, откуда они пришли. Джо яростно затряс головой. Он ткнул рукой в направлении веранды и темной фигуры в спальном мешке. Затем сделал вполне ясный ужасный жест большим пальцем по горлу. А после этого усмехнулся. Никогда раньше Надин не видела его улыбающимся, и от этой улыбки мурашки побежали у нее по спине. Трудно представить себе более свирепую улыбку, даже если бы эти блестящие белые зубы обнажились в еще большем оскале.