Криста Фауст - Поцелуй койота (ЛП)

– Раскрыта, – проговорила она на своем древнем родном языке.

И принялась ждать.

Всё началось с койотов. Сперва одна, потом три длинноногие серые тени принялись рыскать неподалеку. Скоро их, молча наблюдающих, стало больше десятка. Как и Шочи, они ждали. Она не боялась.

Уэуэкойотль пришел в человеческом облике – крохотный старичок, морщинистый и коричневый, словно сушеная оленина. Он был обнажен, если не считать потрепанного одеяла на сгорбленных костлявых плечах. Но глаза у него были молодые, веселые и злые.

– Маленькая Шиушочитль, – он назвал ее полным именем.

– Уэуэткуэ, – Шочи уважительно обратилась к нему так, как полагается называть мудрого старца. – Ты почтил простую охотницу своим присутствием.

– Ты уже женщина, – в оранжевом мерцании угасающего пламени его лица из человеческого стало собачьим и обратно. – Тайный воин, как твоя мать. Цветок цветет.

Он вытянул коричневую костистую руку, взял в ладонь язычок пламени, подразнил плененный огонь кончиком пальца, и пламя начало делиться на лепестки. Когда старик передал пламя Шочи, оно стало цветком, роскошным желтым георгином, а через несколько мгновений цветок превратился в толстую рогатую ящерицу, которая, подняв головку, изучала ее подозрительными маленькими глазками. Стоило Шочи двинуть рукой, чтобы ссадить ящерицу вниз, как та сердито пустила из глаз короткие струйки крови и соскочила, оставив на ладони алое. Уэуэкойотль расхохотался, сверкая беззубыми деснами и хлопая себя по тощим ногам, будто ничего смешнее в жизни не видел. Шочи была знакома с его ребяческими розыгрышами и осталась спокойной, пытаясь сосредоточиться на деле.

– Мне нужен твой совет, Уэуэткуэ, – проговорила она.

– А что я получу взамен? – поинтересовался он. – Поцелуй?

Он перестал быть стариком. Быстро взметнулись тени, и он стал Дином Винчестером – по-прежнему обнаженным, одеяло съехало с перевитого мышцами плеча. Шочи отвела взгляд, сосредоточившись на огне.

– С поцелуя проблема и началась, – возразила она.

– Только на проблемах и держится вечность, – ответил он.

– Не на таких. Это не шутка. Люди гибнут.

– Дитя, – проговорил он. – Твои люди всегда гибнут. Это и делает вас людьми.

– Но даже тебе надлежит чувствовать неправильность происходящего. Это неестественно. Нужно восстановить баланс.

– Нужно ли?

Он больше не был Дином. Теперь он был огромным черным койотом, стоящим на задних лапах и возвышающимся над Шочи в раздражающе человеческой позе. Но у него по-прежнему оставались зеленые глаза Дина.

– Этот мир растерял всё ощущение равновесия сотни лет тому назад. Оно пропало, когда жадные жрецы Теночтитлана начали вершить жертвенные ритуалы для политической и собственной выгоды. Ты и твоя семья – запоздалые артефакты потерянного века. Цепляетесь за устои, которые ничего не значат в современном мире необузданного хаоса и разрушения. Твоя мать знала это. И поэтому забрала собственную жизнь.

– Твоя ложь не задевает меня, – сказала Шочи. – Моя мать погибла в сражении. Смертью почетного воина.

– Твоя мать сдалась. Она не смогла вынести собственную ненужность.

Он снова перекинулся, на этот раз приняв облик матери Шочи. Потрясающая, смутно запечатленная в памяти красавица, которая никогда не обнимала Шочи, никогда не кутала ее на ночь и не прогоняла ее страхи. Которая всегда была слишком занята охотой, чтобы беспокоиться о таких рутинных вещах, как дни рождения и разбитые коленки. Которая умерла прежде, чем Шочи научилась держать нож.

– Со всем уважением, Уэуэткуэ, – Шочи пыталась держать голос ровным. – Я призвала тебя нынешней ночью не для того, чтобы говорить о моей семье. Я хочу поговорить о твоей семье. Этот Страж границ – твоя духовная внучка. Она переменилась к худшему, затерялась в ненависти и ужасе. Помоги мне найти её и унять её боль.

– Тебе надо вернуться домой, чтобы найти её, – бог снова стал стариком. – Ступай домой, охотница. Моя семья тут не при чём.

Шочи впилась в него взглядом, пытаясь сквозь дымовую завесу лжи разглядеть искорку истины.

– В нее вонзились зубы койота? – спросил Уэуэкойотль. – Или же ее унес ветер бьющих крыльев?

– Не понимаю тебя…

– Она просто песня. Спроси себя, кто ее поёт.

И он исчез.

? Юкка – род древовидных вечнозелёных растений подсемейства Агавовые семейства Спаржевые.

? Креозот – кустарник семейства парнолистниковых, известен клон растений возрастом около 11 700 лет.

? Бирюза – минерал голубого или голубовато-зеленого цвета, один из самых популярных с древности и доныне поделочный и полудрагоценный камень.ГЛАВА 13

Кто бы ни барабанил в дверь мотеля, Дин пожелал ему немедленной смерти: такое ощущение, что барабанили прямиком у него в черепе.

– Проснись и пой, – позвал Сэм, содрав одеяло с болящей головы Дина. – Твоя подружка явилась.

– Скажи ей, что я заболел, – простонал Дин.

– Сам скажи, – не проникся Сэм и распахнул дверь, впуская жестокий, словно напалм, поток солнечного света.

– Ох, господи, – Дин заново натянул одеяло на лицо.

– Доброе утро, Сэм, – поздоровалась Шочи. – И Дин. Мальчики, я принесла для вас подарки.

– Отдай их мне, – сказал Сэм. – Дин плохо себя вел.

– Закрой чертову дверь, а? – попросил Дин из-под тонкого одеяла.

Когда злое солнце было изгнано из комнаты, Дин разлепил сухие веки и выглянул наружу. Первые две костяшки на правой руке были рассажены и болели. Он что, прошлой ночью ввязался в драку? Потому что определенно чувствовал себя так, будто зад ему действительно надрали.

Дин смутно припомнил, как прикончил бутылку виски, а потом ему в голову пришла великолепная идея заглянуть в бар через дорогу. Он помнил, как пытался подкатить к женщине, не знавшей английского, и позорно провалился. Помнил, как пнул музыкальный автомат, который раз за разом играл только «Amor Prohibido» Селены[1], невзирая на выбор Дина. Потом – темнота.

Вскинув глаза, Дин увидел около двери Шочи. Она была одета во вчерашнюю одежду, держала через плечо большую оливково-зеленую ружейную сумку и смотрела с тем же лукавым интересом.

Дин неуклюже сел, опустил ноги на ковер и обхватил руками ноющую голову, пробежавшись пальцами по волосам. Он заметил, что тоже не переоделся с вечера.

– Подай мне бутылку воды, – позвал он. – У меня вкус во рту, как у демона в заднице.