Вера Головачёва - Пернатый беспредел

– Ну, тогда подожду еще, – старушенция положила маленькие ладони с тонкой, будто пергаментной кожей на истертый набалдашник палочки, преклонила голову на сложенные руки и задумалась, видимо, вспоминая, как это было в прошлый раз.

– Ну, что, братцы, дадим насладиться бабуле еще одним зрелищем революции? – подмигнул Костя девочкам.

– Не дождется! – в один голос ответили те.

Разговор с древней свидетельницей Октябрьской революции развеселил и немного приободрил ребят. В конце концов, были в истории и более тяжелые катаклизмы, чем бунт пернатых!

Расположившись на полу в Лидиной комнате, троица с новыми силами принялась искать пути к победе над Леггорной. Пери весело носилась по комнате, охотясь на что-то видимое только ей. Она затаивалась в темных уголках, резко подпрыгивала, опрокидывалась на спину и теребила игрушку лапами.

Круг подозреваемых все сужался. Ребята учитывали все: и особую форму клюва, и цвет лап. Но все равно были безумно далеко от желанной цели.

– Не приставай, Пери, не до тебя! – отодвинула рукой Лида играющую с ее поясом кошку.

Но киса и не думала отставать. Она уверено пролезла в центр круга, заваленный исписанными листами бумаги и положила свою игрушку перед хозяйкой. Все трое подростков молча взирали на то, что она им принесла. Это было изрядно потрепанное и измятое жестокими кошачьими лапами белое перо.

– Как же я забыла! – хлопнула Лидия себя ладошкой по лбу. – У нас же есть перо, которое вырвала Пери, когда каталась на спине Леггорны! По нему можно определить хотя бы размер птицы. И вообще. Что-то уж больно банальное перо у демоницы. Какое-то неэлегантное…

– И очень знакомое, – Юлька обвела взглядом друзей.

– Курица, – подытожил Костик, – самая заурядная курица.

– Постой, не может же быть все так просто, – засомневалась Лида, – демоница могла бы выбрать себе образ поромантичнее. Скажем, лебедя или орлицы. Но не курицы же!

– А она и выбрала себе другой образ. Кто видел Леггорну-курицу? Никто! Она скрывается в образе воробья или разбитной тетки с жутким клювом. Может, ее происхождение – это страшная тайна и вечный позор ее жизни? – хитро прищурился мальчик.

– Ладно. Давайте еще доказательства, – упорствовала Лида.

– А перышки или хохолок розовый? Вы заметили, что никто точно не назвал то, что было у воробья на голове? – добавила Юлька.

– Плюс дурацкий розовый кокошник Леггорны, – начала поддаваться и Лида. – Да, все это здорово напоминает куриный гребешок.

– Имя! – озарило Юльку, – как же я сразу не догадалась! Дед очень гордится тем, что куры у него породистые – Московские и… леггорны! Ну да, точно, белые леггорны.

– Что же ты раньше молчала? – с укоризной спросил Костик.

– Сама не знаю, какое-то затмение нашло.

– Столько проблем разрешилось бы!

– Зато теперь, кажется, картина окончательно прояснилась. Интересно, можно ли включить сюда и твой куриный сон? – задумалась Лидочка. – Может быть, провалившись в демоницу ты проник и в ее тайные мысли? А вдруг это ее несбыточная мечта: снова посидеть на насесте?

– Ну что, рискнем остановиться на куриной версии? – спросил Костик.

– Рискнем, – ответила Юлька.

А Лидочка просто утвердительно кивнула головой.

– По тому, как тщательно скрывает свою породу демоница, можно понять, что оглашение ее в любом случае принесет ей неприятности. Значит, надо ее выдать. Даже если это не убьет ее физически, то прикончит морально. Не каждая гордая птица потерпит, чтобы ею командовала общипанная курица. Сейчас все знают, что воробей – прикрытие и воображают, что под его шкуркой прячется по меньшей мере птица Крок. А если узнают правду… Я бы лопнул только от злости! – уверено закончил мальчик.

– А как все это можно связать с фразой «среда обитания»? – подкинула новый вопрос Юлька.

– Двузначно, – пожала плечами Лидочка, – или ее нельзя пускать в ее привычную среду обитания, или надо заманить в эту среду. Так как сейчас Леггорна резвится явно не в курятнике, то из этого можно сделать вывод, что именно туда и следует ее затащить.

– На этом и остановимся! – постановил Костик.

ГЛАВА 9

Вечером весь город с надеждой ждал прибытия поезда, на котором должен был приехать спецотряд по подавлению птичьего бунта. Естественно, по радио объявлено об этом не было и городские газеты ничего по поводу прибытия отряда не писали, но кто жил в провинции, тот знает: самые проверенные новости это те, что рассылаются с помощью беспроволочного телеграфа.

Говорили, что отряд оснащен сетями с лазерным прицелом и ловушками с автонаводкой, что бойцы его имеют специальных жучков, совсем не отличимых от настоящих. Если птаха склюет такого жучка, то потеряет ориентацию и не сможет хорошо летать. Много чего говорили. Но Лидии, Костику и Юльке некогда было все это слушать. У них было совсем мало времени, чтобы попытаться снять с птиц города это наваждение и избавить мир от куриной демоницы.

Лида медленно открыла входную дверь и внимательно осмотрелась вокруг. В саду было тихо. Ничто не возбудило ее подозрений. Девочка вышла в сад. Она крепко прижимала к себе пушистый черно-белый комочек, почти полностью прикрывая его руками.

– Куда это ты Перьку тащишь? – крикнула Юлька, сидевшая на заборе.

– Тише ты, – громким шепотом ответила ей подруга, – спрятать хочу. Уж больно демоница ей интересуется.

– Пошли, хорошее место покажу, – тоже шепотом предложила соседка. Там уж точно никто ее не найдет!

Девочки перешли во двор Климовых и направились к пустому теперь курятнику. Они поминутно озирались, бросая быстрые и зоркие взгляды вокруг, но, видно, ничего не насторожило бдительных подруг. Скоро они вышли, оживленно разговаривая, и скрылись в доме. Кошка осталась в курятнике. Молодые девицы – существа рассеянные, и наши героини не отличались от других. Они забыли закрыть дверь в курятник.

Как только девочки скрылись в доме, к курятнику подлетел махонький воробушек. Он сел, повертел своей хорошенькой головкой и совсем не по-воробьиному шагнул вовнутрь.

За дверью с ним произошла удивительная метаморфоза. Птица застыла, будто мгновенно обледенела, а ее едва заметная тень приняла четкие очертания человеческой фигуры. Тень стала расти, расти, пока не достигла размеров взрослого человека.

Скоро в сумраке курятника вырисовывалась знакомая фигура Леггорны. Она зорко осмотрела тесное пространство, не выпуская из поля зрения ни один угол. Вот прекрасная дама остановила взгляд на чем-то копошащемся под насестом. Контур восхитительного разреза глаз стал терять очертания, волнующие губы слились в одну, пожелтели и вытянулись, образуя нижнюю часть клюва. Нос загнулся, щеки обвисли крупными, дряблыми розовыми складками.