Павел Комарницкий - Старая сказка

«А робыть хто буде, Ваше Величество?» — у военкома внезапно появились будённовские усы и украинский акцент — «Покуда мы тут балакаем, станок без пригляду. Вин же запоров снаряд!»

Ивана пронзает ощущение неотвратимой беды, и из кабинета военкома он вихрем несётся на завод, через весь город, через проходную. Никто его не останавливает, но Иван во сне чётко понимает — не успеть…

В цехе людно, у его станка груда неубранной серо-сизой металлической стружки. Все расступаются, пропуская Ивана. Станок стоит. Он хватает штангенциркуль, уже выставленный на отметку 305 миллиметров. Зазор… Какой громадный зазор…

Тонкие крепкие пальцы берут его за подбородок, вздёргивают голову. Руки враз онемели до плеч, висят плетьми. Тамиона в синем халате ОТК презрительно смотрит ему в лицо, лазурные глаза полыхают огнём.

«На что ты годен, ничтожный эфемерский ублюдок?»

Она отпускает Ивана, брезгливо отряхивает пальцы. Берёт кисточку, жирно пишет на лоснящемся боку снаряда — «брак»…

Иван проснулся в холодном поту. В полуподвальной комнатке, отведённой ему под жильё, было свежо — прохладный ночной воздух вливался струёй в открытое оконце. Где-то недалеко надрывался, голосил петух, ему вторил другой, подальше. В подслеповатых окнах едва розовел рассвет.

Иван сел на постели, поддёрнул подштанники. Он вдруг почувствовал, что в доме кто-то есть, кто-то посторонний. Впрочем, шпионить он не собирался.

Иван выскользнул в огород, опасливо покосившись мимоходом на стоявшую в углу «вешалку». Хрен её знает, что за машина… Он славно вымылся ночью в душе, надо сказать, душ оказался отличный — горячий, тугой. Более того, он даже набрался смелости и устроил постирушку в изящном умывальнике, чутко следя за дверью — не войдёт ли Тамиона? Но пользоваться их туалетом, размещённым прямо в доме, сержант просто не мог, так давила сияющая ослепительная чистота, серебро и мрамор. Он уже понимал, что все эти прибабахи в основном хитрая иллюзия, но поделать с собой ничего не мог, предпочитая пользоваться старым дощатым нужником, укрытым в густых зарослях высоченной крапивы.

Иван уже пробежал до середины огорода, и вдруг встал, как вкопанный. Среди зарослей крапивы, невидимый со стороны, прямо на земле лежал стеклянный шар, похожий на громадную ёлочную игрушку, которая в гордом одиночестве украшала новогоднюю ёлку в интернате, неизвестно как попав в заштатный городок из столицы.

Шар имел в диаметре метра полтора, и сквозь полупрозрачную зеркальную стенку изрядной толщины внутри смутно виднелось какое-то сиденье, или кресло — не разобрать. В передней части шара тонкой линией обозначался круглый люк, в добрую четверть окружности шара, плотно закрытый. Заинтересованный Иван подошёл ближе.

Толстые шланги, беспорядочно и бесхозно валяющиеся в зарослях, внезапно ожили, хлестнув по ногам, и через секунду сержант уже валялся на земле, скрученный по рукам и ногам, больно ударившись при этом затылком. Перед лицом его оказался стальной наконечник, украшенный растопыренными кривыми зубьями, как рот громадной пиявки. «Шланг» с наконечником слегка покачивался, как змея, чутко отслеживая каждое движение Ивана. Мама!!!

Топот ног, и стягивающие тугие кольца разом ослабели. «Шланг» с наконечником отвалил в сторону, бессильно растянулся на земле, сомкнув зубья.

— Отставить — негромко произнёс голос Киннора. Он рассматривал лежащего старшего сержанта Рабоче-Крестьянской Красной Армии, как любопытный экспонат. С выставки дураков — Ну что, товарищ старший сержант? Кто с мечом к нам придёт, от меча и погибнет. А кто без меча — возможно, и выживет.

— …Тебе же сказали — из дома не выходи — эльф был сердит — Тут кругом охранные системы, неужели не ясно?

— Вы бы хотя таблички поставили: «Осторожно, мины» — вяло оборонялся Иван, потирая плечи, до сих пор саднящие от удавьих объятий «шлангов».

— Ещё чего! Свои и так знают, а для незваных гостей это должно быть сюрпризом.

— Ладно, усвоил я, извини за ложную тревогу. Слушай, если не секрет, что за хреновина там торчит?

Киннор помолчал, будто прикидывая — говорить или нет? Видимо, сомнения разрешились в пользу Ивана.

— Капсула это. Летательный аппарат, чтобы ты понял. К нам прибыл советник короля Кассегри, он сейчас у королевы. Попутно продовольствия подкинул, кстати.

Дверь в кабинет королевы распахнулась, и королева Элора, снова свежая и прекрасная, как рассвет, появилась в зале. Нет, не как рассвет — скорее как летняя гроза, Ивану даже показалось, что в воздуже пахнуло озоном. На сей раз королева была одета в серо-зелёный глухой комбинезон. Из-за спины королевы виднелся незнакомый эльф в таком же комбинезоне.

— Киннор, я вас покину, завтрак и обед без меня, к ужину… там будет видно. Всё запланированное на сегодня сделать до полудня, не позже. Квартирную хозяйку немедленно отправить в деревню к родне, ну ты знаешь. Смотрите, аккуратно, если что — подправьте гипнонастройку. С этого момента дежурить непрерывно, круглосуточно, оружие держать при себе. Да, возможен визит милиции, так что я на тебя надеюсь. И на Тамиону. Всё по полной — гипноз, «жучок», «любопытный» и так далее. Сколько бы ни явилось, хоть всё отделение.

— Уровень «соучастник»?

— Если сможете. Если нет — вариант «безразличный». Амнезию не применять.

— Будет сделано, моя королева.

— Уж пожалуйста. Сейчас проколы крайне нежелательны.

Королева Элора повернулась к Ивану.

— Дорогой Иван Семёнович, могу я попросить вас об одной очень важной услуге? Без разрешения не высовывать за порог носа, пока его не оторвали.

— Будет сделано, моя королева — вытянулся старший сержант, щёлкнув каблуками. Оба присутствующих эльфа неожиданно фыркнули.

— Ваше Величество — без улыбки поправила Элора — «Моя королева» — вот для них.

— Так точно, Ваше Величество — поправился Иван. Менее всего это походило на игру.

— Это хорошо. В противном случае, боюсь, вас пришлось бы погрузить в спокойный, здоровый сон.

— Можно вопрос, моя королева? — подал голос Киннор — Кто нас засёк?

Королева помолчала секунду.

— Пока неясно. Скоро узнаем.

Элора и сопровождающий эльф покинули зал. Начальник охраны стоял, перекатывая желваки.

— Что… — начал Иван и осёкся. Эльф резко повернулся к нему, глаза светились льдом.

— Тупоголовый эфемер!..

— Ой, да что ты, доченька, да там же сестра моя, там же всё есть — и молочко, и…

— Ничего, ничего, баба Нюра, это же городские гостинцы, чаю попьёте там, то-сё. Я знаю, в деревне сейчас ой как худо…