Лу Камерон - За кроваво-красной дверью

— Я тебе уже говорила, детали не важны, — ответила она. — Обладая логическим мышлением, ты во всем ищешь стандартное поведение. Но у людей, занимающихся оккультизмом, нет логического мышления, Морган. Это дети, ищущие путей покороче. Вряд ли можно ожидать от людей, у которых нет внутренней дисциплины, что они создадут что-нибудь такое жестокое и логичное, как, например, мафия. Если человек, совершая непосредственные действия, берет судьбу в свои руки, у него непременно должен быть какой-то план. Но если ты беспокоишься о деталях заклятья, которое не должно сработать, то так ли важно, воспользуешься ли ты крылом летучей мыши или глазом тритона?

— Может, оно и верно, — кивнул я. — Но как тогда объяснить, что множество важных персон интересуются оккультизмом в наши дни?

— Ключевая фраза — «в наши дни», Морган. Мы живем в мире, который может взорваться вместе с нами в любой момент. Мир меняется с кошмарной скоростью, и старые ценности сейчас опять проходят проверку, и оказывается, что они нам нужны. В свихнувшемся мире так естественно, что многие ищут тайный выход. То же самое происходило в средние века во время чумы. Это неслучайно, что охота на ведьм была в разгаре именно тогда, когда две трети белой расы было скошено Черной смертью. Позднее, когда все успокоилось, люди довольствовались тем, что ходили в обычную церковь и слушали все те же безвредные банальности. А в эти богом проклятые времена, в которые мы живем, опять процветают оккультные искусства. Некоторые так перепуганы, что записались в секции карате!

Я рассмеялся:

— Они думают, что эти восточные трубки помогут им справиться с ангелами Ада, которые придут, чтобы их утащить! Интересно, если азиаты настолько искусны в бою, почему же мы победили во второй мировой войне, потеряв только половину флота в первый же день?

— Никогда не следует задавать вопросы гуру, или кауне, или Управлению на Мэдисон-авеню.

— Или ведьме?

— Особенно ведьме. Она может тебя сглазить. Также не положено задавать вопросы астрологам, медиумам и психиатрам. Магия не сработает, если ты будешь задавать вопросы, и Санта Клаус не оставит тебе подарков, если будешь подсматривать.

Я начал смеяться, затем спохватился:

— Ты думаешь, что может быть и так? Что Пауэлл и Сибилла Эванс подвергали сомнению способности своего лидера и получили наглядный урок в форме… Нет, это тоже не годится. Мы только что разоблачили всякое колдовство, а теперь я сам пытаюсь объяснить необъяснимое наиболее легким путем.

— Видишь, как это просто!

— Хорошо. Я буду логичным. Но, черт побери, во всей этой дурости нет ни одной логической цепочки. Давай вернемся к этим двум мертвым женщинам, как если бы…

— Давай лучше не будем, — перебила она. — Ты же видишь, что это никуда нас не приведет. Тебе просто надо определить, какой вид сценической магии использует Мерлин и его последователи. Как, кстати, продвигаются твои дела с ним?

— Никак, — ответил я, — я его не понимаю.

— Ты думаешь, он может что-то подозревать?

— Как, с помощью хрустального шара? Кроме того, он, по-видимому, почти все время ходит как в тумане. Бармен говорит, что он горький пьяница.

— Тогда, возможно, он не употребляет белену или другие галлюциногены. В сочетании с алкоголем они убивают мгновенно.

— Сегодня я еще раз попробую. Но — не знаю. Если у нас не пойдет дело с Мерлином, нам придется подходить к этому делу с другой стороны.

— А у вас есть эта «другая сторона»?

— Нет. Мы даже не знаем мотива убийства, и, пожалуйста, не говори, что эти психи думают не так, как ты или я. Мы имеем дело по крайней мере с одним очень опасным психом. Может быть, больше, чем с одним. Но даже у психов есть то, что, по их мнению, является мотивом. Даже Джек Потрошитель следовал определенной схеме. Раньше или позже мы доберемся до того, что думает этот ненормальный о своих действиях.

— По крайней мере, — рассмеялась она, — они добились того, что одна преподавательница провела несколько бессонных ночей!

— И несколько полицейских тоже, — добавил я. — Почему бы нам пока все это не отложить и не поискать какое-нибудь место, где можно остановиться и перекусить? Если я пообещаю, что не буду говорить об одушевленных трупах и о домах, которые прыгают с одного конца города на другой, чтобы потом загореться, ты бы могла оценить китайскую кухню? Здесь есть место, где подают лучших креветок, которых я когда-либо пробовал. Не знаю, откуда здесь взялся китайский ресторан, но мы вполне можем этим воспользоваться.

— А здесь подают «уэльских зайчишек»?

— Сомневаюсь. Тебе они так понравились?

— Хочешь, открою секрет? Я никогда их не выносила, даже когда называла их «уэльскими воришками».

Когда я зашел в Управление полиции Четырнадцатого округа, я уже чувствовал себя намного лучше, чего нельзя было сказать о лейтенанте Брюстере. Он сидел, ссутулившись, на конторском стуле, хмуро уставясь на пачку бумаг в одной руке и постукивая по промокашке другой рукой. Пит Кустис расположился в кресле и курил сигарету. По куче окурков в пепельнице рядом с ним я понял, что он курил не переставая. Я. кивнул в пространство между ними и оседлал стул рядом со столом Брюстера. Он тяжело вздохнул и спросил меня, желаю ли я узнать причину смерти Сибиллы Эванс.

Я спросил:

— Какой смерти, той, от которой она умерла недавней ночью или той, что она умерла месяц назад?

— Это не смешно, черт побери, — оборвал Брюстер, — Это, может быть, невозможно, но совершенно точно, что это не смешно!

— Ну хорошо. От чего же умерла эта летучая мышь?

— Надышалась дымом. В легких было полно сажи, и смертельная доза угарного газа оказалась в том небольшом количестве крови, что они смогли в ней найти.

Прокрутив эту информацию пару раз в своей голове, я сказал:

— Значит, она погибла при пожаре…

— По меньшей мере за месяц до того, как ее дом сгорел, — парировал Брюстер, — и задолго до того, как мы втроем с ней беседовали.

— Вы же знаете, что это невозможно, лейтенант.

— Я это знаю, и ты это знаешь. Но миссис Эванс, очевидно, не знала. Как у тебя дела с Мерлином? Вижу, борода растет прекрасно. Вид у тебя уже вполне сатанинский.

— Снимаюсь в роли Цезаря Борджиа, — ответил я. — Также много читаю. Вы знаете, что в республике Гаити воскрешать мертвецов все еще запрещено законом?

Брюстер фыркнул и сказал:

— Брось, Прайс. Ты думаешь, мы имеем дело с зомби?

— Я не знаю, что и думать. Но такие же дикие случаи уже исследовались трезвомыслящими полицейскими. Некоторые не раскрыты до сих пор. А ведь миф о зомби, несомненно) возник из-за того, что кто-то увидел прогуливающегося мертвеца!