Стефани Майер - Гостья

«Это удар ниже пояса».

«Зато подействовало».

«Я не сдамся».

«Я тебя предупредила. Больше никакой игры в молчанку».

Мы подумали о других, менее болезненных вещах. Например, куда мы отправим Ищейку. После моего сегодняшнего рассказа Мел была обеими руками за планету Туманов, я же полагала, что лучше подойдет планета Цветов. Во Вселенной не было планеты добрее: долгая жизнь среди Цветов и диета из солнечных лучей – то что доктор прописал.

На ум пришли другие приятные воспоминания – ледяные замки, музыка в ночи, разноцветные солнца. Мелани они казались сказками. Она тоже рассказывала мне сказки: хрустальные башмачки, отравленные яблоки, русалка, которая хотела стать человеком…

Конечно же, у нас не оставалось времени на сказки, потому что начали возвращаться остальные. Джаред управился очень быстро – наверное, просто отогнал джип на северный склон и оставил там под нависающим краем скалы. Он торопился, и потому вернулся через главный вход. До меня донеслись приглушенные, серьезные голоса. Я поняла, что Ищейка с ними – начинался первый этап моей смерти.

«Нет».

«Следи внимательно. Ты будешь им помогать, когда меня не…»

«Нет!»

На самом деле я знала, что Мел меня послушается, ей просто не нравилась моя обреченность.

Джаред внес Ищейку в комнату, остальные вошли следом. Аарон и Брандт держали оружие наготове – на случай, если Ищейка притворяется: ну как вдруг вскочит и накинется на них, размахивая крошечными кулачками.

Джеб с доком шли сзади. Лукавый взгляд Джеба был устремлен на меня – проницательный старик наверняка догадывался о многом.

Я сосредоточилась на ближайшей задаче.

Джаред на удивление бережно уложил безвольное тело Ищейки на койку. Еще недавно это бы меня задело, но теперь даже показалось трогательным: он делал это ради меня, компенсируя недоданную мне нежность.

– Док, где «От боли»?

– Сейчас принесу.

Интересно, каким станет лицо Ищейки, когда носитель получит свободу? Сохранится ли хоть что-нибудь? Опустеет ли тело, или прежняя хозяйка заявит свои права? Почувствую ли я прежнее отвращение, когда из знакомых глаз на меня посмотрит другое сознание?

– Вот, держи. – Док вложил баночку мне в руку.

– Спасибо.

Я вытащила тонкий бумажный квадратик, отдала контейнер доку и через силу прикоснулась к Ищейке: руки быстро и уверенно положили «От боли» ей на язык. Лицо Ищейки было совсем миниатюрным – рядом с ней я казалась великаншей. Меня всегда отталкивал ее крохотный размер, который совершенно не вязался с характером Ищейки.

Лекарство быстро растворилось во рту Ищейки.

– Джаред, переверни ее на живот, пожалуйста, – попросила я.

Он по-прежнему осторожно, чуть ли не с нежностью, коснулся ее тела. Пропановый светильник озарил лазарет ярким, почти дневным светом. Я невольно посмотрела наверх и увидела, что док прикрыл отверстия в крыше брезентом, не давая свету вырваться наружу. За время нашего отсутствия он успел подготовиться.

В тишине слышалось ровное дыхание Ищейки и напряженные вздохи мужчин. Кто-то переступил с ноги на ногу, под подошвой хрустнул песок. Я почти физически ощущала на коже их взгляды.

Я нервно сглотнула и как можно спокойнее сказала:

– Док, мне нужно «Заживление», «Очистка», «Замазка» и «Разглаживание».

– Вот, пожалуйста.

Я сдвинула жесткие черные волосы Ищейки с розового шрамика у основания черепа.

– Док, может быть, ты сделаешь разрез? Я… не хочу.

– Без проблем.

На соседней койке док выставил в ряд белые цилиндрики лекарств и подошел ко мне. Отблеск скальпеля, мелькнувшего в ярком свете, упал мне на лицо.

– Подержи ее волосы, вот так.

Я отвела пряди со смуглой шеи.

– Жалко, нельзя помыть руки, – пробормотал себе под нос док.

– Ничего страшного. У нас есть «Очистка».

– Знаю, – вздохнул он. На самом деле доктору нужен был привычный порядок, который помогал очистить голову от лишних мыслей и сосредоточиться.

– Какой длины должен быть разрез? – Док медлил, держа скальпель в дюйме от ее кожи.

Я чувствовала теплое дыхание над ухом: остальные теснились позади, стараясь разглядеть получше, но при этом не коснуться нас с доктором.

– Длины шрама достаточно.

– Точно? – засомневался док.

– Да… Ой, погоди-ка.

Док отступил.

Я поняла, что начала не с того. Руки дрожали – я же ничего не смыслила в ремесле Целителей… Не отрывая взгляда от тела Ищейки, я попросила:

– Джаред, принеси мне один из контейнеров.

– Конечно.

До меня донесся звук его шагов, а затем глухой металлический лязг – выбранный Джаредом контейнер стукнулся о соседние.

– Что теперь?

– Видишь круг на крышке? Нажми на него.

Послышалось тихое гудение: криоконтейнер ожил. Мужчины забормотали и зашаркали, отодвигаясь подальше от незнакомого устройства.

– Хорошо. Там сбоку должен быть переключатель… точнее, что-то вроде диска. Нашел?

– Да.

– Поверни его вниз, до конца.

– Хорошо.

– Каким цветом горит лампочка на крышке?

– Она… Из фиолетовой становится… голубой. Горит голубым.

Я вздохнула. Контейнеры работают.

– Отлично. Открой крышку и жди.

– Как?

– Там, чуть ниже, защелка.

– Нашел.

Щелчок – и механизм зажужжал.

– Холодно.

– А то.

– Как он работает? Где источник питания?

– Я знала ответ, когда была Пауком, – вздохнула я. – Теперь забыла. Док, приступай. Я готова.

– Ну, с Богом! – прошептал док, точным, почти изящным движением надрезая кожу. Кровь потекла из разреза, собираясь на полотенце, заранее подложенное доком.

– Чуть глубже. Под самый край.

– Да, вижу. – Док волновался. Сквозь красноту проглядывало серебро.

– Хорошо. А теперь подержи волосы.

Док быстро скользнул на мое место. Он идеально соответствовал своему Призванию. Из него бы вышел отличный Целитель.

Я не скрывала от него своих действий – все равно без объяснений их ему не повторить. Аккуратно проведя по гребню крохотного серебряного существа, я почти полностью погрузила палец в теплое отверстие на шее носителя, отыскала передние щупики и ощутила натяжение прочных нитей, уходящих в мозг. Я осторожно просунула подушечку под серебристое тельце, нащупала передний сегмент и продвинула палец дальше, вдоль густого сплетения натянутых нитей, мимо крохотных, не больше булавочной головки, пучочков. Углубившись примерно на треть, я остановилась. Можно было бы сосчитать все двести семнадцать соединений, но это займет слишком много времени. Есть другой способ. Мои пальцы ласково прикоснулись к крохотному гладкому выступу, который отличал это сплетение от остальных – скорее бусинка, чем булавочная головка. Легкими массирующими движениями я надавила. Души не понимают насилия – только ласку.