Королева руин - К. Ф. Брин
– Хэннон? – повторила я, и слезы снова наполнили мои глаза. На этот раз слезы надежды. Слезы отчаяния.
Феникс опустился низко, завис в воздухе так, чтобы те, кто стоял передо мной, дали ему немного больше пространства, а затем грациозно приземлился.
«Он приземляется даже лучше нас, а ведь это его первая попытка, – проворчала моя драконица. – Это какая-то чушь собачья».
Я хотела шагнуть вперед, но Найфейн крепко держал меня. Те, кто стоял передо мной, не сдвинулись с места. Все ждали, что феникс превратится.
Водоворот цвета и света снова превратил огромную огненную птицу в человека. В моего брата.
– О боже… – Я сбросила руку Найфейна, а затем протолкалась сквозь свою охрану и обхватила Хэннона руками, прижимая к себе так крепко, что удивлялась, как он еще может дышать. – Ты жив! Благодарю тебя, богиня! Спасибо! Ты жив!
Брат отстранился и вытер мои слезы большим пальцем.
– Мне так жаль, что я причинил тебе боль. Вот о чем я беспокоился больше всего, когда демоны схватили меня.
– Тебя тащили на верную смерть, но больше всего тебя беспокоила боль, которую это причинит мне? – спросила я, дотрагиваясь до его плеч, а затем и до волос, просто чтобы убедиться, что Хэннон действительно стоит рядом. Что это действительно он, целый и невредимый.
– Да, – ответил он как ни в чем не бывало.
– Но ты не знал, что вернешься к жизни? Или знал?
Брат покачал головой.
– Нет, не знал. Но смерть меня не пугала. Она не пугает меня уже давно, на самом деле, я не знаю, как долго. Я никогда не думал об этом, пока не отправился в замок демонов. Вот тогда-то мне и пришло в голову. Я всегда беспокоился обо всех остальных, а не о себе. Наверное, я инстинктивно знал, что…
Хэннон оглядел себя, а затем поднял руки, теперь легко высвобождая силу.
– Я действительно феникс, Финли? – прошептал он, и его глаза округлились. – Это реально?
Я рассмеялась сквозь вновь выступившие слезы.
– Черт возьми, надеюсь, что так, Хэннон, потому что я не хочу возвращаться к тому, что было несколько мгновений назад, когда я думала, что потеряла тебя.
Вперед вышел Найфейн, и на его лице отразилась невероятная радость, которая пульсировала в нашей связи. Он протянул руку Хэннону, а затем вместо рукопожатия крепко обнял моего брата, ударив кулаком по спине.
– Ты нас здорово напугал, приятель, – сказал Найфейн, отстраняясь и хватая его за плечи. – Чертовски здорово напугал. Прости, что я не смог добраться до тебя вовремя. Я думал, что подвел тебя. Как и твою сестру, и твою семью.
Найфейн выдохнул, и я заметила, что у него перехватило дыхание.
– Рад, что ты вернулся, – закончил он, немного отступая мне за спину, словно прячась за щитом, чтобы не показывать своих эмоций. – Но, пожалуйста, не бросай мне вызов. Я не думаю, что смогу отступить, а ты не можешь умереть. Так что…
– О, я могу умереть, – возразил Хэннон, проводя рукой по своим растрепанным рыжим волосам. Они похожи на перья огненной птицы. – Умирать очень неприятно. – Он усмехнулся. – Я был еще жив, когда мне распороли живот, а потом меня нес в пасти дракон. Я очень не хочу больше повторять ни то, ни другое.
– Эй? – Адриэль нервно постукивал босой ногой по земле. Мы все накинули одежду, чтобы не смущать наготой фей, но никто не позаботился о тапочках или туфлях. – Эй, мать вашу?
Я отошла в сторону вместе с Найфейном, освобождая место для Адриэля.
– Ах ты, ублюдок! – Адриэль набросился на Хэннона и обнял его так же крепко, как и я. – Я думал, ты помер, чертов придурок!
– Я так рада, что ты вернулся, Хэннон! – подхватила Лейла. – Очень-очень рада!
Следующей подошла Калия с мрачным выражением лица.
– У меня плохие новости. – Она сглотнула и вздернула подбородок, прежде чем повернуться и посмотреть на Найфейна. – Хэннон станет центром внимания всего магического мира. Все захотят заманить его в свои королевства ради его статуса, власти и родословной. Если он не примет их очень щедрые подношения, они попытаются захватить его силой. У него есть дар исцеления. Дар вечной молодости. Дар долгой жизни. Он может даровать эти благословения по своему желанию, и существует определенная магия, которая может заставить его сделать это. Эта магия, к счастью, встречается очень редко, но она существует. Он способен уничтожить мир.
– Ладно, ладно, стой, стой! – Адриэль замахал руками. – Давайте все немного успокоимся, хорошо? Этот парень едва ли понимает, кто он такой. Мы понятия не имеем, что – правда, а что нет. Я имею в виду, черт возьми, он буквально только что воскрес из мертвых! Давайте дадим бедному мертвецу бокал вина или чего-нибудь в этом роде, прежде чем начнем набрасываться на него с обвинениями в уничтожении мира.
– Адриэль прав, – поддержал Найфейн, но его беспокойство наполнило нашу связь. – Хэннону нужно повидаться с семьей. Пусть они увидят, что с ним все в порядке. Что касается остального, – Найфейн помолчал, прежде чем встретиться взглядом с Хэнноном. – Ты знаешь, я сделаю все, что в моих силах, чтобы защитить тебя. Если тебя схватят, я позабочусь о том, чтобы тебя вернули, чего бы это ни стоило.
Хэннон одарил его понимающей улыбкой.
– Ты не успеешь. Финли уже будет разрывать мир на части, чтобы вернуть меня. Не беспокойся о том, что я покину твое королевство, силой или как-то иначе. Мой внутренний зверь – феникс, я полагаю, – уверен, что нас не похитят. И я уверен, что ничто не заставит меня покинуть семью.
На этом Калия смущенно отошла в сторону, а кто-то подал Хэннону одежду, а затем все бросились обнимать его, жать ему руку, и все мы были счастливы, что вернули хотя бы одного человека. Если кто-то и был шокирован появлением феникса, то никак этого не показал. Возможно, все просто слишком устали и были эмоционально опустошены.
А вот феи уставились на Хэннона широко раскрытыми глазами, а затем поклонились, словно перед членом королевской семьи. Некоторые так и продолжили кланяться, обращаясь к нему как к божеству.
Мой брат делал вид, будто ничего не происходит, что заставило меня рассмеяться.
На обратном пути в замок я держала его за руку, невероятно счастливая, испытывающая облегчение и благодарность. И сразу перешла к делу.
– Я абсолютно точно собираюсь использовать тебя, – призналась я брату. – И позабочусь о том, чтобы никто другой не мог, если ты не захочешь. Я использую
