Екатерина Трубицина - Прогулка по висячему мостику

- А с чего ты решила, что ощущения обязательно должны быть необычными? – спросил ее Лоренц. – Ты за свою жизнь не раз испытывала их, в ситуациях близких к экстремальным, когда от непременного достижения цели в прямом или переносном смысле зависит жизнь. Кстати, и не только ты.

Ира мысленно вспомнила последние свои перемещения и попыталась поймать хотя бы привкус того, о чем говорил Лоренц. В какой-то момент ей показалось, что она нащупывает нечто едва уловимое, но чтобы полностью осознать, что это, воспоминаний оказалось мало.

- Не мучайся! – проурчал Зив. – Ложись спать, а вечером продолжим.

Вечером Ира снова поиграла в смертельно уставшую и снова без лишних проблем высвободилась из цепких лап «души в ней не чающего!» общества. Первые попытки ничем не отличались от первых попыток вчерашнего вечера. Но вскоре точность попаданий достигла стопроцентной отметки, и Ира с удвоенной силой попыталась вслушиваться в ощущения и тут же, вместо намеченного собственного сада, из собственного дома попала в дом поющий.

- Так дело не пойдет, – важно промурлыкал Лоренц. – Делать следует что-то одно, в данном случае намериваться попасть в строго определенное место, а ощущения свои ловить лишь самым краешком сознания, но очень цепко.

- Вспомни, как ты слушаешь нас, когда у тебя полный дом гостей!

- Вот именно! Даже твой Женечка, не говоря уже о Владе и Татьяне Николаевне, даже не подозревает, что ты помимо вашей светской беседы прислушиваешься к нашим комментариям, притом фиксируя на них очень даже цепкое внимание. Так и твое намерение попасть в строго определенное место не должно догадываться о том, что ты ловишь ощущение, благодаря которому это у тебя получается.

Ира усмехнулась, поняв, что они имеют в виду, и тренировка продолжилась. Часам к трем ночи она, не заметив, когда и как, перестала орать «на всю Ивановскую» название места назначения, а к полчетвертому Лоренц предложил Зиву:

- Может, еще и сад у поющего дома откроем?

- Давай попробуем, – согласился Зив.

Ира без проблем справилась с добавлением четвертого пункта назначения и, лишь когда стало светать, к собственному удивлению поняла, что никогда раньше не видела сад Радного с этой точки, да и зрительные образы первых трех с некоторых пор перестала представлять в воображении.

- - -

Следующий вечер прошел по уже отработанной схеме. И когда Ира, как говорится, без раскачки в легкую свершила все возможные перемещения между четырьмя точками, Зив и Лоренц решили добавить пятую.

- А вот теперь в полном смысле: «пойди туда, не знаю куда», – проурчал Зив.

- Это что-то вроде экзамена. Тебе нужно попасть в место, которого ты никогда не видела, понятия не имеешь, где оно находится по законам географии, и не знаешь, как оно называется. И мне кажется, Зив, можно усложнить задачу, – они многозначительно переглянулись, после чего Лоренц продолжил. – Это вход в подвал многоквартирного дома. Мы для тебя открыли его как вход в подвал, так и как выход из подвала. Сейчас проделаешь вот такой маршрут: отсюда выйдешь в сад поющего дома, оттуда в сад своего дома, потом войдешь в неизвестный пока тебе подвал, из подвала зайдешь в поющий дом, а из поющего дома вернешься сюда.

Ира прошла весь путь с блеском.

- Молодец! – промявкали-прогавкали ее четвероногие учителя, и предложили следующий маршрут: войти в поющий дом, оттуда в свой сад, а из своего сада выйти из подвала неизвестной многоэтажки, откуда потом вернуться к себе домой.

Все шло без сучка и задоринки, пока Ира не вышла из подвала. Вот тут она испытала настоящий шок: подвал оказался подвалом дома, в котором она провела годы своей поначалу счастливой супружеской жизни. Шок Ира испытала не от моментального перемещения в весьма отдаленный город – к этому она была морально готова. И не от нахлынувшей ностальгии по ушедшим годам юности – подобного чувства она не испытывала.

Шок вызвало осознание, что ее скромная персона задолго до того, как она это обнаружила, находилась в центре внимания. Вообще-то, то, что это именно так, она поняла хоть и не так давно, но и относительно не недавно, но вот что до такой степени – это оказалось для нее открытием. С осознанием тайного присутствия в ее жизни Женечки задолго до их «официального» знакомства и явного присутствия, но с неизвестными ей до поры целями, Генки в годы ее учебы и супружества, она уже свыклась. Но, оказывается, она уже тогда находилась и под пристальным вниманием представителей земной фауны. А возможно, что и гораздо раньше тоже. «Может быть, кто-нибудь еще так же живо интересуется моим существованием?», – тут же возник вопрос.

На счастье сигареты оказались с собой. Ира села на лавочку у подъезда и закурила. Из подъезда вышел сгорбленный седой как лунь старик:

- Девушка, не угостите сигареткой?

- Да, пожалуйста… – не поднимая глаз, машинально протянула она ему открытую пачку.

- Ира!?

Ира подняла глаза.

- О боже! – вырвалось у нее. Ира узнала в трясущемся старце своего бывшего мужа. – Важин! Ты на кого похож!?

- А ты совсем не изменилась… – в его голосе звучала былая нежность. – Как ты? Чем занимаешься?

- Я – нормально. Занимаюсь проектированием мебели.

- Неудивительно… Соруков несколько раз уговаривал меня отдать тебя к нему на факультет. Говорил, что ни один из его студентов тебе в подметки не годится… Как успехи-то на новом поприще?

- Не жалуюсь.

От Важина несло застарелым перегаром. Иру передернуло от омерзения, и она брезгливо отодвинулась от него.

- Пойдем, поднимемся, – предложил Важин.

- Нет. Я здесь почти что случайно и в гости к тебе не собиралась. Иди спать.

- Ирочка! Я столько лет тебя не видел!

- Считай, что и сейчас я тебе лишь померещилась. Эдакий вариант зеленого чертика.

- Ира! Прошу! Не надо! Я так много понял за эти годы! Да. Я пью. Я – алкоголик. Но я уже давно не виню тебя в том, что со мной случилось.

- А что с тобой случилось, Важин!? Что с тобой случилось такого, в чем ты мог бы винить меня!?

- Ты оказалась талантливей, чем я.

- Талантливей!? Извини, может скажешь на сколько метров, граммов или джоулей!? А может ампер, молей или мегабайт!? Что значит талантливей!? На самом деле, ты искал оправдание расцветающей любви к зеленому змию, а тут так кстати подвернулась делающая успехи юная жена.

- Нет, Ира, я запил оттого, что понял: я рядом с тобой ничто.

- Да нет, Витенька, задолго до того как чудо Важин сменился на чудо Палладину, ты, торжественно обмакнув в краску кисть, прежде чем сделать мазок, вливал в себя грамм пятьдесят водки и таким образом предварял каждое движение – забыл? Алкоголизм, Витенька, в данном случае не следствие, а причина.