Ким Ньюман - Вампирские архивы: Книга 1. Дети ночи

Его объяснения казались правдоподобными, и все же меня не покидало чувство тоски и страха — особенно после того, как на губе графа я заметил каплю крови.

— Боюсь, я задерживаю вашу светлость, ведь уже поздно, — сказал я. — Во всяком случае, мне пора возвращаться в гостиницу.

— Ах, нет, мой друг, — ответил он. — Ночные часы — мое любимое время, и я буду вам бесконечно благодарен, если вы останетесь до утра. В замке так одиноко, а ваш визит внес в мою жизнь приятное разнообразие. В южной башне для вас приготовлена комната, а завтра, возможно, вас придут поприветствовать и другие гости.

Мое сердце сжалось от смертельного ужаса. Я пошатнулся и, запинаясь, забормотал:

— Позвольте мне уйти… Позвольте мне уйти. Мне непременно нужно вернуться в деревню.

— Но вы не можете вернуться. Смотрите, надвигается буря, спускаться по тропинке небезопасно.

С этими словами граф распахнул окно и показал рукой на небо. Словно повинуясь его жесту, среди облаков ослепительно вспыхнула молния, и замок содрогнулся от мощного раската грома. Затем хлынул дождь, в горах завыл ледяной ветер. Граф закрыл окно и вернулся за стол.

— Видите, мой друг, — с тихим смехом сказал он, — божества стихий тоже не хотят, чтобы вы уходили. Придется вам довольствоваться нашим скромным гостеприимством — по крайней мере, на эту ночь.

Он остановил на мне взгляд своих горящих красных глаз, и я вновь почувствовал, как меня покидают силы. Голос графа понизился до шепота, звучавшего откуда-то издалека.

— Следуйте за мной, я покажу вам вашу комнату. Сегодня вы мой гость.

Он взял со стола свечу, и я, словно загипнотизированный, пошел за ним вверх по винтовой лестнице и по пустынному коридору. Вскоре мы оказались в уютной на вид комнате, где стояла старинная кровать под балдахином.

— Спокойной ночи, — недобро усмехнувшись, сказал граф. — Завтра ночью у вас будет другая компания.

Тяжелая дверь захлопнулась, и я услышал, как лязгнул запор. Собрав последние силы, я бросился к двери и попытался ее открыть. Она была заперта — я стал пленником. Сквозь замочную скважину послышался ласковый голос графа:

— Да, завтра у вас будет другая компания. Хозяева Кальденштайна с удовольствием примут вас в доме своих предков.

Раздался насмешливый хохот, а я без чувств повалился на пол.

IV

Должно быть, я все-таки пришел в себя и дотащился до кроватки, поскольку утром, очнувшись, я увидел солнечный свет, струившийся в комнату сквозь решетку на окне. Я взглянул на часы. Было половина четвертого — значит, я проспал большую часть дня.

Все еще чувствуя себя разбитым, я добрел до окна. Внизу виднелись острые вершины скал и ни одного домика. Со стоном я вернулся к кровати и попытался прочесть молитву. Затем молча смотрел, как солнечные блики на полу становятся все бледнее, пока они не исчезли совсем. Комната погрузилась в сумрак, лишь слабо белело окно.

С наступлением темноты я и вовсе пал духом, лежал на постели и обливался холодным липким потом. Но вот в коридоре послышались шаги, дверь распахнулась, и появился граф со свечой в руке.

— Простите, что поступил с вами таким неподобающим образом, — сказал он, — однако в силу обстоятельств я вынужден проводить дневные часы в другом месте. Зато теперь я предложу вам кое-какое развлечение.

Я попытался встать, но ноги меня не слушались. Злобно рассмеявшись, граф взял меня за руку и одним рывком, как ребенка, поставил на ноги. Затем повел по коридору и лестнице и ввел в главный зал.

На столе горели только три свечи, и, когда граф швырнул меня на стул, я почти ничего не видел. Скоро глаза привыкли к темноте, и я разглядел, что за столом сидят еще двое. На их лицах играли слабые отблески огня; взглянув на них, я чуть не завизжал от страха. На меня смотрели призрачные лица живых мертвецов, насаженные злобой, со сверкающими адским пламенем глазами — и такой же свет полыхал в глазах графа.

— Позвольте представить вам моего дядю и кузена, сказал мой тюремщик. — Август и Феодор фон Кальденштайны.

— Но, — еле выговорил я, — мне говорили, что граф Феодор умер в тысяча шестьсот сорок пятом году.

Чудовища расхохотались, словно я остроумно пошутил. Затем Август наклонился над столом и ущипнул меня за руку.

— Сколько прекрасной крови, — со смехом сказал он. — Давно мы ждали хорошего праздника, Людвиг, и ждали не зря.

После этих слов я, должно быть, упал в обморок. Придя в себя, я обнаружил, что лежу на столе, а мертвецы склонились надо мной, переговариваясь свистящим шепотом.

— Я буду первым и начну с горла, — сказал граф. — Горло всегда было моей привилегией.

— Нет, горло мое! — возразил Август. — Я самый старший, к тому же давно не ел. Впрочем, согласен и на грудь.

— А мне отдайте ноги, — прохрипел третий монстр. — В ногах всегда полно отличной красной крови.

Их рты были оскалены, как у зверей, и я видел, как в свете свечей поблескивают белые клыки. Внезапно тишину ночи нарушил какой-то лязг. Это зазвонил старый колокол у входной двери. Чудовища отпрянули от стола и сгрудились на возвышении, о чем-то тихо переговариваясь. Колокол зазвонил вновь, на этот раз более настойчиво.

— Против этого мы бессильны! — воскликнул граф. — Возвращайтесь к себе.

Его компаньоны тут же исчезли за маленькой дверью, ведущей в подземную часовню, а сам граф Кальденштайн остался стоять посреди зала. Не слезая со стола, я медленно принял сидячее положение и прислушался. Из-за двери доносился чей-то звучный голос.

— Во имя Господа, откройте! — прогремел он. — Во имя святого причастия приказываю вам открыть!

Словно под действием некоей непреодолимой силы граф подошел к двери и откинул запоры. Дверь распахнулась, и на пороге показался высокий священник, державший в руках какую-то серебряную коробку, похожую на часы. Рядом с ним стоял хозяин гостиницы, и я видел ужас на его лице. Мужчины решительно шагнули в зал, и граф попятился, пропуская их.

— Уже трижды за десять лет именем Господа я срывал твои замыслы! — воскликнул священник. — Трижды в этом доме греха побывало святое причастие. Берегись, проклятая тварь. Возвращайся в свою грязную могилу, порождение Сатаны! Прочь, я приказываю тебе!

С жалобным и пронзительным криком граф скрылся за маленькой дверью, а священник помог мне слезть со стола. Хозяин гостиницы достал флягу и влил мне в рот немного бренди, после чего я попытался встать.

— Глупый мальчишка, — сказал священник, — Вы не послушались меня, и вот, смотрите, что получилось.