Стивен Кинг - Темная половина (Dark Side)

— Если ты дернешься, старина, основная часть твоих мозгов окажется у тебя на правом плече.

Алан повернул голову очень медленно, чрезвычайно медленно.

То что он увидел почти заставило его пожалеть, что он не родился слепым.

— Я догадываюсь, что меня вряд ли сфотографируют для обложки «Голден Куилл»[8]? — спросил Старк. Он ухмылялся. Улыбка показывала столько его зубов (и пустых дыр в деснах), чем это смогла бы обеспечить самая широкая улыбка нормального человека. Лицо было покрыто язвами, и кожа свисала целыми лоскутами. Но не это вызывало особый ужас — тот, который превращал живот Алана в мешок, содрогающийся от конвульсий и судорог. Что-то непонятное н неправильное отражалось в структуре лица этого человека. Оно, казалось, не просто распадается, а подвергается какой-то особой мутации.

Он, конечно, знал, кто стоит перед ним с револьвером, как бы он ни выглядел. Волосы, безжизненные и облезлые, были когда-то светлыми. Плечи по-прежнему были почти столь же широки, как у игрока в американский футбол со щитками на плечах, локтях и коленях. Он обладал какой-то особой, легконогой грациозностью, несмотря на то, что сейчас не двигался и смотрел на Алана с добродушной усмешкой.

Это был человек, который не мог существовать, который никогда не должен был существовать.

Это был тот самый мистер Джордж Старк, модный сукин сын из Оксфорда, штат Миссисипи.

Все было правильно.

— Добро пожаловать на карнавал, старина, — мягко приветствовал его Старк. — Ты движешься очень ловко для такого крупного парня. Я чуть было не пропустил тебя сперва, и мне пришлось поискать тебя. Давай-ка двинемся к дому. Я хочу представить тебя одной маленькой женщине. А если ты сделаешь одно неверное движение, ты будешь мертв, а потом и она, и все ее славные малыши. Мне нечего терять во всем этом большом мире. Ты мне веришь?

Старк еще раз усмехнулся ужасным разваливающимся лицом. Сверчки продолжали свое треньканье в траве. Над озером прозвучал пронзительный крик луня, парящего где-то высоко в небе. Алан от всей души пожелал бы превратиться в эту птицу, потому что, когда он заглянул в глаза Старка, он не увидел там ничего кроме смерти и, может быть, еще пустоты.

Он вдруг осознал с внезапной и полной ясностью, что никогда больше не увидит жены и сыновей.

— Я верю в это, — ответил Пэнборн.

— Тогда выбрось свою пушку — и пошли.

Алан выполнил требование Старка. Тот следовал за шерифом. Они вышли на дорогу. Затем перешли ее и начали спускаться по подъездной дорожке к дому Бомонтов. Он был сложен из тяжелых деревянных щитов, почти так же как это строят в Малибу, на побережье. Насколько мог видеть Алан, вокруг дома не было воробьев. Совсем ни одного.

«Торнадо» стоял у самой двери, черный и сверкающий тарантул под лучами уже угасающего солнца. Машина напоминала по очертаниям пулю. Алан прочел надпись на бампере с очень небольшим удивлением. Все его эмоции как-то странно притупились, он был словно во сне, но от этого сна ему вскоре придется очнуться.

«Ты не должен хотеть думать об этом таким образом, — предупредил он самого себя. — Думая так, ты наверняка будешь убит».

Это просто забавно, потому что он уже мертвец, разве это неясно? Он был здесь, подходил на цыпочках к подъездной дорожке Бомонтов, думал проскользнуть туда, как индейский разведчик, все как следует осмотреть и выяснить… а Старк просто приставил свой револьвер к его уху — и вся игра закончилась.

Я не услышал его, я даже не ощутил интуитивно его присутствия. Люди говорят, что я очень ловок и бесшумен, но этот малый заставил меня выглядеть так, словно у меня две левых ноги.

— Тебе нравятся мои колеса? — поинтересовался Старк.

— Сейчас, я думаю, каждый полицейский офицер в Мэне должен полюбить их, — ответил Алан, — потому что они их ищут.

Старк радостно расхохотался.

— Почему бы мне и не поверить этому? — Дуло револьвера слегка подтолкнуло шерифа в спину. — Заходи внутрь, мой старый дружище. Мы здесь ждем Тада. Когда он прибудет, я думаю, мы будем готовы исполнить с Тэдди рок-н-ролл.

Алан взглянул на свободную руку Старка и увидел чрезвычайно странную вещь. На ладони не оказалось никаких линий. Совсем никаких.

— Алан, — воскликнула Лиз. — У вас все в порядке?

— Ну, — ответил Пэнборн, — насколько это возможно для человека, оказавшегося в лошадиной заднице, я думаю, что да, в порядке.

— Ты и не должен об этому думать, — мирно заявил Старк. Он показал на ножницы, которые он изъял у Лиз. Старк убрал их на ночной столик у изголовья большой двойной кровати, вне досягаемости для близнецов. — Разрежь-ка ее путы на ногах, офицер Алан. Но не трогай кулаки, по-моему, она уже сама их освободила. Или ты не «офицер», а «шеф Алан»?

— Шериф Алан, — ответил Пэнборн и подумал: «Он знает это. Он знает меня — шерифа Алана Пэнборна из графства Кастл — потому что Тад знает меня. Но даже когда ему это и не надо скрывать, он никогда не выдает всего, что знает. Он хитер и лукав, как ласка, который процветает, таская кур из облюбованного курятника».

И вторично жуткая ясность приближения к нему смерти заполнила всю душу шерифа. Он попытался думать о воробьях, потому что они были тем единственным элементов ночного кошмара, который, как полагал Алан, не был знаком и известен Старку. Затем он подумал об этом еще получше. Этот мужчина был слишком проницателен. Если Алан позволит себе надежду, Старк заметит это по его глазам… заинтересуется, к чему бы это.

Алан взял ножницы и освободил ноги Лиз Бомонт от ленты, в то время как она, наконец, высвободила руку и начала разматывать себе перебинтованные кисти.

— Ты собираешься наказать меня? — спросила она Старка с большим испугом. Она держала руки кверху, словно красные полосы на них от тугой ленты могли как-то удержать его от принятия решения.

— Нет, — ответил Старк с легкой усмешкой. — Как я могу обвинять тебя в том, что происходит столь естественно, дорогая Бет?

Она бросила на Старка облегченный испуганный взгляд и обняла детей. Она спросила его, можно ли забрать их на кухню, чтобы чем-то накормить. Они хорошо выспались до тех пор, пока Старк припарковывал украденный у Кларков «Вольво» в зоне отдыха, а сейчас были очень оживлены и веселы.

— Еще бы, — ответил ей Старк. Он казался добродушным и в хорошем настроении… но в руке у него был револьвер, а глаза его без устали перебегали с Лиз на Алана и обратно. — Почему бы нам всем не выйти отсюда? Я хочу поговорить с шерифом.

Они все двинулись в кухню, где Лиз начала готовить кушанье для детей. Алан наблюдал за близнецами, пока она этим занималась. Они были милыми малышами — настолько же милыми, как пара маленьких кроликов, и глядя на них Алан вспоминал те времена, когда он и Элли были много моложе, а Тоби, теперь старшеклассник, был завернут в пеленки, ну а Тодду еще надо было ждать несколько лет, чтобы появиться на этот свет.