Роман Лерони - Багряный лес

Он же совершенно растерялся и ничего не понимал.

— Аля… Аля. — Ему надо было что-то сказать, но он не мог найти слов.

Т— ы о том, что я сказала насчет надежды?

Он опустил голову, давая знать, что его правильно поняли.

— Я хотела сказать, что в этом случае надежде нет места потому, что ее не может быть, Леонид… Она ни к чему, когда есть все для того, чтобы жить и любить друг друга: любовь и взаимность. Я не права?

Он устало улыбнулся:

— Права. И я хочу сказать, что люблю тебя…

— Что будем заказывать? — вежливо осведомился подошедший официант. — Кофе?

— Нет, — ответил Леонид. — У нас есть повод для более серьезных вещей, но так как нам обоим предстоят очень важные события, мы не будем заказывать вино, хотя надо было бы… Поэтому, уважаемый, постарайтесь организовать для нас, на свой вкус и выбор, праздничный завтрак. У вас есть такое в программе?

Официант задумался.

— К сожалению, нет, но я что-нибудь придумаю. Сколько у вас есть времени?

— Не больше двух часов, — ответила Алевтина. Самолет из Мадрида прилетал в одиннадцать дня. Сейчас же было около восьми утра.

— О, этого вполне достаточно, — довольным тоном отметил официант и поспешил выполнять заказ.

— Я думаю, что он не подведет нас, — произнесла женщина и, склонив голову, тихо добавила: — Леня, я хочу сегодня быть с тобой…

У него замерло сердце.

— А потом? Завтра?.. Послезавтра?..

— Не торопи меня, пожалуйста… У меня есть, как ты знаешь, некоторые проблемы. Я их обязательно решу, но для этого мне надо немного времени.

— Хорошо, я не буду тебя торопить… Ты права, я вновь забегаю вперед.

— У тебя есть на это право. Я обещаю тебе, что все это время не оставлю тебя без своего внимания, потому что… Потому что я тебя тоже очень люблю. — У нее повлажнели глаза, она прикрыла их и закачала головой, произнося полушепотом: — Ты себе даже представить не можешь, как я прожила этот месяц, что было со мной в течение этого времени. Я только о тебе и думала, мечтала, и дошла до такой степени, что едва не сошла с ума. Теперь, — она мягко улыбнулась, — теперь даже не вериться, что это все позади…

Через два часа Леонид ехал по городу. Высокое, полное блаженство наполняло его душу. О мгновениях, которые он провел с Алевтиной, думал, как о самых прекрасных в своей жизни. Он мог кому угодно доказать, что лучшего в своей жизни никогда не имел и не испытывал. И это было правдой. Прежняя любовь была незрелой, недоношенной, так как для настоящих чувств также необходим достаточный жизненный опыт, который позволяет видеть всю несуразицу юношеской спешки и горячки, в которой быстро перегорают даже самые высокие и прекрасные чувства. И в то же время он был ей благодарен, так как она дала ему этот опыт. Подобное наслаждение не могли дать и деньги. Когда пять лет назад Леонид начинал собственное дело он думал прежде всего о материальном достатке, как инструменте независимости. Его напористость, уверенность и знание дела позволили ему очень быстро добиться определенного положения в обществе и состояния. Да, он получил долгожданную независимость, но вместе с этой наградой понял, что человек не может быть полностью свободным, никогда. На самом деле что-то в его строении заложено такое, что постоянно ищет того, кому будешь принадлежать без остатка и зависеть от его чувств, любви. Именно тогда он понял смысл выражения "золотые цепи любви", и все время их искал.

Он был уверен, что теперь с Алей у них все получится.

Леонид Горек проезжал по улице, когда увидел у входа в метро торговцев цветами, и ему стало стыдно: он настолько потерял голову после утреннего звонка Алевтины, что забыл, идя на свидание с женщиной, купить и подарить ей цветы. Он притормозил и подбежал к продавцу, торговавшему розами. Никакие другие цветы не могли бы выразить его любовь, кроме роз. Их алый цвет и нежность, тонкий и драгоценный аромат, боль шипов — такова была его долгожданная любовь.

Он указал на огромную корзину с цветами:

— Сколько это стоит?

— Это? — лениво протянул продавец, оценивая покупателя, чтобы не прогадать с выручкой: перед ним стоял состоятельный бизнесмен — красивая одежда, дорогой автомобиль у тротуара, и еще что-то, в чем торговец цветами не мог ошибиться: он видел любовную горячку в глазах человека, а это говорило о том, что он согласен будет заплатить любую цену, тем более, что на этом стихийном рыночке больше никто не торговал розами. — Не так дорого, уважаемый… Вы посмотрите только: какая красота!.. Эти бутоны так же нежны и очаровательны, как поцелуй женщины.

— Я вижу, — ответил Леонид, у которого совершенно не было времени — надо было успеть сделать запланированные вчера дела, и большая часть из них была срочной. — Я спросил: сколько это стоит?

Он уже достал бумажник и расстегнул его, а продавец продолжал, съедая глазами банкноты в кошельке покупателя, расхваливать свой товар, так как еще не решил, сколько можно выручить за цветы с этого человека, тем более, что деньжата у того водились:

— Если будете брать вот эти, — он указал на уже готовый букет, — это обойдется вам в пятьдесят… в пятьдесят пять долларов! — От произнесенных слов он едва не задохнулся, но победно вздернув подбородок, обвел взглядом своих коллег, которые с нескрываемым интересом наблюдали за тем, что происходило.

Леонид усмехнулся.

— Я спрашивал не о букете, а обо всех цветах, которые у вас есть, — пояснил он.

Продавец взмок в одно мгновение и стал дышать еще чаще.

— Вы понимаете, что товар просто превосходный! — Ему надо было еще немного оттянуть время, чтобы прийти в себя после такого предложения — продать все цветы. — Осмелюсь спросить: кому вы покупаете цветы?

— Какая вам разница? — выказал легкое раздражение Леонид. — Я спрашиваю о цене, а не веду с вами дискуссию…

— Как оптовому покупателю… Можете забирать все за три… за четыреста долларов. Можете заплатить гривнами, но по курсу…

— Четыреста? — переспросил Горек и полез в бумажник.

— Да, — с готовностью едва не выкрикнул торгаш и суровым тоном добавил: — Это вам, уважаемый, еще дешево обойдется. Я делаю хорошую скидку — нет желания брать лишнее у покупателя и стоять весь день… Вот в цветочном салоне, который находится через квартал, с вас бы безжалостно содрали вдвое больше моего.

Леонид уже достал было деньги, но переспросил:

— Цветочный салон?..

— Да. Называется "Роксолана"… Я, правда, не понимаю, что там от Роксоланы, разве что баб как в гареме у шаха. Хо-ха-ха!.. Это точно, я вам говорю.

Его глаза полезли из орбит, когда покупатель торопливо спрятал бумажник в карман и побежал к машине.