Сергей Дубянский - Фантом

Было уже без десяти двенадцать, когда начало накрапывать, и Дима спрятался в ближайшем баре. Там можно было не только переждать дождь, но и потом посидеть вместе с Ирой, прежде чем везти ее домой. Он так и подумал: «домой», а не «показывать дом». Если Валя сказала, что уйдет на весь день, значит уйдет – она всегда делала то, что обещала, даже если это переходило границы разумного. Ее патологическая жажда правды угнетала Диму, делая жизнь, вроде, правильной, но слишком уж пресной.

В маленьком и тесном зале, переделанном из обычной квартиры, стояли шесть столиков – рядами по три штуки, как парты в классе, и лишь зеркальная стойка заменяла черную школьную доску. Сев за крайний столик, Дима заказал пива, достал сигареты и приготовился ждать. Проблема заключалась в одном – он не знал, как Ира будет одета.

В десять минут первого девушка в голубой ветровке, стоявшая на остановке, показалась ему похожей. Дима даже выскочил на улицу, крикнул: – Ира!.. Но обернулись две совсем другие девушки.

…Может, она приходила и ушла?.. – возникло ощущение обмана, разочарования, бесцельно потерянного времени. Дима растерянно огляделся и… увидел ту, которую искал. Выглядела Ира гораздо ярче, чем в предыдущие дни – короткая кожаная куртка, узкие брючки; в руках пестрый зонтик. Так она казалась гораздо симпатичнее, да и походка стала быстрой и уверенной.

– Привет. Извини. Транспорт.

– Обычное явление, – Дима согнул руку в локте, предлагая опору, но она не захотела оценить этот жест, продолжая стоять и смотреть ему в глаза ласково и одновременно насмешливо.

– Куда мы идем?

– Как, куда? Ко мне, на экскурсию по родовому имению.

– Только давай сначала выпьем кофе.

– Запросто! Вон, бар. Я только оттуда – спокойно, уютно.

– Пойдем, – она все-таки подхватила его под руку.

За время Диминого отсутствия ситуация в зале изменилась – вместо спокойной «инструменталки» гремел Леонтьев, объясняя всем, что «каждый хочет иметь и невесту, и друга» (причем, сама идея никого не шокировала). В проходе дергались, размахивая руками, тетки в синей униформе продавщиц, и еще двое таких же сидели за столиком.

– О, как! – удивился Дима, – полчаса назад здесь было тихо. Пойдем в другое место?

– Зачем? Я люблю, когда народ бесится. Давай выпьем что-нибудь, кроме кофе? – Ира уселась за столик. Это была совсем не та девушка, которую Дима знал раньше – в ее глазах появился блеск, и улыбалась она широко, обнажая белые зубы.

– Водка? Коньяк?

– Лучше коньяк. К кофе больше подходит.

А танцующие попросили еще раз вернуть, закончившего петь Леонтьева, и снова включились в бестолковый танец, осушив по полной рюмке водки «за процветание директора и всех нас». Дима видел, как заворожено смотрит Ира в зал, как ноздри ее хищно раздуваются, а пальцы отбивают такт.

– Я так хочу подвигаться!.. – правда, она дождалась, пока Дима наполнит рюмки, выпила и лишь потом встала, – пойдешь?

– Нет, – Дима понял, что разговор о сострадании отменяется.

На фоне топающего стада в халатах Ира смотрелась весьма выигрышно, и хотя из-за тесноты ноги ее лишь переступали в такт мелодии, в том, как руки образовывали плавную волну над столиками, как эротично изгибалось тело, чувствовалась подготовка. Скучающий бармен, безразлично наблюдавший из-за стойки за этим выплеском энергии, перевел взгляд на Диму. Тот пожал плечами, красноречиво показывая – а что делать? Бармен усмехнулся и закурил. Они понимали друг друга.

Наконец песня закончилась в очередной раз, и Ира вернулась на место. Остальные тоже уселись, весело смеясь и вытирая потные лбы.

– Ты хорошо танцуешь, – заметил Дима.

– Занималась когда-то. Говорили, что может выйти толк, но… – Ира развела руками, – получился, как всегда, пшик.

Бармен принес кофе, и она с жадностью сделала глоток. …Неужели для нее праздник сходить в эту забегаловку?.. С одной стороны, Дима был разочарован, но, с другой, приятно создавать человеку праздник, если это так просто. От такой нетребовательности он почувствовал себя маленьким богом.

После кофе они покурили, молча поулыбались друг другу, и, наверное, пытались угадать, думают они об одном и том же или каждый о своем?

– Идем? – спросила наконец Ира, отставляя чашку.

– Идем.

На улице она непринужденно подхватила Диму под руку.

– Не возражаешь? Или твоя жена может нас увидеть?

– И что такого страшного? Она сама мне вчера сказала: – Похоже, что у тебя есть другая женщина. Но вчера ее, между прочим, еще не было.

– Посмотрим, появится ли сегодня.

Дима не понял, шутила Ира или говорила серьезно, но случайное веселье, возникшее в баре, не найдя подпитки угасло, поэтому к остановке они вышли задумчивыми, вновь нащупывая тему разговора.

– Тебе нравится этот город? – спросила Ира.

– Нравится. Правда, мне особо не с чем сравнивать. Москва и Питер не в счет, а еще где я был? Волгоград, Липецк – среди них наш лучше. Хотя, может, я просто родился здесь… Это как мой дом. Куда б я не пришел, даже самую роскошную квартиру – у меня все равно лучше.

– Сейчас увидим, – Ира засмеялась, – а я, наверное, космополитка. Мне хорошо там, где я.

Дима накрыл ладонью руку девушки и гладил, перебирая пальчики. Ира не отнимала ее, но и не поощряла, рассказывая всякую ерунду о том, кто из знакомых жил в домах, мимо которых они проезжали, что они чудили здесь в студенческие годы. Дима смотрел в окно и думал, что тоже мог бы провести подобную экскурсию, ведь здесь прошла вся его жизнь. От этих воспоминаний стало немного грустно – оказывается, сколько всего уже позади…

Наконец, по Диминой просьбе, маршрутка остановилась.

– Совсем, как в деревне, – Ира оглядела видневшиеся за неказистыми заборами частные домики.

– Ну, не совсем… – начал Дима, но словно подтверждая Ирину правоту, совсем рядом заголосил соседский петух.

Смех от такого совпадения вернул ощущение общности; взявшись за руки, они перешли улицу и остановились. Распахнув калитку, Дима торжественно произнес:

– Вот он!

Дом возвышался серой громадой, сливаясь крышей с облачным небом, и становясь от этого еще громаднее и нелепее. Коричневые, желтые, кое-где зеленые деревья закрывали его часть, дополняя мрачную картину. Для Димы это являлось привычным зрелищем. Он смотрел на дом с любовью и представлял, как сейчас они пройдутся по комнатам, покурят на кухне и уйдут в спальню…

Увлекшись мечтами, он не заметил, как Ира напряглась, подавшись вперед, и только, когда она прошептала: «– Я не пойду туда», он повернул голову.

– Что?..

– Я туда не пойду, – повторила она отчетливо.

– Почему? – растерялся Дима, – жены нет. Одна бабка, но она живет в своей комнате. Ей до нас нет никакого дела. Идем.