Адам Нэвилл - Ритуал

Но оно не живое. Нет, это не животное. Всего лишь чучело, объеденное мышами. Пережиток безумия, забытый на ветхом чердаке заброшенного дома. Хатч поднимает на Люка глаза и качает головой.

Люк смотрит на него. В его глазах смущение и страх. — Нам надо убираться отсюда. Немедленно.

Хатч кивает и протягивает руку, чтобы опереться на друга. Тот берет его под руку и помогает подняться на ноги.

— Остальные, — говорит Люк. — Мы должны найти остальных.

14

Дома они нашли на улице, стоящим на коленях в высокой сырой траве. На нем были лишь трусы и футболка. Остекленевшими глазами он смотрел на деревья. Все его тело дрожало от утренней прохлады.

Никто из них не решался прикоснуться к нему. Хатч и Люк никогда не видели его таким. Потемневшие губы на вымазанном грязью лице, бледном то ли от холода, то ли от увиденного, или приснившегося, как и им. Вокруг глаз странные красные круги, небритые щеки в разводах от слез. Он не обращал на них никакого внимания. Просто стоял неподвижно и что-то бормотал себе под нос. Хатч с Люком дрожали рядом, еще не оправившись от собственного потрясения, и жались друг к другу.

Взъерошенные, с дикими глазами, они проследили за взглядом Дома, пытаясь понять, что увидел он среди темных деревьев. Но там не было ничего кроме черного леса, сырой зелени и пробивавшихся из зарослей беловатых проблесков бересты.

Хатч заговорил первым, — Домжа, Домжа.

Тот, похоже, услышал Хатча, потому что, не поворачивая головы, сказал, — Оно подвесит нас там, на деревьях.

Может быть, Дом просто еще не оправился ото сна, но какое-то время все молчали. Пока Люк не повернулся лицом к лачуге. — Нужно найти Фила.

15

Фила нашли в кладовке. Он был голый и стоял, сгорбившись, в углу грязного тесного помещения. Его грузное, почти светившееся в темноте тело съежилось при их появлении в дверном проеме. Его глаза были прикованы к чему-то невидимому, находившемуся у них за спиной и в то же время чуть выше. Но выражение его лица было таким напряженным, что никто из них не устоял перед соблазном обернуться и посмотреть туда, куда смотрел их друг. Руки у Фила были вскинуты вверх. Но было в этом жесте что-то неуверенное. Возможно, он поднял их, чтобы отогнать что-то прочь, но опорные мышцы ослабли, когда он осознал собственную беспомощность.

— Фил, дружище, пойдем. Все будет хорошо. — Хатч, успевший уже оправился от собственного потрясения, подошел к Филу. Медленно, осторожно, но уверенно.

Губы у Фила дрожали, как у напуганного ребенка. Он что-то бубнил себе под нос, так что слов было не разобрать. Когда Хатч коснулся пальцев его руки, Фил заскулил и уронил голову на грудь.

— Все хорошо, дружище, — Хатч взял его за руку и осторожно вывел его из флигеля. От Фила пахло застоявшейся мочой и сырым деревом.

Дом накинул на него куртку, и Хатч вывел из лачуги под тусклый свет раннего утра.

Лес вокруг заросшей лужайки казался после грозы каким-то обновленным. Высокая сырая трава и свежий прохладный воздух привели Фила в чувство. Он вернулся в их мир, издав три громких тяжелых всхлипа, звучавших неестественно и странно. Фил никогда не издавал в их присутствии подобных звуков. Он стоял перед друзьями и моргал, полуприкрыв свою наготу. Несчастные глаза смотрели на них вопрошающе, но не получали ответа. Все трое лишь вернули ему ощущение неловкости и загадочности. Никто больше не мог выдерживать его пристальный взгляд.

Хатч повернулся спиной к лачуге. — Давайте собирать вещи.

Люк пошел впереди. — Аминь.

— Подождите, — сказал Дом. — Что за хрень здесь происходит?

Люк кивнул в сторону лачуги. — Я ж говорил вам, что это плохая идея. Кто знает, что мы потревожили. — Он собирался развить мысль, но передумал. Фил с Домом уставились на Люка. Их лица исказились в отчаянной попытке осмыслить услышанное.

Хатч задержался на пороге, оглянувшись через плечо. Его лицо было выпачкано копотью и грязью, глаза казались неестественно большими. — Будет еще время поговорить об этом, когда выберемся отсюда.

16

— Может нам сюда? — Дом наклонился вперед, торопливо раздвигая руками заросли молодых деревьев и крапивы, пытаясь отыскать проход в этом угрюмом безмолвном лесу.

Тропа, приведшая их сюда, вела из прогалины на север, в противоположном нужному им направлении. Напряженная обстановка, общее отчаянное желание побыстрей уйти от этого дома, казалось, пропитали все тело Хатча и проникли в его мысли. Он старался избегать чьих-либо глаз, пока пытался молча придумать решение.

Они опять сбились с пути. Им нужно двигаться в юго-западном направлении, чтобы исправить отклонение от курса, допущенное накануне вечером. Опушка самой узкой части леса была не больше чем в шести-семи километрах от них, но только если они шли на юго-запад, а потом в какой-то момент свернули на юг. Хатч ни в коем случае не хотел вести их с самого утра на север. Учитывая, что из-за больной ноги у Дома хватит подвижности максимум на полдня.

— Дайте мне мачете, и двинем, — сказал Хатч, стоя у южной границы лужайки, чуть в стороне от Дома.

— Куда? — голос Дома сорвался на визг. — Как мы отсюда выберемся, черт побери?

С западной границы участка прибежал Люк и встал у Хатча за спиной. — Что нового?

Хатч выглянул из-за ствола мертвой ели. — Там ничего. Один мусор. Коряги, да бревна. Даже стоячие деревья мертвые. В пятнадцати футах уже ничего не видно. Даже хуже, чем вчера. «Как будто это возникло за ночь,» — хотел он закричать в порыве параноидального отчаяния, передавшегося ему ото всех. — Мы никогда отсюда не выберемся. Попробовать можно, но за час мы пройдем футов десять.

Дом схватил пучок из куста карликовой ивы и дернул, оскалив зубы. — Почему? Почему так? — Ветка наклонилась к нему и замерла, окрасив ему руки жгучим зеленоватым соком. Дом отбросил ветку, пнув в отчаянии здоровой ногой, и сморщился от боли. — Черт! Какого хрена ты гнал нам дома про этот сраный маршрут? Кто пройдет через такое дерьмо?

— Это девственный лес.

— Что? Это мертвый лес, Хатч. Здесь ничего нет девственного.

Хатч посмотрел на усталое лицо Люка. — Люкерс, брось нам сигарету.

Люк протянул Хатчу пачку «Кэмела». Хатч наклонился к огоньку «Зиппо». Сделал длинную затяжку, вытер пот со лба, потом посмотрел на тыльную сторону ладони и поморщился. — Какой-то маленький засранец только что укусил меня. Комары.

— Если бы не сырость, я бы спалил бы тут все нахер, — сказал Дом, уперев руки в колени. На его лице было выражение безысходности. — Расчистил бы выход огнем. Выжег бы все это чертово местечко.