Светлана Крушина - Пока смерть не заберет меня
Алан быстро взглянул на меня, его глаза блеснули удивлением.
— Какая разница? Того места, откуда я родом, не существует уже несколько сотен лет. Нет больше ни моей страны, ни моего народа.
— И все-таки?
— Стоял когда-то на реке Оронта город Антиохия (1), — не очень охотно проговорил Алан. — В тысяча девяносто восьмом году от Рождества Христова, после долгой осады, в город вошли рыцари-латиняне. Многие жителей Антиохии, в том числе и мои родные, были убиты, остальных угнали в плен. Меня, как и многих других, увезли в Европу… Ничего удивительного, что среди норманнских рыцарей затесался один носферату, который носил на себе крест и вместе со своими приятелями со спокойной душой грабил и убивал во имя Христа. Этот рыцарь и стал моим хозяином. Превращение же состоялось только спустя два года, поскольку в девяносто восьмом мне было четырнадцать… Устроит тебя такая исторически-биографическая справка?
Хоть я всегда считал Алана европейцем — по большей части из-за его европейского, и наверняка ненастоящего, имени, — все же его южное — или, быть может, вернее сказать "восточное"? — происхождение удивления не вызвало. Надень он, скажем, арабское платье, получился бы настоящий сарацин. Заинтересовало меня другое.
— Вы были обычным человеком до превращения?
— Нет. Мой отец был носферату; я не знал его, так же как вы с Лючио не знали своих матерей. Агни счастливее многих, — добавил он задумчиво. — Она знает обоих родителей. Как все-таки странно: лишь очень немногие из нас способны зачать и родить ребенка, но если кому-то выпадает такое счастье, ребенка часто бросают без всяких сожалений на произвол судьбы… — он помолчал, потом взглянул на часы и заговорил уже совсем другим тоном:
— По-моему, ты отдохнул уже достаточно. Что скажешь?
— Я готов ехать, — отозвался я, приподнимаясь.
— Еще минуту подожди. Теперь чувствуешь Агни или нет?
Прислушавшись к себе, я покачал головой. Вообще Агни я чувствовал слабо, гораздо хуже, чем Аврору, и объяснял это незавершенностью связи. Теперь же не чувствовал ее вовсе. Алан поджал губы.
— Плохо. Возможно, Хэтери перекинула связь на себя. И это значит, что добром договориться Кристо не сумел…
— Но как это может быть? — разволновался я. — Вы ведь говорили, что существующую связь может перекинуть на себя только более сильный?
— Верно. Но еще я говорил, что ты не умеешь обращаться со своей силой… Ты упустил связь и даже не понял этого. Все, вот теперь вставай. Поехали.
Однако сам он не торопился покидать кресло. Проследил взглядом, как я шел к двери, стараясь держаться от него подальше, и вдруг проговорил резко, злобно перекосив рот:
— Прекрати дергаться. Сказано уже было, не собираюсь я тебя больше трогать. Или полагаешь меня насильником?
— Да, полагаю, — я вспыхнул, но посмотрел ему прямо в глаза, подивившись мельком несусветной наивности вопроса: даже если оставить в стороне всю физиологическую составляющую наших отношений, то чем, по его мнению, он занимался все пять лет, как не насиловал мой разум и мою душу?
— Зачем же обратился ко мне, если я тебе настолько противен? — поинтересовался он, и глаза его сузились. Неужели удалось задеть его больное место? с удивлением подумал я. Неужели и его можно ранить? Я-то думал, что от сердца его за столько лет осталась одна головешка.
Но не успел я ничего сказать, а он уже усмехался:
— Не трудись придумывать вежливый ответ. И так понятно: никто другой не стал бы связываться с Хэтери из-за тебя. Всем на тебя наплевать. А о моем особом к тебе отношении ты знаешь, им и воспользовался. Так?
— Какой же вы самовлюбленный ублюдок, — пробормотал я, и Алан в голос расхохотался. Нет, все-таки вместо сердца у него была головешка.
* * *Телефон Кристиана по-прежнему оставался недоступным, и это был плохой признак. Очень плохой. Как бы и в самом деле с ним не стряслась беда.
Алан хоть и назвал его глупцом, но сам поступал едва ли умнее, собираясь пойти к Хэтери сам-друг, без всякой охраны. Когда я выразил свои сомнения на этот счет, он только усмехнулся и показал извлеченный из внутреннего кармана куртки небольшой автоматический пистолет.
— И вы умеете им пользоваться?
— А ты знаешь, сколько войн случилось в мире за последнюю тысячу лет? — спокойно парировал он. — Поживешь с мое, научишься не только из пистолета стрелять.
Пистолет так ловко лег в его руку, и так удивительно подходил к его облику в целом, что не возникало сомнений: стрелять он умеет. И если возникнет нужда, спустит курок, не колеблясь.
— Уберите пистолет, — сказал я. — Не дай бог, кто увидит.
Засмеявшись, он небрежно сунул оружие обратно в карман.
— Заглянем сначала к Хэтери на квартиру, — заявил он, направляясь к стоянке такси. — Вряд ли, правда, она сама сейчас там. Скорее всего, оставила кого-нибудь, чтобы перехватить тебя.
— Зачем тогда ехать туда?
— Чтобы убедиться в этом лично, — он распахнул заднюю дверцу свободного такси. — Залезай.
— И все-таки было бы умнее взять с собой хотя бы Грегора, — пробурчал я, протискиваясь в салон.
— Грегору я в таких делах доверять не могу, — отозвался Алан и повернулся к водителю, чтобы объяснить дорогу.
Такси тронулось. Алан вывернулся на переднем сиденье, чтобы видеть меня, и сказал:
— Я ведь знаю, что он спит и видит, как бы от меня избавиться. Болван! И ведь понимает, что не совладает с ошалевшей от психического шока компашкой. Потому и подмазывался к тебе с предложением занять мое место.
— Кто вам рассказал? — удивился я.
— Никто. Догадаться нетрудно. Что, ведь было такое?
— Было, — признался я, не видя смысла отрицать и покрывать Грегора, особой любви к которому не питал. — А почему вы от него не избавитесь, если знаете о его нелояльности?
Алан пожал плечами.
— Сильных носферату мало. Зачем разбрасываться добром? Пока он не выступает против меня открыто, ищет способ подкопаться втихую… Ну, а я за ним присматриваю. И за ним, и за Кати.
Вряд ли стоило продолжать этот разговор в присутствии постороннего человека. Алан хотя и говорил тихо, все же сидящий рядом с ним таксист вполне мог разобрать слова. Если так, то упоминание носферату должно было его насторожить. Возможно, он даже принял нас за сумасшедших. Мне показалось, что он вздохнул с облегчением, когда такси остановилось и Алан, расплатившись, выбрался из салона, а я — за ним.
Хэтери жила в многоквартирном доме — не в небоскребе, как Алан, а в обычной многоэтажке. Впрочем, дом был относительно новой постройки и выглядел прилично, да и располагался в хорошем районе. Но внутри не чувствовалось роскоши: ни тебе консьержа, ни цветов в кадках, ни зеркального лифта.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});