Культ Ктулху (сборник) - Коллектив авторов
В древних источниках повествуется, как сущность, враждебная всему человеческому, была поймана и заключена глубоко в недрах земли – это сделали Старшие Боги. Судя по всему, замки на ее узилище оказались сняты, и этот ужас ныне на свободе и волен терроризировать живущих.
– Но какова его цель, мистер Хасрад? – нетерпеливо вмешался Флетчер. – Если, как мы оба с вами полагаем, оно действительно разумно, у его ночных вылазок должна быть своя причина.
– Разумеется, причина у них есть, – Алан твердо улыбнулся профессору. – Оно питается.
– Питается?
– Конечно. Я так понимаю, это существо до сих пор очень слабое, так как провело в полусне многие миллионы лет, и теперь нуждается в пище – вообще-то это естественное поведение любых форм жизни. С тех пор, как оно получило свободу – по вашей, к несчастью, милости – оно постепенно восстанавливает свою массу и силу регулярными трапезами, начав с самых мелких существ и каждую ночь переходя к более крупным. Каким-то непостижимым для нас образом оно живет на белках, которые извлекает из тел жертв во время каждой новой охоты. Его цель – расти, распространяться… вернуть себе, наконец, ту грозную мощь почти галактических масштабов, которой оно некогда обладало. И когда оно ее вернет…
– Что тогда?
– Тогда – для человеческого рода, во всяком случае – будет уже слишком поздно. Земля останется полностью опустошенной, лишенной всякой жизни, а оно двинется дальше, к новым планетам и новым галактикам.
По физиономии Флетчера можно было наглядно изучать стадии нервного потрясения – так выразительно оно менялось, пока новая информация прокладывала себе дорогу в сознание ученого.
– И что же, ничего нельзя сделать?
Алан задумался. Если начать действовать прямо сейчас, пока эта тварь гораздо слабее, чем привыкла быть, возможно, ее еще удастся остановить… Хотя точно так же возможно, что это уже не под силу сделать никому из людей. Если только…
– Мы можем попытаться, – сказал он. – Мы должны попытаться, а пока – выбросить из головы все последствия, ожидающие нас, если попытку ждет неудача. К утру, надеюсь, тварь вернется к себе в логово. Она все еще считает себя слабой и днем, скорее всего, будет искать убежища, пока не окрепнет достаточно, чтобы охотиться в открытую. Значит, именно туда, в убежище, мы с вами и отправимся, и постараемся как-то ее обезвредить.
Черты доктора Флетчера озарились неожиданно веселой улыбкой.
– Примерно как уничтожить вампира, а, мистер Хасрад? Напасть, пока чудовище спит?
– Именно так. Но только это не вампир, профессор, и нам понадобятся инструменты и орудия подревнее, чем молоток и осиновый кол.
– Значит, завтра! – воскликнул Флетчер, подымаясь на ноги. – Давайте же отдохнем, остаток ночи все еще в нашем распоряжении. Будемте молиться Богу, или кто там приглядывает за судьбами человечества, чтобы день завтрашний принес нам победу над этой бедой.
– Аминь, – заключил Алан, тоже вставая и следуя за хозяином в гостевую спальню, уже приготовленную для него.
Снаружи было все еще темно, а восток только намекал на возможность зари, когда Алан пробудился от беспокойного сна и разбудил хозяина дома. Вместе они выглянули из окна: смертельный туман уже начал отступать перед пришествием света. Дом освободился от призрачного савана; округа была еще окутана дымкой, но недостаточно густой, чтобы представлять угрозу, как всего несколько часов назад.
Алан и Флетчер вышли на деревянное крыльцо и теперь глубоко вдыхали только что не хрустящий от утреннего холода воздух, любуясь Мглистым озером, видневшимся сквозь шеренги подступавших к самой воде деревьев. Вокруг дома еще вились отдельные пряди тумана, но и они медленно отступали к раскинувшемуся за ним болоту.
– Как я и думал, – заметил Алан, – наш туман не растворяется в воздухе, как следовало бы ожидать от нормального атмосферного явления, а возвращается в нору, сохраняя зримую форму.
– Вы совершенно правы, – отозвался Флетчер, – я с самого начала обратил внимание, что это не обычный материальный туман, который имеет обыкновение таять в воздухе незримой дымкой.
– Итак, если мы хотим узнать больше, нам волей-неволей придется последовать за ним – хотя лично я (да и вы, судя по всему, тоже) не питаю ни малейших сомнений относительно того, откуда он берется.
Сойдя с крыльца, оба джентльмена двинулись за дымными щупальцами в обход дома, прочь от озера, под уклон, сбегавший постепенно в заболоченную низину. Длинные белесые пряди привели их в лиственную рощицу, венчавшую гряду холмов, что смотрела в угрюмую чашу болота. Воздух был свеж и чист, и бледные, вьющиеся полосы тумана четко выделялись в нем.
Вскоре они уже стояли над самым болотом – словно на граю гигантской супницы. Туман внизу был гораздо гуще и походил на мягкий серый ковер, который кто-то на глазах утягивал прочь. Его непроницаемые покровы целенаправленно скользили прочь, собираясь в какую-то расположенную вдали точку.
– Выглядит, как будто кто-то вытащил пробку из огромной круглой раковины, – поделился Флетчер, – и все быстро утекает в сток.
– Весьма уместное сравнение, – согласился Алан.
Туманные псевдоподии безвредно хватали их за щиколотки, пока они шли по краю болота, протаптывая новую тропинку во взмокшей от росы траве, что покрывала бок холма.
– Думаю, я заметил кое-то новое, мистер Хасрад. Сдается мне, туман стал гуще… плотнее, возможно… глядите, это больше не та шелковистая дымка, за которой мы шли. Теперь сквозь него даже земли не видно.
– Вы абсолютно правы, – сказал Алан. – И, полагаю, у меня есть этому объяснение. Когда-то эта сущность, по всей вероятности, имела плотное тело – возможно, многих миль в длину, в ширину и в высоту – но она очень долго не питалась, то есть в буквальном смысле голодала много-много миллионов лет, и в итоге потеряла почти всю свою массу. Вместо того, чтобы уменьшиться в размере, она сохранила, так сказать, протяженность в пространстве, но атомы ее тела удалились друг от друга на такие расстояния, что в итоге она обрела вот такой туманный, несубстанциональный, разреженный облик.
– Вы хотите сказать, она ест… и толстеет?
– Именно. И, более того, если мы ничего не сделаем, чтобы ее остановить, если оставим ее беспрепятственно кормиться, в один прекрасный день она станет материальным телом, достаточно большим, чтобы покрыть собой всю округу, на многие мили во все стороны.
С каждым шагом они оказывались все дальше от дома и ближе к противоположной стороне болота. В саму трясину они не полезли – в этом не было никакой нужды, а шли по берегу, четко различимому в утреннем свете, над бочагами стоячей воды и лениво раскинувшимися топями.
– Оно действительно возвращается в пещеру, – прокомментировал Флетчер, тяжело дыша (они с Аланом как раз обходили поваленный древесный ствол). – Теперь уже недалеко осталось.
Еще через сотню футов справа по курсу открылась пещера; слева солнце подымалось из-за горизонта, деликатно касаясь свинцового зеркала Мискатонской реки, безмятежно змеившейся вдали. Снова взглянув направо, они увидали, как серый туман на глазах стягивается отовсюду в одну-единственную точку на склоне холма. Зрелище их не удивило, но признаться, ввергло в некоторый шок – выходит, они таки не ошиблись в своих догадках.
– Мы были правы, Алан… мистер Хасрад, – тихо проговорил доктор Флетчер. – Оно и правда все утекает в пещеру.
– И мы, кажется, как раз вовремя, – подхватил тот. – Через пару минут оно все окажется внутри – уйдет в эту вашу ужасную пещеру и дальше, по шахте, которую вы так неосторожно открыли, в свою подземную темницу, сотворенную много эонов назад Старшими Богами – если, конечно, древние источники не ошибаются. Сознаете ли вы, профессор, что где-то невероятно далеко под нами существует полая камера, простирающаяся на многие мили во все стороны, достаточно большая, чтобы вместить весь туман, который растекается по окрестностям?
