Самая страшная книга 2023 - Оксана Ветловская
В ситуации виделся некий черный юмор: Курицын отправлял куриц на смерть. Подвешивал тушки за ноги, давил в себе жалость, смотрел, как в спецванну хлещет алая кровь… К концу дня ему уже мерещилось, что он весь пропитался кровяным духом. Душ чуть исправил дело, а усталость затуманила мозги. Поэтому, когда Иван зашел домой и увидел Ваську, играющую с василиском, он вяло улыбнулся и побрел в ванную.
Шипение за спиной заставило притормозить. А затем и вовсе обернуться.
Стук. Стук-тук-кр-р-рщт.
Хвост с набалдашкой скорпионьего жала простучал по полу. Клацнули зубы в клюве. А потом василиск вывернулся из рук Васьки и одним прыжком бросился на него.
Удар в грудь, давящая тяжесть и глаза, полные бешеной ярости.
Как ты мог? – вопрошали эти глаза, пока язык хлестал воздух.
Как посмел?!
Иван не мог заставить себя пошевелиться. Василиск не применял силу взгляда, ему было достаточно физической силы, и Иван вдруг остро осознал, насколько беспомощен он перед ней.
– Петя, пусти папу! – заверещала Васька, подбежав к любимцу. – Он хороший!
«Куриная кровь», – понял Иван.
Когда-то он читал, что василиск страшится зеркал и петушиного крика. Но это было враньем. Петька с достоинством шествовал мимо зеркал и порой красовался перед ними, топорща гребешок. Крик петуха его тоже не пугал – наоборот, василиск любопытно сунулся в комнату, когда Иван включил кукареканье на звонке телефона.
А теперь выяснилось, что он не просто интересуется петухами и курами. Похоже, он их любит. И тому, кто их обижает, будет очень-очень плохо.
– Пусти! – Васька шлепнула василиска по загривку.
Шипение стало тише. Посверкав глазами, тварь слезла с помятого Ивана и села в уголке: нахохленная, злая, бьющая пол хвостом… и страдающая.
– Плохой Петя! – крикнула Васька.
– Не плохой, – хрипловато сказал Иван, поднявшись.
Василиск поднял на него морду, моргнул глазищами. Настороженно замер.
– Просто у папы плохая работа, – добавил Иван. – Я это только сейчас понял. – И виновато улыбнулся: – Увольняюсь.
* * *
Перелом случился неделю спустя, Иван тогда устроился на халтурку при одном магазине. Он брел домой, когда на столбе трепыхнулся обрывок бумаги.
Иван встал и, не веря глазам, уставился на знакомую рожу, что лоснилась на остатке объявления о предвыборной кампании. Ниже стоял пафосный девиз, которым новоиспеченный кандидат в депутаты обещал электорату прекрасную жизнь.
– Мразь! – выплюнул Иван, сдирая бумажку.
«Испоганил жизнь мне и куче народу, а теперь притворяется белым и пушистым? Хочет большую депутатскую пенсию?»
Иван заставил себя пойти дальше. Было ясно, что экс-шеф тупо хочет заграбастать побольше бабла. По слухам, что ходили на работе, гад и без того жил в одном из самых крутых коттеджных поселков.
Когда Иван пришел домой, настроение стало еще поганей, стоило только увидеть облезлые обои, древнюю тумбочку и свое измученное лицо в зеркале. А кто-то, пока он пашет как проклятый, катается сыром в масле…
В прихожку, цокая когтями, сунулся Петька и прошипел приветствие. Лампочка под потолком тут же лопнула, осыпавшись на Ивана дождиком стекла, простонал от скачка напряжения многострадальный холодильник – и электричество вырубилось.
– Да жеваный крот! – выругался Иван, стряхивая с себя осколки.
Как же все вовремя, все как всегда! Ну почему, по-че-му это происходит с ним?!
– Брысь! – шугнул Иван василиска, и тот отскочил, сбив по пути тяжеленную тумбу.
Он был уже большой мальчик. Очень большой.
Отъевшись на местных харчах, Петька стал размером с молодого льва. Он давно катал Ваську на своей бородавчатой спине, и та попискивала от восторга. Да при желании и сам Иван мог бы его оседлать. Смутное беспокойство по поводу зверя шевелилось на краешке сознания, но дальше не шло. Василиск продолжал быть добрым, и новости пугали Ивана гораздо сильнее.
Вот и сегодня, наладив электричество и опустившись в кресло, Иван включил телик – глянуть какой-нибудь боевик про честных ментов. Однако во всю ширь экрана вспыхнула знакомая физиономия.
Иван выругался.
Корреспондент брал интервью у кандидата, сидя в его саду. Рядом, совсем как Петька, положивший морду на Васькины колени, дремали три добермана.
– Сволочь… – прошипел Иван, с гневом и завистью глядя на владения недруга. Потом переключил канал.
Большая рожа сменилась двумя поменьше: сериальные бандиты составляли план, как обчистить дом какого-то богатея. В это время Петька зевнул, и изображение, мигнув, застыло. По экрану пробежала молния-помеха, и, кажется, эта молния ударила в Ивана. Потому что он обернулся на василиска, выпучив глаза.
Ибо его только что осенила безумная – и блестящая – идея блюда, которое следует подавать холодным.
Иван придумал месть.
* * *
Ивану везло. Кажется, так бывает, когда судьба наконец-то поворачивается передом, а не смердящим задом. Мимолетная мысль воплотилась в план.
Сперва Иван выяснил, где обитает враг. С учетом ТВ и газет это оказалось нетрудно. Далее предстояло разведать или предположить, хотя бы в общих чертах, какая там защита. А как ее обойти – другой вопрос.
Несколько дней Иван обкатывал действия в голове. Прикидывал, высчитывал, наблюдал… Даже подслушивал. В итоге особо важную информацию дало ему именно подслушивание – случайное, в очереди: Иван услышал знакомое имя, увидел двух кумушек и вскоре узнал все, что нужно. Как выяснилось, одна из теток была уборщицей, что обслуживала несколько домов коттеджного поселка. Вот и делилась с подругой, что, мол, хозяин послезавтра уматывает в командировку, может, какой сувенир привезет.
«Послезавтра», – улыбнулся Иван.
Он продолжал улыбаться, придя домой. Обнял дочку и весело посмотрел на василиска.
– Ну что, друг Петька? Готов поработать со мной?
В глазах твари отразилось вселенское спокойствие.
* * *
У горизонта пряталась гроза. Она тянула из «гнилого» угла неба лиловое, облачное крыло, похожее на крыло василиска, и была готова вот-вот расправить его во всю ширь. Впрочем, настоящий василиск тоже был готов, как и сам Иван, ведущий наблюдение у дороги.
Скоро по брусчатой дорожке пройдет знакомая фигура. Оставит за спиной забор, увенчанный камерами, дом под сигнализацией и троицу лютых собак. Сядет за руль в джип, не признавая ни водителей, ни бодигардов, и помчится в аэропорт. А в особняке, который он не желал делить ни с бабой, ни с детьми, станет тихо и пусто.
Хотя нет. Не пусто.
Ведь богатства останутся.
– Пора, – шепнул Иван, когда вечер перешел в раннюю ночь.
Василиск тихо кукарекнул и подставил спину.
Они взмыли в воздух так, что у Ивана перехватило дух. Желудок подскочил к горлу и рухнул обратно, а пальцы, не будь они в перчатках, изодрались бы о чешуйки василиска.
Полет длился недолго. Вскоре Иван увидел, как впереди мигнули и погасли камеры на заборе. И
