Ким Харрисон - На несколько демонов больше

Я с трудом проглотила слюну. Рука страдала по пейнтбольному пистолету, лежащему в сумке. Хорошо, что он сейчас у Гленна.

Глаза Денона покосились на меня.

—Нет, сэр, —сказал он своему телефончику. — Да, сэр. Спасибо. И вам удачного дня.

С бесстрастным лицом Денон щелкнул телефоном.

—   Ну? — спросила я, обливаясь потом — даже человек бы заметил.

—   Ты спрашиваешь, будто не знаешь ответа, — сказал он ровным голосом.

Стоящий за мной Гленн шевельнулся:

—Сотрудник Денон, вы арестуете миз Морган или нет?

Я задержала дыхание. Крупные руки Денона сжались в ку­лаки и разжались снова.

—Не сегодня, — сказал он, выдавив из себя улыбку.

Я выдохнула всей грудью, заправила ускользнувшую от Дженкса прядь и попыталась выглядеть уверенно.

—Везет тебе, ведьма, — сказал Денон, грациозно отступив на шаг. — Не знаю, на какую звезду ты загадываешь желания, но скоро и она упадет.

С этими словами он повернулся и зашагал прочь.

—  Ага, и ангелы рыдают при смерти праведников, — отве­тила я ему вслед, пожелав ему про себя найти новую книжку избитых штампов. С чувством облегчения я потянулась за сво­ей сумкой, все еще находящейся в руках Гленна. — Отдай, — сказала я, дернув ее на себя.

С визгом шин рванул с места автомобиль, куда сел Денон.

Наклонив голову в раздумьях, Гленн показал мне на автомобиль ФВБ без опознавательных знаков: большой, черный, с угловато-спортивными обводами.

—Я вас подвезу домой, — сказал он, и я послушно направилась к машине.

—  Трент сказал правду. — Мы с Гленном идеально шли в ногу. — Не понимаю. Он меня мог отправить за решетку и обыскать церковь, никуда не торопясь.

Гленн распахнул передо мной дверцу, и я села. Мне была приятна эта любезность.

—  Может быть, он боялся, что его видели, — предположил

вслух Гленн, закрывая мою дверцу.

—А может, он использует нас с Кери как свидетелей своего алиби, — ответила я, когда Гленн обошел машину и сел за руль. Я поморщилась—вот больной. Как можно устраивать себе али­би из встречи с такой красавицей, как Кери, пока кто-то из тво­их шестерок засовывает труп в мусорный бак?

Гленн запустил двигатель, и мы подождали, пропуская «ско­рую» — едущую медленно и без мигалок.

—Дэвид не будет за это отвечать, — сказала я решительно, сжимая сумочку, лежащую у меня на коленях. А может, Трент сказал правду, зная, что фокус у меня с собой, и если на него наложит лапу ОВ, добыть его станет куда труднее?

—Надеюсь, что вы правы, — ответил Гленн рассеянно, по­тому что перед выездом оглядывался в обе стороны главной дороги. — Очень надеюсь. Потому что если мистер Хью будет обвинен в убийствах официально, ОВ придет за вами как за соучастником и сообщником, пусть даже у вас есть алиби. То, что Дэвид позвал вас на помощь — очень нехорошо выглядит.

Устроившись на кожаном сиденье, я выставила локоть в окно, таращась в никуда.

—   Супер, — прошептала я, никому не адресуясь.

Сволочная у меня жизнь.

Глава двадцать девятая

У меня веки задрожали и открылись — это Гленн притор­мозил у светофора. Проморгавшись, я поняла, что уже почти дома, и выпрямилась, вылезая из дремоты. Потеплело, и меня просто разморило. Очевидно, отключение зельем на восемь ча­сов — совсем не то, что здоровый сон. Смутившись, я посмот­рела на Гленна и покраснела, когда он улыбнулся мне — ярко-белыми зубами на фоне темной кожи.

—  Только не говори мне, что я храпела, — пробормотала я, не представляя себе, как это я позволила себе заснуть. Я же толь­ко закрыла глаза, чтобы собраться с мыслями. Или как-то от всего отвлечься.

—  Вы очень мило похрапывали, — сказал он, постукивая по своей девственно-чистой пепельнице. — Вы оба такие за­бавные.

Джен кс взлетел в клубе золотых искр.

—  Я не сплю! — крикнул он, оправляя на себе одежду и приглаживая сноп светлых волос над очаровательно круглыми газами. У него хотя бы было оправдание — он обычно в это время

дня спит.

Часы на приборной доске показывали самое начало третье­го. Отъехав от дома Дэвида, Гленн первым делом привез меня в ФВБ для официального допроса до того, как ОВ могла бы сде­лать то же самое в какой-нибудь самый неудобный для меня момент. Оттуда мы заехали в ОВ подобрать Дженкса и закинули туда копию моих показаний — все очень мило и законопос­лушно. Оттуда поехали в морг, который мне хорошего настро­ения не прибавил. Наверняка у Гленна было чем заняться, кро­ме как возить меня по городу, но так как у меня прав нет, то я была очень благодарна.

Дэвид остался пока что в тюрьме. Дженкс подслушал его допрос, и получалось, что Бретт вчера встречался с Дэвидом, разговор шел о вступлении Бретта в нашу стаю. Это предпола­галось для меня сюрпризом, от чего я просто в слезах была, когда узнала. Вот почему Трент на него вышел. Трент — гадина, и я выругала себя за то, что некоторые его хорошие дела (вроде того, что он сегодня подтвердил мое алиби) заставляют меня забы­вать, что он убийца и наркобарон. Что-либо достойное он де­лает только тогда, когда ему выгодно — например, чтобы со­здать алиби себе с семи до семи тридцати. Кери права — он де­мон во всем, кроме видовой принадлежности.

Найдя какую-то зацепку в законе, ОВ задержала Дэвида без формального предъявления обвинения. В общем, незаконно, но кто-то сообразил, очевидно, что фокус вылез наружу, раз волк-одиночка превращает женщин в оборотней. То есть Дэ­вид по колено в болоте, и когда я окажусь рядом с ним — толь­ко вопрос времени. Может быть, пока он в тюрьме ОВ, Трент его не сможет убить? Может быть.

Прости меня, Дэвид. Я ничего такого не хотела.

Меня накрыло прохладной тенью моей улицы, я подобрала сумку на колени, чувствуя тяжелые контуры фокуса. Прищурившись, я разглядела черный фургон перед дверью церкви, и кто-то прибивал записку мне на дверь.

—Дженкс, глянь, — шепотом сказала я, и он посмотрел туда, куда я показала.

Гленн остановился на несколько корпусов автомобиля бли­же, и когда я приоткрыла окно, Дженкс вылетел со словами:

—Сейчас гляну, что там.

Человек с молотком увидел нас уголком глаза и с подозрительной быстротой сбежал с крыльца к своей машине.

—Мне остаться? — спросил Гленн, ставя машину на руч­ной тормоз. Он уже держал в руках карандаш и записывал но­мера отъезжающего черного фургона.

Пыльца, которую рассыпал Дженкс, повисший в воздухе перед запиской, сменила цвет с золотого на красный.

—   Непонятно, — пробормотала я, вылезла и затопала вверх по ступеням.

—   Выселил! — Дженкс9 побледнев, крутился в воздухе, — Рэйчел, Пискари нас выселил! Выселил!