Пауль Локамп - Охотник на ведьм

– Она ушла в другую семью, но жила неподалеку. Надеялась, что пройдет время, и она забудет свою привязанность к нему, найдет в себе силы, чтобы упокоить эту нечисть. Увы, не смогла. Она жутко переживала, но потом смирилась с тем, что станет Вечной Охотницей. Мол, такая милая крошка, я его так люблю и согласна страдать вечно ради этого. Прошли годы. И вот, будучи уже совсем старой, в 1895 году Элизабет услышала о своем питомце. Во всей красе его сущности. Узнала и поняла, что ее нерешительность обернулась ужасными бедами для людей. Он был офицером, но, кажется, он был дьяволом во плоти. Считался хорошим полководцем и человеком железной воли. Не смотрел на потери и усмирял восстания на Востоке с такой бесчеловечной жестокостью, что даже офицеры, служившие под его началом, не выдерживали.

– Элизабет сошла с ума? – тихо спросил я.

– Нет, – покачал головой Базиль, – но была близка к этому. Она все же нашла в себе силы признаться в этой слабости. Нашла одного из наших братьев и на коленях умоляла его убить этого человека. Этим молодым охотником был близкий друг моего наставника. Задача была не из легких: все-таки эта нежить достигла определенных высот, и подобраться к нему, чтобы убить, было довольно непростой задачей. Но охотник был упрямый. Он следовал за этой нежитью, словно баргест. Стал его тенью. И чем больше он узнавал о его деяниях, тем больше ужасался.

– Кто был этой нежитью?

– Ты куда-нибудь торопишься? – спросил меня Базиль и посмотрел на часы. – В Вильнюс ехать еще рано.

– Извини, что перебил. Продолжай. Времени еще много.

– Британия никогда не была душечкой, которой ее стараются представить историки. Этот образ «доброй старой Англии», – поморщился О`Фаррел, – который так любят насаждать либералы, далек от реальности. На самом деле эта страна – преступник. Ни одна страна мира не уничтожила столько людей, сколько Британия. Гитлер – просто душка по сравнению с ней! В одной только Индии было уничтожено несколько десятков миллионов человек. Эта страна торговала своими гражданами, как рабами! Разгул смерти! Пятьсот тысяч человек – вот цена английской индустриализации. Скажи, Алекс, кто создал первые концлагеря?

– Читал, что американцы. Если не ошибаюсь, во время гражданской войны в 1861 году. Этот, как его… – я прищелкнул пальцами, – Андерсонвилль. Не прав?

– Да, – сказал Базиль. – потом были испанцы, создавшие в 1895 году что-то подобное на Кубе. В то время она еще являлась их колонией. А вот уже во время англо-бурской войны такие лагеря появились и в Британии. К весне 1901 года сеть лагерей смерти покрывала всю территорию оккупированных бурских республик. Мафекинг, Йоханнесбург, Барбертон, Феринигинг, Хейделбург, Клирксдорп, Мидделбург, Почефстром, Стандертон, Фолксрюс, Айрин – это всего лишь малая часть, известная людям. В этих лагерях по большей части содержали детей и женщин. Больше двухсот тысяч. Половина населения бурских республик. Это были первые лагеря смерти, рассчитанные на уничтожение мирных жителей. Испанцы и американцы содержали в таких учреждениях только пленных. Да что там концлагеря! Англия сумела превратить в каторжную тюрьму целый континент, ссылая туда людей. Этот список можно продолжать. Потому что с концом девятнадцатого века их преступления не закончились. Уже после второй мировой войны, в 1950 году, эти «благородные люди»[34] устроили резню в Кении. В ответ на убийство 32 белых колонистов они уничтожили триста тысяч и еще полтора миллиона загнали в концлагеря! Середина двадцатого века! Твари…

Базиль немного помолчал и вытер пот, выступивший на лбу.

– Извини, Алекс, история Британской шлюхи для меня – больное место.

– Какой шлюхи? – не понял я.

– Империи, мать ее так! – сжал зубы Базиль.

Мы немного помолчали. Я поднялся и, открыв кухонный шкаф, достал бутылку коньяку. Налил в два бокала – себе на донышке, мне все-таки еще за руль садиться, а ему половину. О`Фаррел не глядя, засадил бокал залпом и подвинул его мне.

– Еще!

Ничего не скажешь – это по-нашему. Вот что значит – с русским человеком пообщался! Повторив, Базиль закурил и продолжил.

– Ладно, вернемся к нежити. Охотник следовал за этим офицером повсюду. Был в Турции, Египте, Судане, Южной Африке и на Кипре. И везде он пытался его уничтожить. Не получалось. Несколько раз охотник был сам близок к гибели и спасся исключительно благодаря чуду. Эта нечисть первой в мире придумала тактику выжженной земли, и именно она ввела в строй концентрационные лагеря для мирного населения. Повторю, не для военнопленных, а для мирных людей! Для женщин и детей. Для стариков. Один из его современников про него писал следующее: «человек, у которого есть тот же порок, что и у большинства египетских офицеров – страсть к содомии». Эта тварь даже женщинами не интересовался, – он скривил губы, – обычный педик. При этом он считался тонким ценителем прекрасного, любил китайский фарфор и экзотические растения. Еще! – Базиль придвинул мне пустую рюмку.

Выпив, он оглянулся.

– Закусить есть чем-нибудь? А то я могу опьянеть.

– Сейчас что-нибудь найду, – я встал и открыл холодильник. Лимон, красная икра. Подойдет. Чему удивляться – я видел, что у них по пятницам в барах творится. Ей-Богу, в России пьют и меньше, и культурнее.

– Налей и себе, – попросил Базиль. – Можешь не пить, но налей. Cheers![35]

Я плеснул на донышко и посмотрел на часы. Протрезветь после рассказа он точно не успеет; ладно, съезжу один, пусть спит. В памяти вспыл старый фильм «Осенний марафон» с бессмертным: «– Я алкач? – Алкач, алкач».

– И вот наступило это время, – О`Фаррел посмотрел на меня хмельным взглядом, – когда охотнику повезло. В начале июня 1916 года этой нежити надо было отправиться в Россию. Он, кстати, жутко боялся воды. Говорят, гадалка нагадала, что утонет. Налей! – выпив еще бокал, Базиль закусил лимоном, поморщился и продолжил. – И вот около половины восьмого крейсер «Хэмпшир» достиг траверза мыса Броф-оф-Бирсей. В этот момент, – Базиль поднял растопыренные пальцы рук вверх, – бух! Раздалось два взрыва, и все. Корабль быстро затонул, из почти семисот человек спаслись только двенадцать. А тело этой нежити так и не нашли. Конечно – ведь за секунду до взрыва один из офицеров, с которым он мирно беседовал на мостике, всадил ему кинжал в бок. Не простой – с лезвием, покрытым серебром. Позже говорили, что к этому причастны немцы, даже знаменитую Мату Хари вспомнили. Но нет, это был обычный охотник за нежитью, посвятивший этой охоте всю жизнь. Будь она проклята.

– Как звали эту нечисть?

– Гораций Герберт Китченер. Граф Китченер.