Джон Томпсон - Твин Пикс: Расследование убийства. Книга 1

Купер, закатав манжетку, посмотрел на часы.

— Даяна, сейчас я сижу в кабинете шерифа Гарри Трумена… Почему-то он запаздывает, на Трумена не очень-то похоже… Что-то я беспокоюсь. Знаю, что ты обычно говоришь по этому поводу — «деловые люди, не умеющие бороться с беспокойством, чаще всего умирают молодыми». Это сказал, кажется, Алексис Каррель, знаменитый ученый, лауреат Нобелевской премии по медицине. В этой связи мне почему-то вспомнилась одна история: несколько лет назад я проводил отпуск, путешествуя на автомобиле по Техасу и Нью-Мексико с доктором Филом Фриппом — он преподавал у нас, в филадельфийской Академии Федерального Бюро Расследований медицинские дисциплины. Как-то раз мы поспорили о воздействии беспокойства на человека, и он сказал мне: «Семьдесят процентов всех пациентов, которые обращаются к врачам, могли бы вылечиться, если бы избавились от страха и беспокойства. Не думайте только, будто бы я считаю, что их заболевания являются воображаемыми, что это — результат их мнительности или еще там чего-то. Их болезни, Дэйл, такие же реальные, как зубная боль, только во много раз страшней. Я говорю о таких болезнях, как расстройство пищеварения на нервной почве, заболевания сердечно-сосудистой системы, бессонница и даже некоторые виды паралича… Страх вызывает беспокойство, а беспокойство, в свою очередь, делает нас возбужденными и весьма нервными, воздействует на нервы нашего желудка и действительно изменяет химический состав желчи и желудочного сока, что ведет к язве. Фил Фрипп как-то заметил — „язвы возникают не от того, что вы едите, а от того, что ест вас“. Знаешь, Даяна, мне кажется, что он прав, этот Фрипп… Помнится, он говорил еще, что в среднем у четырех из каждых пяти пациентов нет физических причин, вызывающих желудочные заболевания. Страх, беспокойство, ненависть, исключительный эгоизм и неспособность приспособиться к реальной действительности очень часто являются факторами, вызывающими язву…

Заметив, что кассета в диктофоне кончилась, Купер переставил ее на другую сторону.

Он продолжал:

— Даяна, в этой связи мне почему-то вспомнился рассказ моего школьного учителя…

У Дэйла была удивительная способность — он умел очень быстро переключаться с одной темы на другую.

— Так вот, Даяна, мой школьный учитель истории как-то раз рассказывал, что беспокойство может сделать больным даже самого флегматичного человека. Он говорил, что генерал Грант, всегда отличавшийся уравновешенностью характера, хорошо понял это на собственной шкуре… Войска Гранта осаждали Ричмонд целых девять месяцев. Войска генерала Ли, оборванные, грязные и голодные, были практически разбиты. Целые полки с полковниками во главе дезертировали. Солдаты неприятеля устраивали в своих палатках молитвенные собрания, кричали, плакали и бредили. Конец был неминуем и близок. Солдаты генерала Ли подожгли в Ричмонде склады с хлопком и табаком, арсенал, где хранились почти все боеприпасы, и бежали из города, объятого пламенем. Армия генерала Гранта неотступно преследовала неприятеля, атакуя южан с обеих сторон и с тыла… Даяна, этот учитель рассказывал историю Гражданской войны так образно, что эти картины и теперь стоят перед глазами… Так вот, Даяна, генерал Грант, наполовину ослепший от ужасной головной боли, отстал от армии и остановился в доме одного фермера… Боли были настолько мучительными, что доктора начали беспокоиться за его рассудок. Так вот, представляешь? — на следующее утро он моментально выздоровел. И причиной тому были не лекарства, а радостное известие, которое сообщил ему всадник, скакавший галопом по дороге через ферму. Он передал ему письмо от неприятеля, генерала Ли, в котором последний извещал о своем намерении сдаться…

Даяна, Даяна, может быть, ты и считаешь меня несколько разбросанным в мыслях, может быть, для тебя все, что я сейчас говорю, и не слишком интересно, но я очень хорошо начинаю понимать этого доктора, Фила Фриппа. Даже слишком хорошо… Ты, наверное, помнишь, какие острые приступы болей в желудке мучили меня еще четыре месяца назад, когда я приехал из Оклахомы. Я решил, что причиной тому — нервное перенапряжение. Я сделал над собой усилие, перестал волноваться по пустякам, и боли прекратились сами по себе Я умею неплохо контролировать себя — теперь ничто, ни служебные неприятности, ни тяготы, связанные с постоянными путешествиями — не способны вывести меня из себя… Даяна, я не волновался уже несколько месяцев, то есть хочу сказать — вообще не волновался. А теперь поймал себя на мысли, что переживаю из-за какого-то пустяка — подумаешь, шериф Трумен запаздывает… Подумаешь — дался мне этот провинциальный шериф… Даяна, когда я учился в Филадельфии…

Дэйл не успел договорить — двери раскрылись, и на пороге появился шериф.

— Привет! — Поздоровался он, проходя к столу, за которым сидел Купер, — извини, немного задержался… — Шериф с некоторым удивлением посмотрел на портативный диктофон в руках Дэйла, — а что это у тебя такое? Видимо, для записи показаний подозреваемых? — Высказал он догадку.

Купер, сделав вид, что не расслышал последний вопрос, быстро нажал на «стоп» и, поспешно спрятав диктофон в карман пиджака, обернулся к Гарри.

— Привет… Знаешь, честно говоря, я уже начал было волноваться… Даже не знаю, почему.

Гарри улыбнулся.

— Что, боишься, чтобы меня не нашли где-нибудь на побережье в целлофановом мешке?

Купер ответил такой же сдержанной улыбкой.

— Нет…

Сняв форменную куртку и повесив ее на вешалку, Трумен уселся напротив.

— Да, все время хочу спросить — почему тогда, в морге, обследуя тело Палмер, ты сразу же догадался посмотреть ее ногти? И что обозначает этот странный кусочек бумаги с чьими-то инициалами?..

Дэйл неопределенно пожал плечами.

— Ну, насчет твоего второго вопроса мне известно не более твоего, Гарри… А что касается кусочка бумаги — такие случаи уже бывали и в других штатах — в Монтане, например…

Гарри подался вперед.

— И что, убийцу до сих пор не нашли?..

— Ищут… Думаю, если бы его обнаружили, Лора Палмер до сих пор бы была жива… — Купер сделал небольшую паузу. — Да, а почему ты задержался?

— Пришлось смотаться к самой канадской границе, в «Одноглазый Джек», — ответил шериф. — Выяснить кое-что насчет Жака Рено… Ты ведь знаешь…

Купер поднялся из-за стола.

— А когда поедем туда?..

Трумен прищурился.

— Думаю, его надо было бы пощупать прямо сейчас. Ты уже придумал, что будешь ему говорить?..

Глава 29

Визит Дэйла Купера в «Одноглазый Джек». — Разговор с Жаком Рено. — Джозеф Хэрвэй, Донна Хайвер и Эд Малкастер прослушивают найденную в квартире доктора Лоуренса Джакоби кассету. — Арест и ранение Жака Рено. — Звонок Бобби Таундеша в полицию. — Беседа Нормы и Хэнка Дженнингсов. — Купер и Трумен допрашивают в больнице доктора Джакоби. — Примирение Люси Моран и Энди Брендона. — Сообщение Люси. — Визит Хэнка Дженнингса к Джози Пэккард. — Некоторые соображения Хэнка. — Продолжение аудио-дневника агента Купера.