Джон Томпсон - Твин Пикс: Расследование убийства. Книга 1

Джозеф, открыв двери квартиры доктора Джакоби, осторожно включил свет в прихожей и, стараясь не шуметь, прошел вперед. Половица под ногами Джозефа предательски заскрипела — он вздрогнул. Впрочем, Хэрвэй знал, что особенных причин для беспокойства у него нет — вне всякого сомнения, Джакоби отправился на встречу с Мэдлин, переодетой Лорой.

«Конечно, не самое удачное решение проблемы, — подумал Джозеф, — но что еще оставалось делать?..»

Убедившись, что в квартире действительно никого нет, Джозеф тихо свистнул — это был условный знак Донне, стоявшей за дверью. Та, несмело войдя в чужую квартиру, сразу же прикрыла двери.

— Джозеф…

Хэрвэй обернулся.

— Что, волнуешься?..

Несколько осмотревшись, Донна произнесла:

— Да…

Джозеф успокоительно улыбнулся.

— Наверное, у тебя сейчас мысли, что мы участвуем в чем-то таком страшно противозаконном?.. Видимо, чувствуешь себя маленькой преступницей, не правда ли?..

Донна ответила голосом, в котором слышалась легкая сконфуженность:

— Если честно, то да… Немножко.

Джозеф вновь успокаивающе заулыбался.

— Ничего, ничего… Просто у нас с тобой нет другого выхода, Донна. Мы ведь не какие-то там квартирные грабители, мы расследуем убийство Лоры, твоей лучшей подруги и моей… моей девушки. Нам бы только

найти эту кассету — может быть, она что-то прояснит…

Донна несмело прошла в кабинет Лоуренса.

— А где мы будем искать?..

Джозеф, не оборачиваясь, ответил:

— Везде…

Подойдя к письменному столу, он резким движением открыл шуфляду и, вытащив оттуда небольшую картонную коробку, с затертыми от длительного, видимо, пользования, уголками, поставил ее на стол.

Подойдя к столу, Донна спросила:

— Что это?..

— Сейчас посмотрим…

В коробке, к удивлению Джозефа и его спутницы, оказались точные копии китайских зонтиков, сделанные из сосновых щепочек. К каждой копии были прикреплены небольшие картонные корочки — вроде магазинных этикеток.

— «Седьмого декабря тысяча девятьсот восемьдесят пятого года я впервые поцеловался с Джейн», — прочитал Хэрвэй на одной из корочек.

Донна посмотрела через его плечо.

— Что это?.. Джозеф с явным недоумением повертел зонтики в руках.

— Ничего не понимаю… Очень странно.

Взяв из коробки другой зонтик, Донна прочитала на картонной корочке:

«Сегодня прошло десять лет с того момента, как астронавт Армстронг вступил на лунную поверхность…»

Взяв из рук Донны зонтик, Джозеф Хэрвэй положил его и коробочку и, сунув ее на прежнее место, в шуфляду письменного стола доктора, сказал:

— Ладно, Дон… Это явно не то, что мы ищем… Насчет зонтиков — как-нибудь в другой раз.

Хорошенько осмотревшись, Донна нашла глазами искусственную пальму — на пластмассовых ветвях ее висел светло-коричневый кокосовый орех. Сняв орех, она протянула его Джозефу.

— Вот то, что мы ищем, — раскрыв кокос, Хэрвэй вынул из него аудиокассету, — смотри: «двадцать второе февраля», — прочитал он на конверте кассеты, — как раз за день до того, как… — не договорив, он спрятал кассету в карман куртки.

— Что это?..

— Где? — не понял Джозеф.

— Вот, — Донна, вытащив из кокоса золотое сердечко-медальон, протянула его Хэрвэю, — точно такое, как то, что мы спрятали в лесу… Только там была половинка, а это почему-то целое…

— Ты думаешь, оно тоже принадлежало Лоре?.. — с недоверием спросил Джозеф.

Донна, обернув цепочку вокруг сердечка, спрятала медальон.

— Не знаю…

Джозеф махнул рукой.

— Ладно, ладно, потом выясним…

В этот момент внимание девушки привлек небольшой пластмассовый блок с двумя кнопками, вделанный в стену кабинета доктора. Подойдя к нему, она нажала одну из кнопок — откуда-то сверху послышалось характерное, как из низкочастотного радио-динамика, шипение.

Резко обернувшись от этого звука, Джозеф воскликнул:

— Что это?..

Донна кивнула на кнопку.

— Я случайно нажала вот это…

— Выключи немедленно! — Джозеф, быстро подойдя к блоку, нажал на кнопку — только на другую: из скрытых глазу динамиков полилась очень спокойная музыка.

— Брайн Ино, — сразу же определил Джозеф, — этот альбом иногда используют врачи-психиатры в своей работе, чтобы создать у пациентов чувство психологического комфорта. Она действительно успокаивает…

Донна несмело тронула Джозефа за руку.

— Надо уходить — а вдруг доктор Джакоби вернется раньше, чем мы рассчитываем?..

Джозеф кивнул в сторону скрытого динамика.

— Сейчас, сейчас… Надо это выключить, — он бросился к небольшому музыкальному центру, стоявшему на письменном столе; после того, как он быстро опустил рукоятки эквалайзера, музыка стихла…

Донна, повесив кокосовый орех на прежнее место, направилась к дверям — за ней последовал Джозеф.

Спустя несколько минут «Харлей-Дэвидсон», взревев мощным мотором, растворился в ночной темноте…

Пройдя в кабинет, Дэйл кивнул Люси, как старой знакомой:

— Привет!..

Та, отвернув от агента ФБР заплаканное лицо, что-то промямлила в ответ.

— Шериф у себя? — поинтересовался Дэйл. Люси принялась искать какой-то предмет, якобы упавший под ее стол.

«Видимо, у нее что-то произошло, — решил Купер, — скорее всего, с этим Энди Брендоном, помощником Трумена… Они ведь так подходят друг другу — неужели поссорились?..»

Купер всегда отличался необыкновенной проницательностью.

Люси шмыгнула носом.

— Не знаю…

— Тогда я обожду Гарри у него в кабинете, — произнес Дэйл. — Хорошо?..

Люси вновь шмыгнула носом.

— Хорошо… Пройдя в кабинет, Купер уселся за стол Трумена и, вытащил из внутреннего кармана пиджака свой диктофон и нажал на кнопку «запись» — в ожидании Гарри Трумена он решил, не теряя времени, надиктовать очередное послание.

— Даяна, Даяна, — начал он, — сегодня я попробую взять за жабры этого противного типа, Жака Рено… Придется отправиться в «Одноглазый Джек». Хотя, если честно, я не очень-то люблю такие места. В казино всегда

полным-полно различных уродов. Помню, пару лет назад попал в Лас-Вегас — ну просто зоопарк какой-то… Мужчины все, как один, строят из себя Джеймсов Бондов, путницы изображают из себя голливудских звезд… Ну просто плюнуть хочется, до чего это все отвратительно. К тому же, как ты знаешь, большинство казино в мире принадлежит группировкам организованной преступности; иногда крупье даже чисто внешне — ну будто сошел из «Крестного отца»…

Купер, закатав манжетку, посмотрел на часы.

— Даяна, сейчас я сижу в кабинете шерифа Гарри Трумена… Почему-то он запаздывает, на Трумена не очень-то похоже… Что-то я беспокоюсь. Знаю, что ты обычно говоришь по этому поводу — «деловые люди, не умеющие бороться с беспокойством, чаще всего умирают молодыми». Это сказал, кажется, Алексис Каррель, знаменитый ученый, лауреат Нобелевской премии по медицине. В этой связи мне почему-то вспомнилась одна история: несколько лет назад я проводил отпуск, путешествуя на автомобиле по Техасу и Нью-Мексико с доктором Филом Фриппом — он преподавал у нас, в филадельфийской Академии Федерального Бюро Расследований медицинские дисциплины. Как-то раз мы поспорили о воздействии беспокойства на человека, и он сказал мне: «Семьдесят процентов всех пациентов, которые обращаются к врачам, могли бы вылечиться, если бы избавились от страха и беспокойства. Не думайте только, будто бы я считаю, что их заболевания являются воображаемыми, что это — результат их мнительности или еще там чего-то. Их болезни, Дэйл, такие же реальные, как зубная боль, только во много раз страшней. Я говорю о таких болезнях, как расстройство пищеварения на нервной почве, заболевания сердечно-сосудистой системы, бессонница и даже некоторые виды паралича… Страх вызывает беспокойство, а беспокойство, в свою очередь, делает нас возбужденными и весьма нервными, воздействует на нервы нашего желудка и действительно изменяет химический состав желчи и желудочного сока, что ведет к язве. Фил Фрипп как-то заметил — „язвы возникают не от того, что вы едите, а от того, что ест вас“. Знаешь, Даяна, мне кажется, что он прав, этот Фрипп… Помнится, он говорил еще, что в среднем у четырех из каждых пяти пациентов нет физических причин, вызывающих желудочные заболевания. Страх, беспокойство, ненависть, исключительный эгоизм и неспособность приспособиться к реальной действительности очень часто являются факторами, вызывающими язву…