Гильермо дель Торо - Штамм. Закат
Фонд объявил, что не пожалеет ни сил, ни средств на восстановление здоровья несчастных детишек и адаптацию их к нормальной жизни. И действительно, Палмер только это и имел в виду.
Ибо Владыка повелел, чтоб было именно так.
Перл-стрит
Пересекая очередную улицу, Эф почувствовал, что их преследуют. Фет же все внимание сконцентрировал на крысах. Грызуны, выгнанные на поверхность, пулями носились от двери к двери, метались по залитым солнцем сточным канавкам, – очевидно, в их мирке царили хаос и паника.
– Посмотри-ка вон туда, наверх, – указал Фет.
То, что Эф сначала принял за голубей, рассевшихся на карнизе, на самом деле оказалось сборищем крыс. Они смотрели вниз, наблюдая за Эфом и Фетом, и словно бы выжидали, желая понять, что эти двое будут делать дальше. Поведение крыс было наглядно и поучительно: они стали своеобразным индикатором распространения вампирской заразы по городскому подземелью, – заразы, которая изгоняла грызунов из гнездилищ. Что-то было такое в животных вибрациях, испускаемых стригоями, – или, может, в этом проявлялось само зло, – что отпугивало все живое.
– Где-то поблизости крысиное гнездо, – сказал Фет.
Они подошли к какому-то бару и даже миновали его, как вдруг Эф почувствовал в глубине глотки отчетливый позыв. Гудвезер круто развернулся, возвратился и дернул дверь – она оказалась не заперта. Это был очень древний бар, его открыли более полутораста лет назад («старейшая, непрерывно действующая пивная во всем Нью-Йорке», – хвасталась вывеска), однако ни посетителей, ни бармена видно не было. Тишину нарушало лишь тихое бормотание телевизора высоко на стене в углу: работал новостной канал.
Василий и Эф прошли в заднюю комнату – там было темно и так же пустынно. На столах стояли кружки с недопитым пивом; на спинках нескольких стульев все еще висели пиджаки. Вечеринка оборвалась резко и для всех разом.
Гудвезер проверил туалетные комнаты – в мужской были большие древние писсуары, под которыми шел сточный желоб; как Эф и ожидал, в кабинках не оказалось ни души.
Он вернулся в заднюю комнату, шаркая ботинками по опилкам, усеивавшим пол. Фет уже пристроил свой ящик возле стола, выдвинул стул и уселся, давая отдых ногам.
Эф зашел за барную стойку. Ни одной бутылки со спиртным, никаких шейкеров или ведерок со льдом – лишь пивные краны и выстроившиеся в ожидании внизу на полках стеклянные кружки-полумерки, на треть литра каждая. Здесь подавали только пиво. Никаких крепких напитков, о которых мечтал Эф. Только фирменное пиво местного розлива – светлое или темное. Старые краны стояли тут для блезиру, а новенькие работали исправно – пиво шло ровной струей. Эф наполнил две кружки темным бочковым.
– Ну, за…
Фет поднялся, подошел к стойке и взял кружку:
– Смерть кровососам!
Эф отпил половину:
– Похоже, народ линял отсюда в спешке.
– Бегство – это их последний шанс, – сказал Фет, вытирая пену со своей пухлой верхней губы.
– Для всего города сейчас последний шанс, – ответил Гудвезер.
Их внимание привлек голос диктора, и они прошли в передний зал. Репортер вел прямую передачу из местечка возле Бронксвилла, родного города одного из четырех выживших с рейса 753. Небо на заднем плане заволокло дымом. Бегущая строка сообщала: «…БЕСПОРЯДКИ В БРОНКСВИЛЛЕ ПРОДОЛЖАЮТСЯ…»
Эф протянул руку и сменил канал. «…БИРЖУ НА УОЛЛ-СТРИТ ЗАХЛЕСТЫВАЮТ ВОЛНЫ ПОТРЕБИТЕЛЬСКОГО СТРАХА… ВСПЫШКА НЕИЗВЕСТНОЙ БОЛЕЗНИ ОСТАВЛЯЕТ ДАЛЕКО ПОЗАДИ ЭПИДЕМИЮ ГРИППА H1N1… РЕЗКИЙ РОСТ ИСЧЕЗНОВЕНИЙ СРЕДИ САМИХ БРОКЕРОВ БИРЖИ…»
Показывали трейдеров, безвольно и неподвижно сидящих в зале биржи; средние рыночные курсы стремительно падали…
На кабельном канале «Нью-Йорк один» главной темой был транспорт: все выезды с Манхэттена забиты людьми, рвущимися покинуть остров в надежде опередить карантин, который, по слухам, вот-вот объявят. На самолеты и поезда все билеты уже были выкуплены, в аэропортах и на вокзале царил сущий хаос.
Эф услышал, как над домами пролетел вертолет. Да, пожалуй, сейчас «вертушки» – единственный простой способ сообщения с Манхэттеном. Если, конечно, у вас есть собственная вертолетная площадка. Как у Элдрича Палмера.
За стойкой бара Эф обнаружил настенный телефон – старой модели, с дисковым набором.
Сняв трубку, он услышал скрипучий гудок и терпеливо накрутил номер Сетракяна.
Сигнал прошел, на другом конце провода голос Норы произнес:
– Алло.
– Как там Зак? – спросил Эф, не дожидаясь, пока она скажет что-нибудь еще.
– Ему лучше, – ответила Нора. – Какое-то время он был просто вне себя.
– Она не возвращалась?
– Нет. Сетракян прогнал ее с крыши.
– С крыши? Боже правый.
Эф почувствовал, что его мутит. Он схватил чистую кружку и открыл пивной кран; от возбуждения ему казалось, что струя течет слишком медленно.
– Где Зак сейчас?
– Наверху. Хочешь, я позову его?
– Нет. Лучше нам побеседовать с глазу на глаз, когда я вернусь.
– Думаю, ты прав. Вы уничтожили гроб?
– Нет, – сказал Эф. – Он исчез.
– Исчез? – переспросила Нора.
– Очевидно, эта тварь не так уж сильно пострадала. Во всяком случае, скорости ей рана нисколько не убавила. И еще… звучит довольно дико, но там внизу кто-то странно расписал стену красками из баллонов…
– Ты хочешь сказать, кто-то изрисовал стену граффити?
Эф похлопал себя по карману, проверяя, на месте ли розовый телефончик.
– Я снял рисунки на видео. Представления не имею, что все это значит.
Он на секунду отстранился от трубки, чтобы глотнуть еще пива.
– И вот что я тебе скажу. В городе… просто жутко. Очень тихо.
– Только не здесь, – сказала Нора. – Сейчас небольшое затишье, потому что рассвет, но долго оно не продлится. Кажется, солнце их уже не очень-то пугает. Похоже, они смелеют.
– Именно так, – согласился Эф. – Они обучаются, становятся умнее. Нужно выбираться оттуда. Сегодня же.
– То же самое только что говорил Сетракян. Из-за Келли.
– Потому что она теперь знает, где мы прячемся?
– Потому что она знает. А то, что знает она, знает и Владыка.
Эф зажмурился и прижал ладонь к глазам, пытаясь отогнать головную боль.
– Понятно.
– Где вы сейчас?
– В финансовом районе, рядом со старой платформой Ферри. – Эф не упомянул, что они с Василием сидят в баре. – Фет знает, где раздобыть машину повместительнее. Как только заполучим ее, направимся к вам.
– Только… Пожалуйста, постарайтесь вернуться целыми. И людьми.
– Это и есть наш план.
Эф повесил трубку и пошарил под стойкой бара. Он искал какую-нибудь вместительную емкость под пиво, которое пригодится им при повторном спуске под землю. Не со стеклянной кружкой ведь идти. Он обнаружил старую фляжку, обтянутую кожей, смахнул пыль с медной крышки и вдруг углядел за фляжкой бутылку хорошего старого бренди. На бутылке пыли не было: должно быть, ее держал там бармен, чтобы прикладываться время от времени при монотонной раздаче пива. Эф сполоснул фляжку и принялся аккуратно наполнять ее, держа над маленькой раковиной, как вдруг услышал стук в дверь.
Он быстро обогнул стойку, направляясь к сумке с оружием, но, еще не дойдя до нее, сообразил: вампиры не стучат. Не останавливаясь, он миновал Фета и, осторожно выглянув в окно, увидел на улице доктора Эверетта Барнса, директора Центра по контролю и профилактике заболеваний. Сейчас на старом «сельском докторе с далекого Юга» не было адмиральской формы (ЦКПЗ начинал свою деятельность как подразделение Военно-морских сил США): директор Барнс вырядился в изысканный светлый костюм – сочетание цвета слоновой кости и белоснежного. Пиджак был расстегнут, поэтому директор имел вид человека, которого сорвали с позднего делового завтрака.
Эф осмотрел, насколько смог, улицу за спиной Барнса – судя по всему, директор был один, во всяком случае пока. Гудвезер отомкнул дверь и распахнул ее.
– Эфраим!
Гудвезер схватил директора за лацканы пиджака, втянул внутрь и тут же запер дверь.
– Вы здесь, – сказал он и снова осмотрел через окно улицу. – А где остальные?
Директор Барнс высвободился из цепких рук Эфа и одернул пиджак.
– У них приказ пока держаться в стороне. Однако не питайте никаких иллюзий – очень скоро они будут здесь. Я настоял, чтобы мне дали несколько минут переговорить с вами наедине.
– Господи ты боже! – воскликнул Эф, окинув взглядом крыши на противоположной стороне улицы, прежде чем отодвинуться от окна. – Как же они так быстро добрались сюда?
– Первым делом, Эфраим, я должен с вами поговорить, – ушел от ответа Барнс. – Никто не хочет причинить вам вред. Все это сделано по моему приказу.
Эф отвернулся от директора и направился к барной стойке.
