Дмитрий Скирюк - Блюз чёрной собаки

СЛОВО «ХОЗЯИН»

Это сладкое слово — «Хозяин».Сколько значит оно для меня!В нём и нежность заботы,И страх наказаний,И уверенность каждого дня.

Эта жажда — быть просто рабыней —Заставляет всё тело дрожатьОт боязни, стыда,От тоски и унынья,От желания принадлежать.

Только справиться с ней не выходит,Как её ты при том ни зови, —Эта тяга страшнееТомления плотиИ порою сильнее любви.

Бесполезно молчать и таиться,Бесполезно искать и страдать,И теряться в толпе,И заглядывать в лица —Невозможно его угадать.

Часто я, в одиночестве плача,Господина звала своего…Это просто судьба,Это просто удача,То, что я повстречала его!

Этот дом, где меня приютили,Стал роднее, чем отчий приют.Здесь меня полюбили,И в цепи забили,И рабыней отныне зовут.

Тонкий латекс, скрипучая кожа,Эти цепи, ошейник, ремни —Я домашний зверёк,На игрушку похожа,Невозможно забыть ни на миг,

То, что я — ни жена, ни подруга,Не хозяйка (об этом и речь),Не любовница, простоОтчасти — прислуга,А отчасти — любимая вещь.

У меня не бывает капризов,И, домашние сделав дела,Я не смею играть,Не смотрю телевизор,Не бывает, чтоб я проспала.

Очень хочется тронуть руками,Поласкать себя пальцами, ноКоль я дома одна,Под зрачком телекамерУдовольствие запрещено.

Разве только — понежиться в ваннеИли что-то читать, а покаМожно просто сидетьНа полу в ожиданьи,Когда щёлкнет пружина замка.

В этот миг я опять понимаю,Что, по сути, в начале началЯ — такая же дверь,Только дверь я живая,И пришёл мой хранитель ключа.

Нет другого желания, кромеПодбежать, кандалами звеня,Встать пред ним на колениИ молча, в поклоне,Ждать, когда он обнимет меня.

Прошептать: «Господин, добрый вечер, —Замирая у ног, словно тень. —Как рабыня ждала,Как мечтала о встрече,Как скучала она целый день!»

И от страха немея как рыба,Ожидать приговора суда:То ли — ласки и нег,То ли — розги и дыбы,А быть может, плетей и креста.

Мне назначена доля такая,Чтоб потом, в темноте и тиши,Искупить перед Ним(Если Он пожелает)Грех загадочной рабской души.

О свободе ничуть не жалея,Отдавать то, что Мастер возьмёт,И испить до конца,От восторга пьянея,Горький мёд из пылающих сот.

И когда успокоится сердце,И поступит команда «отбой»,Заползти в закутокС зарешеченной дверцейИ захлопнуть её за собой.

А ночами, когда мою нишуСвет полночной луны серебрит,Я слагаю стихиПо возможности тише,Потому что любовь моя спит…

МАСТЕРА ГЛАЗА

Ах, зачем я торопилась,Слишком быстро шла!Ненароком оступилась —Чашка вдребезги разбилась,Кофе разлила.

Ну а как, судите сами,Мелко семеня,Мне управиться с делами,Если скованы цепямиНоги у меня?!

Провинилась, поспешила,Лишь потом поняв,Как жестоко согрешилаИ ошибку совершила,Голову подняв.

Вижу — сердце замирает —Мастера глаза.Будто вспышка ослепляет,И пощёчина швыряетГолову назад!

«Шлюха! Сука! На колени!!!» —Падаю под стол,На холодные ступени,Кандалами при паденьиГрохочу об пол.

В голове гудит, как в домне,Вся щека горит,Даже имени не помню,Даже не расслышу,что мне Мастер говорит.

Впрочем, разве это тайна?Тоже мне, секрет.Я нарушила случайно(А быть может — не случайно)Основной запрет.

Я невольница, рабыня,Мне нельзя смотретьТак в упор на Господина —Это дерзость и гордыня.Наказанье — плеть.

Тянет цепь неумолимоМастера рука,Горло давит нестерпимо,Хорошо, что у рабыниНету кадыка.

Я хриплю, слюну глотаю,Что-то говорю,О пощаде умоляю,А сама как свечка таюИ уже горю!

Сердце бьётся как с похмелья,Тошнота и страх,Давят стены подземелья,Цепи тяжким ожерельемВиснут на руках.

Плачу (это разрешают),Больно — просто жуть.Слёзы не пересыхают,Из разбитых губ стекаютКапельки на грудь.

На губах алеет ранка,Фартучек в крови.Я одета как служанка —Маленькая каторжанка,Пленница любви.

Кроме тех стальных браслетовЯ облаченаВ платье горничной с корсетом,Очень тесным, но при этомГрудь обнажена.

Моя юбка из резиныБыстро вверх скользит,Ножки, бёдра и ложбину,Попку и нагую спинуВетер холодит.

Обнажились ягодицы,Слышу тонкий свист;Дело Мастера боится —Это свищет злая вицаИли даже хлыст!

Что за боль!!!Навек запомнишь,Девка-егоза:Раз ты правил знать не хочешь,Вот тебе за то, что смотришьМастеру в глаза!

Пять ударов! Двадцать, тридцать!Продолжает бить!Мне пора со счёта сбиться,Плачу, вою как волчицаИ молю простить.

Я наказана за дело,Нечего сказать:Если я в лицо глядела,Значит, мне опять влетелоЗа Его глаза!

После очередь шнуровки:Целых два часаВ позе я лежу неловкой,Крепко связана верёвкой,Словно колбаса.

Руки-ноги на растяжках —Не пошевельнуть,От кнута рубцы на ляжках,Черепки разбитой чашкиИскололи грудь.

Сколько ждать?Меня накажут,Если обернусь!!!Или он не хочет даже?..Он же видит — я в бондаже!Я сейчас свихнусь!!!

Ёрзаю, как на иголках,Кандалы звенят,На глаза упала чёлка,Из моей любовной щёлки —Целый водопад.

Выпори меня, мой Мастер, —И возьми, возьми!Бей меня — в твоей я власти,Разорви меня на части,Только не гони!

Неподвижность — вот мученье,Как ни посмотри.Но какое наслажденьеОщущать Его движеньеУ себя внутри!

Улетаю из подвалаПрямо в небеса.Мало мне попало, мало! —Я сегодня увидала Мастера глаза!..

Вам покажется кошмаромЭта жизнь моя.Трудно быть живым товаром,Но судьбу свою недаромВыбирала я.

Ночь как чёрная воронка —Снова становлюсьГлупой маленькой девчонкой,Перепуганным ребёнком,И всего боюсь.

Рвусь, кричу, срываю платье,И вот так всегда:Не могу себя унять я —Вот оно, моё проклятьеИ моя беда!

Вот по этой-то причинеМне навернякаТак нужна, необходимаКаторжная дисциплинаИ Его рука.

Только так, а не иначе,Я могу с собойСправиться, а это значит,Мне удел такой назначен —Вечно быть рабой.

Жить в цепях и на коленях,Битой как коза,Исполнять Его веленья,Чтобы улучить мгновеньеЗаглянуть в глаза…

В голове засела прочноМысль: а может быть,В следующий раз нарочно,Как сегодня, так же точноЧто-нибудь разбить?

Я без сил валюсь на ложе —Кончилась гроза.За любовь плачу всё строже,Но какие — боже, боже! —У Него глаза!

ТАКИЕ ВОТ СТИХИ МОИ…