Владислав Реймонт - Вампиры. Сборник

— Все это так, сударь, — ответил старый седой крестьянин, выходя вперед, — ваша правда, мы с приездом вашего господина забыли и думать о нужде. Но вот беда, за эти три месяца у нас больше покойников, чем за весь прошлый год, и все молодые, и болезнь какая-то невиданная: сегодня здоров, завтра умер. Ребята и думают, не ваш ли барин привез какое-то поветрие из-за моря. Говорят, ведь там и Бога нет, и живут люди некрещеные.

— Что вы, господа, — говорю я им, — да мы такие же христиане, как и вы; так же молимся Пресвятой Деве, а смерть всякому назначена от Бога.

— Немного затихли, — продолжал Смит, — стали шептаться, спорить.

Я тем временем посадил Миллера к себе на седло, на всякий случай.

Вдруг бежит баба, волосы косматые, платье ободрано и кричит:

— Ратуйте, люди Божьи, умерла моя девочка, черный черт ее задушил, сама видела, своими глазами видела. В бархате он весь и навалился на ребенка и давит, а как увидел меня, так и пустился бежать, да прямо к замку. Я хотела его схватить, так вишь как меня отделали. — Все это она кричала бессвязно, прерывая слезами и проклятиями.

Толпа вновь ринулась на меня, тут я счел за лучшее удирать. На счастье, подо мной был наш Павлин — в одну минуту он смял передних, задние отскочили, а он вынес нас с Миллером на дорогу.

Догнать его, конечно, никто не смог, и вот мы здесь. Ворота заперты, что прикажете делать дальше?

— Да я их деревню с землей сровняю! Выдумали что: я привез к ним смерть, — опять вскипел Гарри. — Сейчас же дайте знать полковнику и просите роту солдат, расходы все за мой счет.

Смит хотел удалиться.

— Постойте, Смит. Гарри, выслушай меня или, вернее, нас, — сказал Джемс. — Мы все здесь свои, Смита я считаю за храброго и испытанного слугу, а потому хочу говорить и при нем. Это необходимо.

— Да, Гарри, как это ни дико с первого взгляда, но деревня отчасти права, считая нас причиной ее несчастий, — продолжал Джемс.

— Что, что мы привезли смерть? — спросил Гарри, выпучив глаза.

— Нет, не привезли, а, как бы лучше выразиться, напустили смерть на ее жителей, — продолжал Джемс.

Гарри посмотрел на доктора и тот ясно прочел вопрос: «Когда он сошел с ума?»

— Джемс здоров, он не сумасшедший, ты сейчас в этом убедишься, — ответил доктор.

Джемс от имени всех начал посвящать Гарри и Смита во все наблюдения, изыскания и, наконец, выводы.

Рассказано было видение Райта в Охотничьем доме; случай с Жоржем К., принятый доктором за лунатизм; появление голубой красавицы на балу и на озере.

Указаны места, освещающие дело, в письмах Карло и в дневниках учителя и Риты.

Сопоставлены детали, сопровождавшие смерть виконта Рено, корнета Визе и, наконец, Жоржа К.

Наконец, Джемс рассказал о попытке уничтожить вампира и о спуске в новый склеп. О попытке, кончившейся так бесславно, потерпевшей полное фиаско.

Вначале Гарри недоверчиво улыбался, думая, что его мистифицируют, но чем дальше, тем становился серьезнее и только потирал лоб.

Когда Джемс кончил, Гарри вскочил и быстро прошелся несколько раз по комнате.

— Это черт знает что такое, какая-то сказка из «Тысячи и одной ночи», — воскликнул он. — А впрочем, друзья мои, в ваших словах есть много правды. Ура нашему Шерлоку Холмсу, — улыбнулся он в сторону Джемса. — Мне и самому уже не раз приходило в голову задуматься над загадочностью здешних событий, — продолжал Гарри. — Люди мрут как мухи, то и дело говорится о каких-то не то снах, не то видениях, пропавшая голубая красавица, розовая записка… а тут еще и собственные приключения.

Сны Гарри

— До сих пор я ничего не говорил вам, отчасти потому что сам не мог дать себе ясного отчета, отчасти боялся ваших насмешек. Ну а теперь я вам расскажу, слушайте, — начал Гарри.

Это было еще в Охотничьем доме, в которую из ночей — не помню.

Я лег спать. Вы все знаете, что спальня моя была третья по коридору, немного больших размеров, чем остальные, но все же с одним окном, выходящим в сад.

Сад в этом месте густо зарос сиренью и черемухой. Цветущие ветки так и лезли в открытое окно.

Мне не спалось.

Я пробовал лежать тихо, не шевелясь; пробовал, по совету доктора, считать до ста; старался думать об устройстве замка…

Ничего не помогало, сон бежал от меня…

Подушка казалась нестерпимо горячей, жесткий сенник — мягкой периной, чего я не переношу.

Я уже хотел вскочить на ноги, как на меня повеяла отрадная прохлада, точно тысячи крыльев навевали ее…

Комната наполнилась какими-то образами, в душе проснулись неведомые желания. Образы, вначале неясные, неопределенные, начали мало-помалу становиться виднее и реальнее. Конечно, вы уже догадались, что то были образы прекрасных женщин.

Но это не были настоящие женщины, то есть я хочу сказать, это не были современные женщины.

Лица и тела их были темного, бронзового цвета, точно тропическое солнце обожгло их нежную, атласную кожу. Черные волосы прихотливо подняты и заплетены в сотни мелких косичек. У большинства на головах яркие перья тропических птиц. Вместо одежд на бедра накинуты шкуры леопарда, у иных весь костюм заключался в золотом поясе.

Образы сливались, переливались, точно стеклышки в калейдоскопе.

Воздух был полон мелодичным шуршанием и шелестом… Звук этот напоминал или шелест дорогой шелковой материи, или трепет нежных голубиных крыльев.

Сильный, не известный мне до сих пор аромат кружил голову. Кровь стучала в висках. Душа рвалась вон из тела…

«Найди талисман, верни нам жизнь, будь нашим повелителем», — шептал мне чудный женский голос.

Я не выдержал, вскочил… и проснулся. Темно.

Кровь бурно бежит по жилам, сердце стучит, как молот… Отдергиваю занавес, открываю окно. Луна сияет. Сирень и черемуха льют свой аромат, но он мне противен, тускл.

Я хочу того, что видел во сне. Хочу услышать шуршание крыльев, хочу увидеть прекрасных женщин…

Но все напрасно! Все прошло!

Я не спал до утра.

Приключение свое я назвал сном и приписал действию старого токайского.

Помните, как вы все были удивлены, что я решительно отказался от употребления своего излюбленного напитка.

Теперь, когда большинство из вас видело сны, подобные моему, или что-то большее чем сны, что-то более реальное, действительное, я утверждаю, что это не был вполне сон, как и последующие случаи.

— Как, ты потом еще видел такие сны? — вскричал Джемс.

— Да, еще два раза. Я расскажу вам все, — и Гарри, затянувшись несколько раз сигарой, начал:

— Другой раз опять в Охотничьем доме и опять не помню, в какую из ночей. Когда виконт Рено был уже похоронен, я пришел в спальню и отпустил Сабо.