Эгис Румит - Песня для Корби

Корби моргнул и как будто очнулся. Он увидел, что Комар приблизился к ним с монстром и наклоняется, почти целует призрачное лицо. Корби схватил его за руку и потянул назад. Монстр выбросил к лицу Комара свои щупальца, но он уже упустил свой шанс. Комар вздрогнул и шарахнулся от него. Алеся подбежала к Андрею.

— Братик, братик, братик Андрюша, — позвала она. Потом упала на колени, запустила руки в светлые волосы брата, наклонилась и поцеловала его в лоб. Корби в очередной раз поразило их сходство. Они оба как будто были сделаны из одного луча солнца. И хотя Андрей лежал бледный, умирающий, а личико его сестры несло на себе следы усталости и недосыпа, они оба словно светились в полутьме коридора.

Тот, кто приходит из долин, потянулся к девочке, но Андрей, разбуженный прикосновением сестры, открыл глаза и сильнее сжал свою руку на руке чудовища. Жгутики слизи обессиленно опали.

— Братик, — повторила девочка.

— Я мечтал тебя увидеть, — прошептал Андрей.

Он вдруг повернул голову и посмотрел на Корби.

— Ты все сделал правильно, — сказал он. Корби встретил его взгляд. Он ясно вспомнил, как дал с друзьями клятву у ручья. Клятву стать лучшими. И тут же он ощутил, что Ник и Ара рядом, смотрят его глазами на все происходящее.

— Я старался, — предательски слабым голосом, ответил он, — хоть я и не знал, что я делаю. Я… — он запнулся и сбился. — Прости меня. Я не видел, какой ты.

— Ты всегда был моим лучшим другом, — сказал Андрей.

Корби на глаза навернулись слезы. Его голос дрогнул.

— Но это же неправда, — возразил он.

— Сестра и друг, — прошептал Андрей, — слушайте меня. Вы должны кое-что узнать.

Собираясь с силами, он перевел дыхание, потом продолжал.

— У некоторых людей две души, — сообщил он, — одна — человеческая, а другая — волшебная.

Корби смотрел в его лицо, не смея перебить. Ему казалось, что он ничего не понимает, но все равно должен слушать.

— Волшебная душа не должна оставаться с людьми, — продолжал Андрей. — Когда они взрослеют, она уходит очень далеко.

Своей свободной рукой Андрей взял руку Алеси.

— Братик, — нежно сказала она.

— Но из-за того, кто приходит из долин, мне пришлось вернуться назад, а свою человеческую душу я отдал тебе, сестренка, — сказал Андрей. — Ты моя душа.

Алеся гладила его рукой по голове. Ее собственные волосы почти касались его волос. Они были одного цвета, тон в тон. Андрей перевел свой взгляд на Корби.

— Наши души подружились вдалеке — там, куда они уходят, — сказал он. — Мы были вместе очень долго, просто ты, который оставался здесь, про это не знал.

— Я, который здесь, и я, который там, — еле слышно произнес Корби. Он вспомнил полет над зеленой страной, смех и свет, ручей.

— Я сразу тебя узнал, как только увидел, — прошептал Андрей. — Но я не мог, не знал, как показать и объяснить тебе все это.

— У тебя получилось, — ответил Корби.

Андрей снова посмотрел на сестру.

— Мне скоро придется уйти, — сказал он. — Я умру, если останусь здесь. Прости меня.

— Я знаю, братик, — ответила Алеся. — Но ты ведь будешь мне сниться?

— Буду, — обещал Андрей. Корби не выдержал и все-таки заплакал. Его охватила страшная грусть. «Все это было только ради того, чтобы он все-таки умер», — подумал он. Андрей прикоснулся рукой к его мокрой щеке.

— Твоя душа, — сказал он, — теперь не так далеко от тебя. Ты можешь больше. Ты сможешь даже видеть наши встречи там. Наша дружба не кончится моей смертью.

Корби ощутил его теплое прикосновение. «Нет, — подумал он в отчаянии, — тот, другой я, ничем не будет со мной делиться, он чужой». Он сжал руку Андрея своей свободной рукой — но вместо теплой кожи почувствовал под пальцами холод металла.

Он уже не стоял на коленях рядом с Андреем. Хватаясь за проржавевшие перила, он бежал вверх по лестнице, прилепившейся к стене бесконечно высокого небоскреба, все выше и выше. Металлические ступени звенели под его ногами. И так же они звенели далеко внизу, там, где бежал запыхавшийся безумец. Он все еще смеялся. Его хриплый хохот, словно вороний грай, несся под тусклым желтым небом черного города. И, будто насмехаясь над ним, на его смех отвечали своим криком проносящиеся мимо в воздухе люди-птицы. Корби чувствовал, как взмахи их крыльев разгоняют волны теплого воздуха.

Последний пролет — и вот над головой только небо. Юноша выбежал на крышу и взмахнул руками, как будто собирал что-то и охватывал.

Площадка на вершине небоскреба была пустой и черной, не такой, как у реальных зданий. Здесь не было ни одного вентиляционного выхода, ни одной надстройки, ни даже бордюра у края. Там, где кончалась крыша, все просто обрывалось в пустоту.

Двойник Корби пересек черный квадрат вершины небоскреба и остановился на краю. Внизу, под его ногами, расстилалась страна долин. За границами города были поля черной земли. На них росли рощи красных металлических деревьев. Рассекая поля, леса и холмы чудовищным алым лезвием, медленно текла кровавая река.

— Ну вот и все, — прохрипел Оскаленный. — Некуда больше бежать.

Другой Корби оглянулся и увидел, как его враг выходит на противоположную сторону крыши. Его лицо разрушалось, сквозь него проступала серебристая маска того, кто приходит из долин.

— Мне и не нужно бежать, — ответил печальный юноша. Ухмылка Оскаленного потускнела. Медленно вращая мачете в своей распадающейся руке, он пошел на Корби. Корби почувствовал, как сложил вместе кончики своих пальцев, и вдруг между ними зажглись маленькие огоньки.

— Эта тварь научила тебя фокусам? — спросил Оскаленный.

— Она сама чей-то плохой фокус, — ответил печальный юноша, — как, к сожалению, и ты.

Он развел свои руки в стороны, и между его пальцев натянулись пять светящихся золотых нитей. Лицо убийцы странно дернулось при виде этих легких, вибрирующих линий света. Из его глаз с новой силой хлынуло серебро. Его щеки уже почти распались, с них слоями сходила кожа, и Корби понял, что скоро его улыбка станет такой же, как у его дружка, убитого под указателем на дорожной развилке.

Оскаленный налетел на юношу, рубанул его тяжелым лезвием своего ножа. Тот отразил удар золотыми нитями. Они спружинили, отбросили оружие врага далеко назад. Мачете с металлическим звоном упал на середину крыши.

Оскаленый ударил в лицо противнику кулаком. Двойник Корби даже не покачнулся. Он снова подставил свой гибкий щит под удар, и на этот раз сам громила отлетел от него на десяток метров. От его кулака почти нечего не осталось. Из обрубка изувеченной руки брызнул фонтан серебристой крови. Оскаленный взревел от боли и ярости. Его лицо плавилось, теряя прежние очертания. Корби увидел лицо монстра, зыбкое, состоящие из пара и капель кислоты, из режущих кристаллов, белого тумана и ядовитой ртути.