Виктор Торчинов - Таинственная самка: трансперсональный роман

— Хорошо, это будет 1956 год.

— Вот-вот, именно! Мессия может родиться в 1956 году!

— А почему не умереть?

— Но о Мессии, умершем в этом году, мы ничего не знаем. Значит, или его не было в этом году вообще, или он только что родился. Кстати, я ведь тоже 1956 года рождения.

— A-а, вот оно что… Скажи, дорогой мой, а ты не хочешь последовать мудрому призыву: «Врач, исцелися сам!»? Короче говоря, к психиатру обратиться не желаешь? Господи, Боже мой, да у нас в институте есть человек пять 56-го года рождения. А сколько их в мире!

— Они же не евреи…

— А что, евреев кроме тебя в 1956 году не рождалось?

— Знаешь что… Вот Шолем пишет, что образ еврейского Мессии настолько неопределен, что любому еврею с интеллектом выше среднего естественно приходила в голову мысль: «А не я ли?»

— Ну ладно, пусть мысль приходит, только ты не очень лелей ее, а то сам окажешься в Скворцова-Степанова.

— Ты обо мне не беспокойся, пожалуйста, сами сусами…

— Хорошо, не буду. В принципе я тебе благодарен за рассказ.

Тут я рассказал ему про гонконгскую конференцию и ее тему.

— Слушай, с твоего позволения, я вверну там про Мелхиседека, Учителя Праведности и Саббатая Цеви, хорошо?..

Потом Илья еще долго разглагольствовал про Саббатая Цеви и еврейских Мессий, и в подтверждение своей мысли, что Мессии — особый тип просветленных существ вроде будд и бодхисаттв, даже достал из портфеля английскую книжку некоего профессора Ленновица из мормонского Солт-Лейк-Сити «Еврейские Мессии», в которой описывались многие претенденты на сей возвышенный титул от Иисуса до каких-то хасидских деятелей — как все в спасители мира рвутся-то! В какой-то момент этого монолога я прервал его красноречие, поскольку в моем мозгу забрезжила некая смутная мысль.

— Слушай, ты говорил, что трактат Натана из Газы о природе Саббатая Цеви называется «О драконах». Не расскажешь ли подробнее?

Упрашивать Илью не приходилось, его снова понесло.

— Да, трактат «О драконах» и его продолжение «О творении». В первом из них он писал, что душа грядущего Мессии была захвачена Неразумными Светами, ввергнутыми Светом Творящим в бездну техиру, пустого пространства творения, пучину небытия, где эти Светы, ставшие волшебными драконами, терзали и мучили ее. Но потом она вырвалась оттуда, следствием чего и стало рождение Мессии, в Смирне в 1626 году. Однако эти муки в пучинах техиру сказались, если можно так выразиться, на его психике, откуда и депрессии. А во втором трактате он пошел куда дальше…

Илья вытащил из пачки сигарету и не спрашивая разрешения, закурил; я решил проигнорировать эту бесцеремонность.

— Да, куда дальше… Он объявил, что сама душа Мессии имеет две природы, природы обоих Светов, и что он сам — Верховный дракон. Именно поэтому Моисей вознес серебряного змея в пустыне. Опять-таки серебро…

Вскоре мы уже распивали с Ильей припрятанную бутылочку настоящего армянского коньяка, закусывая кусочками лимона (это вообще-то распространенное заблуждение, что коньяк нужно закусывать лимоном, поскольку лимон тушует коньячный вкус). Я молчал и пытался удержать в голове историю про Мессию-дракона, чтобы потом на досуге в ней разобраться, а Илья продолжал витийствовать. Экий краснобай и баламут! Под конец он совсем разошелся и стал уже буквально орать что-то о Саббатае Цеви, Господе и Спасителе нашем, который вот-вот, не позже почему-то 2004 года, вернется из-за реки Самба-тион[17] и кому-то покажет «кузькину мать».

Тут я понял, а Инна подтвердила мою догадку, что Илья домой сам ни за что не доберется. Поскольку с такси связываться не хотелось, пришлось звонить Сергею, так как у того была машина, и просить его заехать ко мне и отвезти Илью домой. Увы, он вполне сам мог быть подшофе — водился за ним такой грех, но, слава Богу, пронесло. Уже из дома Сергей перезвонил мне, чтобы сказать, что Илья благополучно водворен в свои апартаменты на Шпалерной. Голос Сергея почему-то звучал несколько задумчиво и как-то меланхолично.

Обедать уже не имело смысла — я съел пару бутербродов с колбасой, запил все это крепким кофе и отправился спать. Из комнаты сына — Филипп, подросток, или, на англо-саксонский манер, тинэйджер, со всеми вытекающими — доносилась какая-то тревожно-будоражащая музыка. Я поднялся и пошел спросить у него, что он там такое слушает. Оказалось, некую группу под названием «Терион», считающуюся сатанинской. Я взял коробку диска и прочитал название песен. Половина их была поименована каббалистическими сефирами — Хесед, Тиферет и так далее. Попросив сына сделать сии дьявольские трели потише, я вернулся к себе и наконец-то заснул. Во сне я беспокойно ворочался с боку на бок и видел какие-то бредовые сны: пылающий огонь в каком-то мрачном месте, разевающих пасти змеев и огромного белого питона, покрытого серебристой рыбьей чешуей и вознесенного то ли на крест, то ли на огромный шест. Змей тянул ко мне голову и высовывал длинный черный раздвоенный язык…

Разбудил меня звонок будильника. Голова раскалывалась, во рту был неприятный металлический привкус. Сообразив, что сегодня неприсутственный день и что идти в институт не надо, я завернулся в одеяло, повернулся на другой бок и снова уснул, на этот раз без сновидений. Проснулся я, когда было уже за полдень.

Прошло несколько дней. За это время я отказался от услуг иностранного отдела института в оформлении визы, поскольку хорошо помнил, как из-за медлительности академических чиновников у меня в свое время чуть не сорвалось две поездки, сходил сам в китайское консульство и благополучно сдал документы. Теща любезно согласилась одолжить мне (причем на неопределенный срок) четыреста баксов на билет до Вены и карманные расходы, так что этот вопрос тоже был благополучно решен. Я даже позвонил в поликлинику по поводу справки и выяснил, что сейчас особого наплыва пациентов нет и что это медицинское затишье, видимо, будет продолжаться все лето. Поэтому я решил сходить за пресловутой справкой после возвращения из Гонконга, а пока засесть за компьютер, с тем чтобы дней за десять написать доклад. Тем временем из Москвы прислали мои билеты на конференцию и обратно с весьма причудливым маршрутом: Вена-Гонконг и Гонконг-Рим-Вена. Получив оные, я без труда купил на тещины деньги билет Петербург-Вена-Петербург и действительно занялся докладом. В институте было тихо и спокойно, все шло своим чередом, зарплату не платили, но и на присутствии за рабочим столом не настаивали. Илья больше не появлялся, о Саб-батае Цеви и его светоносных драконах я стал понемногу забывать и потому спал вполне спокойно, без каких-либо инфернальных видений. В это же время я получил приятное известие из Америки: профессор Мак-Дуглас, главный редактор «International Journal of Transpersonal Studies» известил меня, что моя статья по эпистемологической релевантности мистического опыта принята в окормляемый им журнал и что он сам займется ее языковой правкой.