Елена Руденко - Холодные воды

   -- Да, совершенно точно, -- ответил Константин, -- интересно... туфелька слетела, когда убийца толкнул Коко в воду, или соскользнула в воде? - он задумался.

   -- Неужто даже столь незначительная деталь может оказаться решающей? - изумилась Ольга.

   Сестра не переставала восхищаться умом супруга.

   -- Никогда не знаешь, что может оказаться важным... Потерявшаяся туфелька так и не найдена. Либо всему виною течение либо башмачок забрал убийца?

   -- Золушка-утопленница, -- вздохнула Ольга, -- но зачем убийце ее туфелька?

   -- Зачем... -- задумчиво повторил Константин, -- возможно, злодей полагал, что тело, унесенное потоком в Неву, никогда не будет обнаружено... А если и выплывет где-то за городом -- точное место преступления никто не установит. В таком случае, туфелька, оставленная у Зимней канавки, могла бы дать ненужную подсказку сыщикам о месте убийства...

   Ольга понимающе кивнула, гордясь своим мудрым супругом.

   Ранним утром я отправилась на прогулку по городу. Коляской, в отличие от Ольги, я правлю плохо, поэтому ехала очень медленно.

   Удивительно, но даже после ярких красок Кавказа, я продолжаю любить серый унылый Петербург. В этом таинственном городе каждый уголок хранит свои секреты. В предрассветных лучах можно уловить незримые тени призраков... Кажется, что они приветствуют меня как старую знакомую.

   На секунды в первых лучах солнца мне открывается другой Петербург, обитатели которого не живые горожане, а бестелесные духи. Они бродят по улице, сидят в кофейнях, смотрят из окон домов и, кажется, беседуют друг с другом. Звучит немного странно, но это тоже "жизнь", правда, "жизнь" иного Петербурга. Я видела жандарма, булочника, галантерейщицу, мальчика посыльного, бравого гусара, кокетку в окне... В этом "другом Петербурге" тоже есть свои новости, сплетни и, наверняка, скандалы... У нас наступает день, у них -- ночь, и призраки исчезают с городских улиц. С наступлением темноты для этого "другого города" наступает день...

   Возможно, виною моя фантазия...

 Петербургские Сфинксы Рис. Н. Воробьёв

   Когда я выехала на набережную Невы, солнце уже показалось над рекой. Утро выдалось солнечным -- редкость для осеннего Петербурга. Однако прохлада не отступила. К моей удаче, не было ветра с залива, иначе прогулку пришлось бы прекратить.

   Я всматривалась в гладь реки, отражение рассветного неба скрыло унылый серый цвет холодных вод. Строгие фасады домов, обрамлявшие набережную, сияли в красках утра. Как прекрасны мгновения между тьмой и светом, ночью и днем.

   Проезжая мимо сфинксов Университетской набережной, я увидела фигуру Ростоцкого. Не понимая причины своего внезапного любопытства, решила остановиться.

   Серж обернулся и, завидев меня, поднял руку в знак приветствия. Затем направился ко мне. Я спустилась с коляски и пошла к нему навстречу.

   Мы обменялись обычными приветствиями. По взгляду Ростоцкого я заметила, что он взволнован и явно желает посоветоваться со мной, но не знает как начать разговор.

   -- Вы любите прогулки по набережной? - задала я бессмысленный вопрос, подойдя к одному из сфинксов.

   Красивое гранитное лицо древнего царя бесстрастно смотрело вдаль. Многие боятся сфинксов, а мне они кажутся весьма спокойными и дружелюбными. Их истинное величие завораживает. Неужели им, правда, тысячелетия?

   Небо заволокло тучами. Погода менялась быстро.

   -- Да... теперь да... люблю прогуляться, -- растерянно ответил Ростоцкий, -- надеюсь, вы не сочтете меня сумасшедшим? Право, понимаю, вас беспокоит моя сестра... Мне бы не хотелось, чтоб вы решили, будто мы наследственные безумцы... Климентина говорит вам правду, я уверен... У моей сестры никогда не наблюдалось приступов истерии... И в роду у нас не было сумасшедших...

   -- Вы хотите поговорить со мною о вашей сестре? -- предположила я.

   -- Нет-нет... Мне бы хотелось поделиться с вами некоторыми размышлениями. Повторюсь, никогда не страдал безумием...

   -- Будьте спокойны, в безумии легче обвинить меня, -- печально улыбнулась я, всматриваясь в лицо сфинкса.

   Ростоцкий провел рукой по надписям на постаменте.

   -- Странные письмена, -- произнес он, -- будто какой-то шифр... Знаю, что их переводили ученые. Но все равно мне почему-то кажется, будто иероглифы скрывают иной смысл... И горе, если злодей сумеет познать тайну... Я уверен в своей догадке, но не могу объяснить... Неужто подсказки египетского пра-прадеда?

   Он вздрогнул и смущенно отвел взор.

   -- Я вам верю! -- воскликнула я.

   -- Знать бы, зачем мне даны эти странные предчувствия, -- произнес Серж, рассматривая амулет предка, -- неужто злодеи хотят раскрыть древние тайны?

   -- Вы недалеки от истины, -- прозвучал чей-то спокойный голос.

   К нам подошел худощавый человек в сером костюме. Лицо его не было ни красивым, ни безобразным, из тех неприметных лиц, которые легко забываются.

   -- Мое имя Степан Гласин, -- представился он, -- я хранитель тайн Анубиса... По-египетски его имя звучит "Анпу"...

   Незнакомец явно не беспокоился, что мы можем принять его за сумасшедшего.

   -- Чем обязаны? - напряженно спросил Ростоцкий.

   Разумеется, бесцеремонное поведение собеседника вызвало у него недоумение.

   -- Вы хотите знать ответы на многие вопросы, не так ли? - продолжал Гласин, не смутившись.

   -- Но кто вы?

   -- Обычный мелкий чиновник из конторки, если вас интересует мое положение в обществе, -- улыбнулся он, -- когда ты посвящен в древнюю тайну, удобнее жить неприметным...

   -- Простите, мне безразлично, чем вы зарабатываете на жизнь. Меня интересует, что значит "хранитель тайн Анубиса"...

   Глаза Ростоцкого загорелись от осознания внезапной возможности хоть на шаг приблизиться к терзавшей его загадке. Он явно с трудом сохранял свое привычное хладнокровие.

   -- Вспомните, кем был Анубис и сами все поймете... Не стоит растолковывать очевидное, -- ответил собеседник.

   -- Тогда я перейду к делу, -- Серж протянул Гласину фамильный амулет, -- эта вещь древних египтян?

   -- Совершенно верно! -- ответил незнакомец, даже не притронувшись к амулету.

   -- Мой пра-прадед приходит ко мне во сне? -- продолжал Ростоцкий.

   -- Да, и тут вы не ошибаетесь и не впадаете в безумие, -- улыбнулся Гласин.

   -- Тогда... что значат эти письмена? -- Серж указал на надпись на постаменте ближайшего к нам сфинкса.

   -- В строках, славящих фараона, скрыт шифр, если найти ключик, то можно узнать заклинение, открывающее врата Дуата, -- спокойно ответил собеседник.