Первое знамя - Алексей Александрович Иванов
Туннель был довольно высок, но в ширину не превышал двух-трех метров. Именно это и позволило нам сдержать первый натиск. Шедшие первыми ликаны упали, получив свою долю свинцовых пилюль и заклятий. И другим ликанам пришлось рваться вперед через баррикаду из трупов своих менее удачливых собратьев.
Пожалуй, остановить их мы бы не смогли. А задержать…
— Давай же! — крикнул я, выпустив последнюю пулю в серо-грязное облако порохового дыма, перегородившего обзор лучше всякой темноты. Эх, суда бы пушку! Да вдарить картечью! Или с траншейной метлы садануть!
Хотя, если ликаны впали в боевую ярость, то картечь их не остановит. Повезло, что шаманов нет, или они промедлили с защитой. Будь иначе, мы бы сразу легли.
Вой нарастал. Я чувствовал, что вот-вот из порохового облака вырвется живая волна, и все будет кончено.
Но мыслей нет, только улетающие в грязно-серый пороховой туман и темноту огненные стрелы да нарастающая головная боль, киянкой бьющая в висок.
— Готово! — выдохнул ласс Венг Фрид, резко выставив вперед руки. — Все назад! Бежим! — добавил он, и испуганным зайцем рванул прочь.
Почему и зачем, никто спрашивать не стал. А раздавшийся с потолка грохот и завывания ликанов только добавил нам прыти.
Бежал я последним. И не из-за чуждой мне глупой гордости. Капитан покидает корабль последним, командир первым вступает в бой и последним выходит из боя и прочие лицемерные благоглупости — это не про меня. Просто внезапно вновь накатила головная боль и такая слабость, что быстрее бежать я не мог при всем желании.
А желание было! Оно у любого появится при таких-то вводных!
За спиной раздался радостный рык, но он тут же сменился болезненно-обиженным воем. Я позволил себе бросить быстрый взгляд назад. Светляк успел поймать силуэт здорового ликана, что почти сумел меня настичь. Один прыжок и все было бы кончено. Но упавший сверху здоровый каменный блок раздробил твари ноги.
Вряд ли забег продлился долго, но показался вечностью. Вскоре грохот начал стихать, стены больше не дрожали, на голову перестала сыпаться пыль и каменная крошка. Но главное, нам в спину больше никто не выл. В туннеле остались только звуки наших ног да тяжелого дыхания.
— Кажется, все, — прохрипел Венг, единственный, кого я сумел догнать. — Завал метров сто. Не пролезут при всем желании. Даже магам возни на несколько часов.
Подперев спиной стену, он согнулся, пытаясь успокоить дыхание.
— Аккуратнее нельзя было? — судорожно хватая ртом воздух, проворчал я, подпирая стену с противоположной стороны туннеля.
— А у нас было на это время? — отозвался он. — Ты приказал, я сделал.
— Стоять! — зычно гаркнул я, сложив ладони рупором. Огоньки светляков мерцали где-то вдалеке. Один так и вовсе превратился в маленькую точку. Интересно, кто это там такой быстрый? — Общий сбор!
— А смысл возвращаться? — донесся из темноты голос Бахала. — Сам догонишь, не развалишься.
Шутник. Хотя в чем-то справедливое замечание. Да и возвращаться — примета плохая. А рыцари, как я неоднократно упоминал, помешаны на суевериях.
Огоньки светляков замерли. Один или два просто исчезли. Правильно! Ману нужно экономить. Неизвестно, сколько нам в темноте блуждать и чего ждать.
— Маг вы неплохой, ласс Фрид, — бросил я, все еще пытаясь унять сбитое дыхание. — Но бегун отвратительный.
— Вообще-то я имел честь вас обогнать, ласс Вельк, — нагло ухмыльнулся родовитый и шутливо-злорадно добавил: — Такой позор для рыцаря и чемпиона.
— Случайность, право слово, — в тон отозвался я. — К тому же, я просто прикрывал наш отход.
Маг вновь ухмыльнулся, зашелся кашлем, сплюнул на пол туннеля.
— Демоны! Кто качает землю? Ощущения такие, словно с похмелья. — Отлипнув от стены, он протянул мне открытую ладонь. — Мир?
— Так мы и не воевали, — пожал я плечами, принимая его рукопожатие.
Про тот факт, что высокомерием родовитых по отношению к моей скромной персоне меня не удивишь, говорить не стал. Вдруг вновь обидится. С этими родовитыми, особенно с магами, никогда не знаешь, что им в голову взбредет. Те, что постарше, более спокойные. Но молодняк, как и любой молодняк — излишне дерзок и горяч. Мало им, что родились с золотой ложкой во рту. Постоянно нарываются, чтобы ее засунули им в задницу! Шалуны…
Внезапно лицо Венга Фрида разительно переменилось, а рукопожатие превратилось в толчок, отбросивший меня к стене. Силы он не пожалел, магической, а не физической — впечатало меня знатно, аж дыхание перехватило.
Острый приступ головной боли вызвал секундное забытье. А когда я пришел в себя, обнаружил в центре туннеля, аккурат между мной и Венгом Фридом, тело ликана, с перебитыми ногами. Кровавая дорожка, вырванная светляком из темноты, показывала, что он приполз со стороны завала. А аккуратно отделенная от тела голова говорила, что Венг Фрид может довольно быстро сплести атакующий аркан по одиночной цели.
Что же, должен признать, некоторые привилегии родовитые маги все же заслужили, как и толику уважения. Не каждый способен так быстро и ловко разделаться с ликаном, пусть и раненым. Не говоря уже о впечатляющем обрушении туннеля.
* * *
Даже солнце не хотело заглядывать в укрытую густым кустарником пещеру. Словно знало, что за ужасы ждут его в глубине.
Стены давили. А низкий свод, казалось, вот-вот упадет на голову. Нетерпеливо вышагивая возле черного чрева уходившего под землю хода, Та’Энди нет-нет, а испуганно косилась в темноту. И только когда ее взгляд находил светлое пятно близкого выхода, сердце молодой видящей успокаивалось.
Старые недруги знали нелюбовь детей Великого леса не только к подземельям, но и любым замкнутым пространствам, и умело этим пользовались. Чем дольше шла война, тем глубже под землю они забирались. Временные укрытия за десятилетия противостояния превращались в селения, селения в города. Лабиринты подземных ходов, сотни ловушек.
Та’Энди не застала тех времен. Но страницы немногочисленных хроник сумели передать ей тот ужас, что творился в глубине. Армии боевых химер уходили под землю и… исчезали. Тогда в ход пошла магия. Земля стонала, долгие, манозатратные ритуалы крушили целые горы, подземелья заполнялись ядовитым дымом, травились подземные источники. Казалось, что в таких условиях никто и
