Серый Дол - Николай Покуш
- Дура набитая! Дерьмо собачье! Куриные потроха вместо мозгов! - вопила на опешившую сестру Илия, сердце которой едва не выпрыгивало из груди. Но тут гнев её резко уступил место ужасу, когда она осознала, как сильно нашумела. Илия моментально умолкла, и перед её взором вновь встала картина увиденного в хлеву: колыхающаяся в полумраке туша коровы и лежащая на ней, уродливая лапа, которая не могла принадлежать ни зверю, ни человеку.
«Надо бежать!» - кричал её внутренний голос. - «Скорее бежать в дом! Запереть двери и ждать отца! Он уже скоро вернётся и во всём разберётся!»
Но прежде чем она успела что-либо сделать, нечто навалилось на створки дверей хлева. Они чуть подались вперёд, раскрываясь, но скоро с грохотом остановились, сдерживаемые тяжёлым засовом. В тёмном проёме, образовавшемся между ними, Илия увидела два жёлтых глаза. Только они, будто светящиеся изнутри, как глазницы вырезаемых ей и сёстрами фонариков из тыкв, взирали на девочку, словно глаза самой ночи, взор тьмы, сгустившейся по ту сторону дверей. Илия уставилась в них, и вдруг потеряла себя. Ощущение собственного тела пропало, как и возможность кричать, или плакать. Она не могла ничего, кроме как смотреть в эти глаза. И пусть они были преисполненный злобы, от которой кровь стыла в жилах, а так же хищного желания убить, которое обращает всех, рискующих стать добычей в бегство, Илия не могла отвести взгляда. По её щекам лились слезы, грудь сотрясали рыдания, но она не могла не смотреть в эти жёлтые глаза. Только они остались в мире, заполнили собой всю вселенную. Пропала и ночь, и туман, и туша коровы, и псы, и овцы, и Зана, и сестры с матушкой, что остались в доме. Даже звуки сделались далёкими и нереальными. В сознании Илии остались только эти глаза и бесконечный голод, поселившийся в них.
А потом, вдруг, один глаз погас. За ним, через мгновение исчез второй, и раздался звериные рёв, вместе с которым реальность навалилась на Илию, придавливая к мокрой грязи, в которую она упала, завалившись на спину.
Илия увидела над головой тёмное небо, в котором едва-едва проглядывались пара ярких звёздочек и ей тут же стало легче и свободнее дышаться, словно она всплыла со дна зловонного, вязкого болота, и наконец смогла вдохнуть полной грудью.
Вдруг небе затмило лицо склонившейся над сестрой Заны, теперь уже не такое решительное и смелое: в глазах сестры читался испуг, волнение, но вместе с тем и воинственность.
- Вставай, Илия! Вставай скорее! - закричала сестра, и схватив её за рукав пальто, потянула вверх.
Сама не понимая как, Илия оказалась на ногах, и тут снова раздался этот рёв, от которого волосы на голове у неё зашевелились. Двери хлева зашатались под натиском существа, рвущегося наружу.
- Я выстрелила в него! - кричала Зана, утягивая Илию за собой прочь от хлева. - Выстрелила и попала в глаз! Точно попала! Но ему ни по чём!
Илия, для которой все происходящее стало каким-то кошмарным сновидением, от коего она никак не могла проснуться, снова уставилась на двери. Между створок, из той тьмы, что совсем недавно взирала на неё своими жёлтыми глазами, вдруг появилась рука. Та самая, ужасающая лапа, покрытая белой шерстью, с длинными чёрными пальцами, и измазанными в крови когтями. Эта рука нашарила засов и стала поднимать его.
Илия вспомнила о ноже на поясе и, не отрывая глаз от дверей, опустила руку. Но одеревеневшие от страха и холода пальцы не смогли сразу сомкнуться на рукоятке, лишь пошевелили её. Тяжёлый нож проскользнул под поясом пальто и беззвучно упал на землю. Из горла Илии вырвался сдавленный стон.
Нечто в хлеву продолжало тянуть засов вверх. Ещё чуть-чуть и оно снимет доску, преграждающею ему путь к перепуганным девочкам.
Поняв, что добежать до дома они не успеют, Зана резко остановилась, - они отошли от дверей уже шагов на семь-восемь, - отпустила сестру, и вложив в лук новую стрелу, подняла его и натянула тетиву, целясь. Буквально за мгновение до того, как лапа монстра сбросила засов, Зана выстрелила, и сорвавшаяся с лука стрела, вонзилась точно в лапу чудовища, пробив её насквозь, и пригвоздив к засову.
Существо взвыло так истошно и жутко, что ноги Илии подкосились, и она осела на землю, но тут же, понимая, что не может себе позволить поддаться панике, поднялась снова.
- Бежим в дом! - закричала Зана, снова схватив её за локоть.
Но как только сёстры развернулись к дому и бросились бежать, Илия поняла, что если чудовище вырвется из хлева, оно, рано или поздно проникнет в их дом, и тогда убьёт и её, и Зану, и сестёр, и матушку с не родившимся ребёнком внутри. Это осознание предало ей сил, и Илия остановилась. Высвободившись из хватки сестры, она взглянула в сторону конюшни.
«Отец!» - появилась мысль в её голове. - «Только отец сможет помочь! И лучше, если он будет не один!».
- Что ты делаешь?! - завопила Зана. - Бежим скорее в дом!
- Надо предупредить отца! - сказала Илия твердо. - Я поеду за ним! А ты беги к матери и сёстрам! Будьте вместе! Заприте все двери и ставни! Я приведу помощь!
Зана лишь утвердительно кивнула в ответ, и бросилась в сторону дома, а
