Федор Березин - Голован

В данный момент условия среды обитания поменялись кардинально. Вы, господин Шоймар и компания, все еще размышляете, как пробить выставленный голованами и из голованов же состоящий барьер, дабы вернуться обратно в цивилизацию? Типа выполнить долг, донести в мир людей свет нового знания? Какая глупость! Нормальный, незашоренный разум уже давно видит — данная цель недостижима. И значит? Раз цель недостижима, а любая цель — всего лишь веха на дороге выживания, то цель требуется кардинально менять. Ах вы, бывший коллега по научному поиску Шоймар, не хотите менять планы и цель? Ну что ж, следовательно, ваш разум застрял в развитии. Вы не сумели приспособиться к резко поменявшейся среде. И значит…

Машем ручкой. Прощайте, господин профессор Шоймар! Всего вам наилучшего!

Итак, меняем цели. Мы служили обществу людей. Ну, части общества, именуемой Концерн. Такое было приспособительно правильно — обещало перспективы в плане долгосрочного выживания в главенствующей позиции. Ныне наш индивидуальный разум — инструмент выживания — отрезан от сообщества людей. Мелкое вкрапление, все более и более тающая группа, навсегда затерявшаяся в здешнем лесу и развалинах, — она не в счет. Делать на нее ставку давно бессмысленно. Так же, как и на ее начальника Шоймара. Ибо у кого уж в группке нестандартно мыслящий мозг, так это у Жужа. Но и тот ныне прохудился.

Значит, раз с людьми не получается, тогда…

Здрасьте, собачки-собачечки! Вы вроде бы делаете экспансию в окружающую природу, да? Но ведь рано или поздно, если вы по-прежнему будете раздвигать границы своего влияния на Сфере Мира, вам придется столкнуться еще и с человеком тоже. Не с отдельными группками, как сейчас, а в глобальном плане. И значит…

Милые собачечки! Любезные голованчики! Не думаете ли вы, что в очень скором времени вам потребуется грамотный консультант? Тот, кто понимает, что есть человек и его цивилизация. Тот, кто загодя объяснит и расскажет, как и что надо делать в случае экспансии на исконно человеческую территорию. Шоймар, да и канувшие в прах прочие умники, предполагают, что вы умеете гипнотизировать и все такое. Очень и очень хорошо! Тогда на отвоеванных у человечества территориях будет вовсе необязательно перекусывать горло всем и вся. Некоторое количество можно будет оставить на развод, дабы использовать уже в собачьих целях. А ведь для управления этим подчиненным сообществом нужен будет кто-то не загипнотизированный. Правильно? Тот, кто будет трудиться не за страх, а за совесть.

Вознаграждение? С этим разберемся по ходу. Соправитель некой завоеванной провинции, это, пожалуй, вполне подходит.

А до оного времени согласен терпеть некоторые невзгоды.

Сегодня присные собачьего царя Гекрса приволокли кое-что посерьезнее рюкзака — нашу экспедиционную рацию. Приволокли и поставили передо мной.

— Пользоваться умееш-шь? — скучающим голосом поинтересовался Гекрс и зевнул так, что я смог бы, не торопясь, пересчитать все его зубы. Язык красный, лопатообразный: и как он может столь запросто имитировать человеческую речь?

— Нет, я по таким делам не мастер. Вообще ничего не рублю, — ответил я без лукавства. Да и какой смысл врать головану, если он тебя насквозь простреливает? — Я и на простой-то не умею, а здесь вообще — уникальная штуковина.

— Ага, уникальная, — согласился вожак Гекрс без всякого выражения. Да, в принципе, какое у голованов может быть выражение? Морды у них обычно — камень камнем. У любой дворняги из подворотни на морде попросту обилие чувств в сравнении с этими разумными собакообразными.

— Но ничего, что уникальная, — добавил Гекрс, помолчав и почесавшись в паузе где-то под мышками. «Ничего, что уникальная, — договорил я за него для себя. — Придется тебе, человечишка, научиться на ней работать. А иначе…» Я успел напредставлять себе разные возможности и как раз сосредоточился на детализации, когда Гекрс, начесавшись вволю, продлил мысль.

— Мы, для вер-рности, пр-рихватили к ней еще и уникального специалиста. Вер-рю, сработаетесь.

И тогда из-за скалы вышли еще две круглоголовые псины поздоровей. А между ними…

Вообще-то я лицезрел второго радиста Дама Залату, хотя на себя он не похож абсолютно. Наверное, и я, когда «песик» Добар пригрозил откусить мошонку, выглядел не очень. Но здесь было что-то другое.

Я не знаю, как голованы это делают. Не только я, понятно. Никто не знает. Мы, хозяева Большой Суши, — слепцы из слепцов. Всех вокруг мы по умолчанию считаем ниже себя, чисто из-за того, что они на четырех лапах. Мысленно, вместе с ростом, мы обрезаем им и мозги тоже. И даже когда нос к носу сталкиваемся с аномалией, мы сердито отметаем наблюдение: ошибка фиксации факта от усталости, самогипноз наблюдателя, галлюцинация, артефакт… Ну что ж, наша слепота очень на руку — или, там, на лапу — нашим конкурентам по Сфере Мира. Тешите себя сказками о своей величавости, хозяева мира? И на здоровье. А мы вот тут плюшками балуемся. Валите мимо, не обращайте внимания! Впрочем, вы и не обращаете. Спите, похрапывайте, в Топожвари-Мэш все спокойно. Как и на всей Большой Суше.

Потом нас ошарашивает. Бьет по темечку. Всегда несколько поздно.

Я не знаю, что сделали голованы с Дамом Залатой. И уж тем более, как они это сделали. Никаких укусов на видных местах я не наблюдал. Одежда тоже рваная лишь в той мере, в которой она и бывает после месячного путешествия по сельве. Не физически на него воздействовали, отнюдь не физически. Впрочем, это и сразу было ясно. Просто появилась неизвестно откуда уверенность, что радист — более не человек. Просто ходячая двуногая машина.

Тут что-то связанное с психикой. Разумно-собачье отродье каким-то образом бьет по мозгам и с ходу. Ничего такого ко мне лично покуда не применяли. Так я думаю, по крайней мере. Если, конечно, мои догадки еще чего-то стоят. Хотя кто его знает?! Вдруг я тоже подвергся и… Ведь никакой сумасшедший не осознает своего сумасшествия. Но нет, все-таки я мыслю. Мыслю, следовательно… В этих инсинуациях запутаешься, как в поисках края Сферы Мира. Оставим. Примем за данность.

Итак, Дам Залата, второй радист и военно-техническая прожилка экспедиции, ныне хуже сумасшедшего. Он ходячая, совершенно ничего не мыслящая резиновая кукла. Но вот навыки его сохранились. Он умеет работать с рацией. Он даже отвечает на вопросы. Он усовершенствованный музыкальный автомат. Бросишь монетку в полфата, дернешь рычажок — он тебе сыграет по заказу. Хоть что, от «Солдат идет по Новому Курорту» или «Наш бомбовоз вперед летит» до похоронного марша. Правда, Дам Залата песенки не поет, но я и ранее не замечал за ним подобных пристрастий. Он просто рабочая машина особого фасона. Причем высококвалифицированная. О Мировой Свет, какая досада, что наш полевой предприниматель Ио Керталан не дожил до сего момента! Тайна превращения человеческого существа в механизм гораздо ценнее каких-то мифических запасов урановых руд.

Ныне эта ходячая машина в моем полном распоряжении. Только вот сам я — в распоряжении собачьего царя Гекрса.

Гав-гав, Ваше Высочество! Я весь к вашим услугам! Чего изволите? Почесать за ушком или выкусать блох?

Вот как это происходит. Твоя шерстистая сущность сидит около пещерки, никого не трогает. Греет лапки под Мировым Светом, если попугаить по-человечьи. И тут по твоей круглой голове ударяет озарение. Твоя непромокаемая сущность его не просила и не заказывала. Сущность вообще знать об этом не знала, а круглая голова даже нисколечко не задумывалась. И вот тебе — гав! Получите и распишитесь, если попугаить в понятиях народа людей.

Оказывается, никакой доброй Большой Мягкой Лапы из Пещеры не существует. В смысле ни Доброй не существует, ни даже какой-нибудь Злой. Все — иллюзия и сон. До такого не додумался бы даже давно ушедший в Пещерную Глубину Толстый Щёрр.

Шерстяная сущность бежит по травянистым пампасам за ленивой, неповоротливой ламой, уже покусывает ее за пухленький бочок, лама почти весело брыкает, и тут — бац! Птичка-синичка каркнула у самой морды, чуть ли не пощекотала крылом по носу. Оказывается, твоя подверженная блошиным нападениям сущность всего лишь спит, дрыгает во сне лапками, а убеждена, будто скачет вприпрыжку по лужку. Ныне такое же происшествие, и даже хуже. Мир рушится, сваливается набок, сминается, что тот «зубоскал» от термического «грузила».

Большой Лапы нет! И никогда не было! Правда, все равно есть передача из поколения в поколение генетической (если попугаить в чужом наречии) информации. Каждый в этой цепочке без исключения верил в Лапу, но никогда ее не видел. Даже третьим глазом. Обманывались, врали сами себе, развесив ушки и сложив лапки в умилении. А вот моя мохнатая сущность прозрела. Это беда, это попросту рвотное смешенье внутри круглой головы.