Филип Дик - ВАЛИС. Трилогия
– Кому какое дело до наших намерений, – заметила Зина, знавшая его мысли.
– Дорога в ад, – сказал Эммануил. Причём, думал он, в самом буквальном смысле.
Только эту дверь мы и открыли, дверь в могилу.
А больше всего мне жалко мелких существ, тех, что почти не обижали всех прочих. Они не заслужили такой участи. А этот козломорф подвергнет их наибольшим страданиям, он будет мучить их в меру их невинности – это его способ нарушить великое равновесие, сорвать и погубить План. Он будет преследовать слабых и уничтожать беспомощных, он обрушит всю свою мощь на наименее способных себя защитить.
И тут мы обязаны вмешаться, сказал он себе. Встать на защиту малых сих. Это наша первая задача, наша первая линия обороны.
Радостно взмыв в вашингтонское небо, Херб Ашер взял курс на Калифорнию, к Линде Фокс. Это будет самое счастливое время в моей жизни, сказал он себе. На заднем сиденье лежали чемоданы с одеждой и всем самым необходимым – он не планировал вернуться в Вашингтон, к Райбис, в ближайшее время, а может, и никогда. Новая жизнь, думал он, направляя машину по ярко обозначенному трансконтинентальному маршруту. Это как сон, думал он, сон, ставший явью.
А затем он вдруг заметил, что в машине звучит слащавая струнная музыка. Изумлённый и потрясенный, он перестал думать и вслушался. Ну да, конечно, «Саут Пасифик», песня «Я выкину его из головы». Оркестр о восьмистах девяти струнах, если считать их по отдельности. Может, колонки дуром включились? Нет, индикатор не горит.
Я в криогенном анабиозе! – подумал он. А рядом шарашит мощный УКВ–передатчик. На всех беспомощных узников «Крио–Лаб Инкорпорейтед» льются пятьдесят киловатт звуковой дребедени. Сучьи они дети!
Потрясённый и испуганный, он замедлил машину. Ничего не понимаю, думал он. Я же помню, как меня освободили из анабиоза; я лежал в заморозке десять лет, а затем они подобрали нужные органы и вернули меня к жизни. Так ведь всё и было, верно? А может быть, это криогенная фантазия моего омертвелого мозга? И это, и то, что сейчас… Ох, Господи, стоит ли удивляться, что это так походило на сон – это и был сон, и есть сон.
И Линда Фокс, она тоже сон. Мой собственный сон. Я придумал её, лёжа в анабиозе, и продолжаю придумывать сейчас. А мой единственный ключ – эта тошнотная музыка, сочащаяся из каждой щели. Без неё, без этой музыки, мне бы никогда не догадаться.
Какая дьявольская подлость, думал он, так издеваться над человеком, над его надеждами и ожиданиями.
На приборной доске вспыхнула красная лампочка, и в тот же момент запиликал зуммер. В добавление ко всем прочим радостям им заинтересовался полицейский патруль.
Патрульная машина вынырнула откуда–то сбоку и ловко пристыковалась, переходная дверь отъехала вбок.
– Предъявите ваши права, – сказал, входя, полицейский. Его лицо скрывалось за пластиковым щитком, он походил на форт времён Мировой войны, на нечто, воздвигнутое под Верденом.
– Пожалуйста, – сказал Ашер, передавая полицейскому права. Две машины, сцепленные воедино, медленно летели прежним курсом.
– Мистер Ашер, вы находитесь в розыске? – спросил полицейский, что–то выстукивая на клавиатуре.
– Нет, – покачал головою Херб Ашер.
– Вы ошибаетесь. – Дисплей переносного компьютера высветил несколько строчек. – По нашим данным, ваше пребывание на Земле незаконно. Вы это знали?
– Это какая–то ошибка.
– Это старый ордер, вас давно уже разыскивают. Я должен поместить вас под арест.
– Это невозможно, – сказал Херб Ашер. – Я нахожусь в криогенном анабиозе. Вот смотрите, моя рука пройдёт сквозь вас. – Он протянул руку, и она упёрлась в бронированный бок полицейского. – Очень странно, – сказал Херб Ашер и нажал посильнее, а затем вдруг заметил направленный на него бластер.
– Желаете поспорить? – спросил полицейский. – Насчёт криогенного анабиоза.
– Нет, – сказал Ашер.
– Вот и правильно. Если будете дурить, я вас живо пристрелю. Ведь вы – преступник в розыске, я могу делать с вами всё что угодно. А для начала снимите с меня вашу руку. Уберите её к чёртовой матери.
Херб Ашер убрал руку. Но слащавая музыка так и продолжала терзать ему уши.
– Если бы ваша рука могла пройти через меня, вы бы должны были провалиться через днище этой машины, – рассудительно заметил полицейский. – Подумайте логически. Вопрос не в том, реален я или нет, а в том, реально или нет всё окружающее. Реально ли оно для вас. Это ваша проблема. Или это кажется вам вашей проблемой. Вам пришлось побывать в криогенном анабиозе?
– Да.
– У вас ретроспекция. Довольно обычный случай, в условиях стресса ваш мозг защищается абреакцией. Криогенный анабиоз создаёт ощущение безопасности, родственное ощущениям эмбриона в утробе матери; ваш мозг его запоминает, а позднее, при нужде, проигрывает наново. Эта ретроспекция, она у вас впервые? Мне встречались побывавшие в анабиозе люди, которых никакие доводы не могли убедить, что они из него вышли.
– Перед вами один из них, – сказал Херб Ашер.
– Что заставляет вас думать, что вы в анабиозе?
– Слащавая музыка со всех сторон.
– Я что–то не…
– Ну конечно же вы не слышите, в том–то всё и дело.
– У вас галлюцинации.
– Верно, – кивнул Херб Ашер, – именно об этом я и говорю. А если хотите стрелять – стреляйте, это мне ничуть не повредит. Луч пройдёт через меня, и я даже не почувствую.
– Мне кажется, ваше место не в тюрьме, а в психиатрической – лечебнице.
– Может, и так.
– А куда вы направлялись? – «спросил полицейский.
– В Калифорнию, меня там ждёт Фокс.
– Киностудия « XХ век Фокс»?
– Величайшя звезда певческого искусства изо всех ныне живущих.
– Что–то я о таком не слышал.
– О такой, – поправил Херб Ашер. – Этот мир её плохо знает, в нем она только ещё начинает карьеру. Я помогу ей обрести всегалактическую известность, я ей это обещал.
– А что это за другой мир, отличный от нашего?
– Другой – это реальный, – объяснил Херб Ашер. – Господь подвиг меня вспомнить реальный мир, я один из немногих, кто его помнит. Господь явился мне в бамбуковых кустах, там горели красным огнём слова, возвещавшие мне истину и возвращавшие память.
– Вы очень больны. Вам кажется, что вы лежите в анабиозе и что вы помните другой мир. Страшно подумать, что могло бы случиться с вами, если бы я к вам не прицепился.
– Я бы долетел до Западного побережья и прекрасно провёл бы там время. Куда веселее, чем сейчас вот, с вами.
– А что ещё рассказывал вам Бог?
– Разное.
– А Бог, он часто с вами разговаривает?
– Редко. А ведь я его формальный отец.
– Что? – изумился полицейский.
– Я – формальный отец Бога. Не настоящий, конечно же, а только формальный. А вот моя жена – его настоящая мать.
Полицейский немо взирал на Ашера, его рука, державшая бластер, постепенно опускалась.
– Бог велел мне жениться на его матери, чтобы…
– Протяните руки вперёд.
Херб Ашер повиновался; в тот же момент на его запястьях защёлкнулись наручники.
– Продолжайте, – сказал полицейский. – Но я должен предупредить вас, что всё, сказанное вами, может быть использовано против вас в суде.
– План состоял в том, чтобы тайно вернуть Бога на Землю, – объяснил Херб Ашер. – В утробе моей жены. И этот план осуществился. Потому–то меня и разыскивают. Моё преступление состоит в том, что я тайно провёз Бога на Землю, где правит дьявол. Дьявол тайно контролирует здесь всё и вся. К примеру, вы ведь тоже работаете на дьявола.
– Я…
– Но вы, конечно же, об этом не догадываетесь. Можно ручаться, что вы и не слышали про Велиала.
– Не слышал, – согласился полицейский.
– Что лишний раз доказывает правоту моих слов.
– Всё, сказанное вами с того момента, как я сюда вошёл, было записано, – сказал полицейский. – Записи будут изучены. Итак, вы – отец Бога.
– Формальный отец.
– И поэтому был выписан ордер на ваш арест. Как–то не соображу, по какой статье. За всю свою практику я ни разу не встречался с обвинением «объявлял себя отцом Бога». – Формальным отцом.
– А кто его реальный отец?
– Он сам, – сказал Херб Ашер. – Он оплодотворил свою мать.
– Это отвратительно.
– Это правда. Он оплодотворил её самим собой, чтобы реплицировать себя в микроформе, в результате чего он смог…
– Вам обязательно всё это рассказывать?
– Битва завершилась. Господь победил. Власть Велиала разрушена.
– Так почему же тогда вы сидите здесь в наручниках, а я тычу в вас бластером?
– Не знаю, это всё ещё ставит меня в тупик. Это и «Саут Пасифик». В головоломке осталось несколько элементов, которые никак не встают на место. Но я стараюсь разобраться. И я абсолютно уверен, что Ях победил.
