Сергей Калашников - Клан Мамонта
Чуть не сцепились с местными жителями — оказывается, деревья подобного вида поставлены на учёт, как источник хорошей пищи. Из-за них даже воюют. Так что участок, где этих маслин было особенно много, пришлось покупать сразу у трёх племён и немедленно обносить изгородью — а иначе никак. Возвели крепкую постройку крепостного типа и оставили для охраны гарнизон — практически весь состав экспедиции. Обратно вернулись только шкипер и юнга с длинным списком вещей, нужных новой колонии.
Масла они не привезли, потому что урожай пока не созрел. Но, пользуясь скоростными качествами своей быстроходной лодки, рассчитывали обернуться туда и обратно ещё до ледостава — всё-таки мощная паровая машина, это здорово. Даже перекат прошли против течения буквально за один световой день.
Толян приходил со своей фермы. Рассказал, что сможет этого зерна, то есть овса и ячменя, выращивать сколько угодно. Одна беда — для трактора нужно много топлива, с которым в степи не очень хорошо. Он возит дрова «паромом» с верховьев реки, из лесов, но сил и времени это отнимает очень много. Вот если бы солярочки… или, хотя бы мазуту… Ну и трактора нужны более мощные. А всего остального у него достаточно. То есть степные жители охотно перезимовали в тёплом доме, многие приняли дисциплину и остались на лето. Для всех для них нашлись дела. В основном — ставить и ремонтировать изгороди. С одной стороны, чтобы дикие жвачные не вытаптывали посевы. С другой, чтобы пойманные копытные не разбежались. То есть, Толян выпасает своё полудикое стадо в огромных загонах с тем, чтобы на другой год перенести пашню на удобренное место. А участки, использовавшиеся под посевы, оставляет первый год просто «гулять» а на другой — под пастбище.
Планы у него Наполеоновские — рытье оросительного канала, установка насоса для подачи воды из реки. Но это не в первую очередь, потому что с трубами пока не всё понятно. И ещё сильнее непонятно с топливом для удовлетворения нужд довольно энергоёмкого в его мечтах хозяйства.
Кучу маломощных Стирлингов затребовала Пуночка — медеплавильный в Перми и сталелитейный на Чусовой потребовали серьёзного оснащения, потому что людей у неё не столько, чтобы ставить их к жерновам и насосам в качестве механического привода. Кроме того, ей удалось выделить цинк — это оказалось не так просто. Вместе с медью он выплавлялся охотно, переходя в сплав, а вот если сам отдельно, то куда-то улетучивался.
Описание техпроцесса смотрели Светка с Викторией. Сказали, что это просто высший пилотаж. Они бы ничего подобного не придумали. Но само это знание пока имело чисто академическое значение, поскольку в сплаве с медью в виде латуни этот металл всех устраивал. Слишком богатую цинком латунь можно было разбавить медью, до получения нужного состава.
Это отношение к состоявшемуся открытию поломал Леонид Максимович — оказывается, цинк в чистом виде ему нужен для гальванических целей — очень уж он привлекателен для целого ряда моментов. И вообще ему еобходим цезий для катода, никель с хромом в сплаве для нити накала и ртуть для вакуумного насоса — у учителя началась изобретательская лихорадка.
Фанат Стирлингов Ваня представил новую модель с горизонтальным цилиндром и быстро перелетающей от стенки к стенке «заслонкой» — внутри котла был реализован тот самый принцип, который когда-то привёл Веника к тривиальному результату. На этот раз кинематика не стучала, и прибавка мощности оказалась значительной. Поршень большого диаметра с коротким ходом оказался более выгодным со всех точек зрения. Его легко заменили на латунную мембрану и… аппарат по простоте стал сравним с детской игрушкой. Он даже не требовал внешнего маховика, и коленчатый вал служил исключительно для превращения возвратно поступательного движения во вращательное.
Клан вступал в период научно-технической революции. Паровые машины начали конкурировать со Стирлингами, а Пашка, тем временем, приступил к работе над дизелем. И над всем этим нависал призрак нефтяного голода.
* * *— Что б меня разорвало, если на следующий год тебя не потащит на Каспий, — безоблачным, предвещающим нешуточную бурю голосом прощебетала Ленка.
— Ну, я пока и сам не понял. Знаешь, сколько проблем накопилось прямо здесь. Имею ввиду, требующих волевого решения. А то начинается разброд и шатание — кто в лес, кто по дрова.
— Ну, так и порешай их поскорее. А в следующем году вместе сходим, — Ленка подхватила с пола дочку и сунула в руки к папе. — Видишь, Валюшка уже ходит. А ты ей совсем как чужой. Короче — учить её разговаривать — твоя задача. А завтра с самого утра марш в лодочный сарай.
— Я в кузню хотел заглянуть.
— В кузню ты от Димки сам побежишь, как ошпаренный.
— Да что там такого? Ну, не томи.
— Это ты меня не томи, Пунцов. Отнеси ребёнка тёте Гале и бегом в старую мыльню. Потру тебе спинку. И ещё ты расскажешь мне, как соскучился.
* * *В лодочном сарае стояло нечто с железными рёбрами. Не двадцати метров длиной — немного короче. На могучий брус из векового дуба были установлены стальные дуги т-образного сечения. Невооружённым глазом видно, что они сразу были прокатаны именно таким образом — дугами. При более внимательном рассмотрении можно было заметить, что эти шпангоуты ближе к окончаниям имели меньший радиус, и что их полки скошены ещё при прокатке так, чтобы доски вплотную прилегали к плоскости.
Брус киля оказался наборным — ближе к носу и к корме он заметно утолщался за счёт наложенных сверху брусьев той же ширины. И всё это было стянуто длинными болтами насквозь.
— Эти точно не поведёт, — объяснил Димка, хлопая рукой по шпангоуту. — Я читал в старых журналах, что знаменитый клипер Катти Сарк был выстроен по похожей схеме. Писали, что ни разу не протёк, и набор не расшатался. Но катать лист на обшивку Саня отказался категорически. Я его только на стрингеры раскрутил, чтобы стянуть каркас, словно бочку.
— А как он повернул полки этого профиля?
— Не он, а я. Руками, конечно. В специально выстроенном горне разогрели по всей длине и повернули вилочкой на нужный угол.
— А загиб? Тоже вилочкой?
— Нет, загиб при прокатке сделали. Два валка снизу, один сверху. Радиус регулировали, раздвигая нижние валки.
— Нет, я не понял. Вы что весь загиб за один проход сделали? Ведь такую подкову ни в какую печку не запихнёшь!
— Участками грели. Поднимали верхний валок, калили нужное место, а потом его и сгибали.
— Это сколько же труда вбухали!
— Так хороший корабль, как писали в книжках, не по одному году строили. Это не тяп-ляп — целая флотилия за одну зиму. И не думай, что достроим быстро — мы ещё даже клепать не начинали. А уж про обшивку вообще молчу — она вся будет дубовая. Так что концы досок придётся распаривать — иначе их не согнуть. Короче, Шеф, не смей меня торопить. Иначе в море мы никогда не выползем.
— Э-э… не буду. Я бы помог.
— Тогда вот тебе рукавицы. И возьми в зубы палочку, чтобы говорить не мог. Потому что мне сейчас советчики без надобности.
Веник молча исполнил требуемое. В этот момент целая толпа принесла очень длинную железку того же т-образного профиля. Её взгромоздили на леса и принялись прилаживать вдоль борта. Димка командовал, где поднять и куда сдвинуть, делал отметки мелом. Потом её вынесли наружу и держали всей толпой, пока по отметкам сносили «хребет» на обычном точиле. Новая примерка. Поправки, примерка, нагрев в длинном горне, изгиб, примерка, нагрев, изгиб, примерка… этот стрингер прилаживали два дня. И только потом, снова сняв, принялись за сверление в нём отверстий на станке — держать этот длинномер приходилось большой толпой. Причём, ротозейство любого могло стоить сломанного сверла. Но ротозеев в этой команде не наблюдалось — все держали в зубах палочки и не произносили ни слова — единоначалие было абсолютным.
* * *— Можешь сколько угодно удивляться, Пунцов, но лучшим металлом для меня оказалось сыродутное железо, полученное не из болотной руды, а из той, что привезена с Урала. Ни за что не угадаешь, почему.
— Не угадаю, Леонид Максимович. У нас в школе ничего толком про электричество и не было.
— Загвоздка в температурном коэффициенте расширения. Именно у этого железа он самый близкий к тому, что у стекла. И ещё это железо удаётся вытянуть в достаточно тонкий волос. Понимаешь, о чем я?
— Боюсь, нет. Может, расскажете?
— Почему бы и не рассказать. Совпадение температурных коэффициентов расширения позволяет получить спай стекла с металлом, который не растрескается на морозе. А из тонких проволочек удалось сделать сетку для вакуумного триода. Собственно, Галочка уже третью лампу заканчивает. Жалко, что не удаётся добиться хорошего вакуума, но даже при том не слишком глубоком разрежении, которое достигается механической откачкой, получается вполне заметное усиление сигнала. Особенно, благодаря высокому входному сопротивлению лампового усилителя.
