Джеймс Блиш - Звездный путь (сборник). Том 3
Ему показалось, что все повернулись к нему, хотя лица их превратились в смутные пятна, кроме лица Кейси, которое по какому-то странному капризу было очень хорошо видно ему. Кейси глядел на него печальными, все понимающими глазами. Донал почувствовал на плече руку отца.
— Все, пора, — сказал отец.
— Вы увидите… — начал было Донал. Но все уже встали и, подняв стаканы, повернулись к Ичану, который подал Доналу его стакан.
— Чтоб мы все встретились вновь, — сказал отец.
Они выпили стоя.
Остатки виски, безвкусные как вода, прошли по языку и горлу, и на мгновение все прояснилось, Донал вновь увидел стоящих рядом с ним высоких мужчин. Они были высокими даже по дорсайским меркам: его брат Мор был выше Донала на полголовы, хотя и стоял среди остальных как подросток. И тут Донал почувствовал к ним огромную жалость и нежность, как если бы он был взрослым, а они — детьми, нуждающимися в его защите. Он было открыл рот, собираясь сказать как он их любит и как всегда будет заботиться о них, но тут туман сомкнулся вокруг него и Донал смутно почувствовал, что его ведут в комнату.
НАЕМНИК-1
Расправив плечи под узким гражданским пиджаком, Донал посмотрел на себя в зеркале, висевшем на стене его маленькой комнаты и увидел нечто незнакомое. Три морские недели весьма сильно изменили его. Не то, чтобы он изменился — изменилась его самооценка. Он не узнавал не только свой костюм — куртку испанского стиля, узкую рубашку и узкие брюки, заправленные в сапоги, такого же черного цвета, как и весь костюм — не узнавал он и свое тело. К такой переоценке привели его встречи с обитателями других миров. Относительно низкий их рост сделал его высоким, их мягкость сделала его жестким, а их нетренированные тела заставили его ощутить силу и уверенность в себе.
Направляясь с Дорсая к Арктуру в окружении других пассажиров-дорсайцев, Донал не замечал этого постепенного изменения. Только в обширном космическом вокзале Нептуна, окруженный шумными толпами, он ощутил эту перемену, и теперь, пересев на другой корабль и приближаясь к Содружеству, он оказался на огромном лайнере, где, вероятно, кроме него не было ни одного дорсайца. Донал глядел на себя в зеркало и чувствовал себя повзрослевшим.
Он вышел из каюты, двери которой захлопнулись за ним, и повернул направо по узкому коридору с металлическими стенками, шел и вдыхал пыль, поднимающуюся от ковра, по которому прошли тысячи ног. В тишине Донал миновал комнату отдыха и через тяжелую дверь, захлопнувшуюся за ним, прошел в коридор соседней секции.
Остановившись у перехода между секциями поперечного коридора, шедшего направо к умывальнику, он чуть было не столкнулся со стройной высокой девушкой в коротком платье простого и несколько устаревшего покроя, стоявшей у питьевого фонтанчика.
Она с настороженным видом отпрянула в коридор, ведущий к женской умывальной комнате. Несколько мгновений они, застыв на месте, изучающе глядели друг на друга.
— Прошу прощения, — сказал Донал и сделал два шага дальше, но неожиданно какое-то внезапное побуждение заставило его изменить свои планы: он повернул обратно.
— Разрешите, — попросил он.
— О, пожалуйста, — она вновь отодвинулась от питьевого фонтанчика.
Донал наклонился, чтобы напиться. Подняв голову, он взглянул ей прямо в глаза и понял, что заставило его вернуться. Девушка казалась сильно напуганной: какое-то необычное чувство, таящее в себе темный океан неизвестного, заставило его вернуться к ней.
Теперь, вблизи он получше рассмотрел ее. Она была старше, чем показалось ему вначале: вероятно, ей шел третий десяток. Но какое-то выражение незрелости в ее глазах намекало, что она достигнет полного расцвета своей красоты несколько позже, чем другие женщины. А пока что ее нельзя было назвать красивой, скорее — хорошенькой… Волосы ее светло-каштанового цвета были покрыты тонкой сеткой; ее широко раскрытые глаза были такого чисто-зеленого цвета, что, уловив ее удивленный взгляд, вызванный своим внезапным приближением, Донал позабыл все остальные цвета. Ее нос был прямой и ровный, рот — несколько великоват, подбородок крепкий; и вообще, в ее лице все было настолько совершенно и гармонично, что производило впечатление статуи, созданной талантливым скульптором.
— Что?! — спросила девушка, задержав дыхание, и он заметил, что она отпрянула при его приближении.
Донал улыбнулся. Мысли галопом понеслись в его голове, и то, что он произнес, было совершенно неожиданным даже для него самого.
— Расскажите мне все, — попросил ее Донал.
— Вам? — произнесла она. Рукой девушка схватилась за горло под высоким воротником платья, потом, прежде чем она вновь заговорила, Донал понял, что она немного успокоилась. — О, — сказала она, — понимаю.
— Что понимаете? — несколько резковато спросил Донал. Он бессознательно принял тон, которым привык разговаривать с кадетами младших курсов за несколько последних лет. — Если вы расскажете мне, что вас беспокоит, я постараюсь помочь вам.
— Рассказать вам? — она беспомощно огляделась, как бы ожидая, не появится ли еще кто-нибудь. — Откуда я знаю, что вы тот, за кого себя выдаете?
Донал постарался обуздать свои мчащиеся галопом мысли и оценить положение. Обдумав се слова, он усмотрел в них какое-то несоответствие.
— Я не говорил вам, кто я такой, — ответил он. — Я вообще — никто. Просто проходя мимо, увидел что вы сильно встревожены и решил предложить вам помощь.
— Помощь? — глаза ее расширились, а лицо внезапно побледнело. — О, нет… — пробормотала она и попробовала обойти его. — Пожалуйста, позвольте мне уйти. Ну пожалуйста!
Он стоял неподвижно.
— Вы готовы принять помощь от человека, подобного мне, если только он удостоверит свою личность, — сказал Донал. — Вы должны рассказать мне все.
Его слова удержали девушку. Она упрямо произнесла:
— Я ничего не скажу вам.
— Кроме того, — иронически заметил он, — вы ждали здесь кого-то, кто мог бы помочь вам. Вы не знали этого человека в лицо, знали только, что это должен быть мужчина. И в то же время, вы не слишком уверены в его добросовестности, однако очень боитесь утратить его. — Услышав резкие нотки в своем голосе, он постарался несколько смягчить тон. — Вы очень испуганы и не знаете, что делать дальше. Все это можно определить с помощью наблюдательности и логики.
Но она уже полностью овладела собой.
— Вы уйдете с моей дороги? — спокойно спросила она.
— Логика подсказывает также, что то, что вы собираетесь предпринять, незаконно.
Она сникла от этих слов так, как будто он ударил ее и, повернувшись к стене, закрыла лицо руками.
— Кто вы — обреченно спросила девушка. — Они послали вас схватить меня?
— Я уже говорил, — ответил Донал с легким оттенком раздражения. — Я всего лишь пассажир, случайно проходивший мимо и предложивший свою помощь.
— Я не верю вам, — сказала она, по-прежнему пряча свое лицо. — Если вы на самом деле никто… если никто не посылал вас… вы разрешите мне уйти. И забудьте, что видели меня.
— В этом мало смысла, — проговорил Донал. — Прекрасно видно, что вы нуждаетесь в помощи. Я могу оказать вам ее. — Я — профессиональный военный. Дорсаец.
— А! — ответила она. Напряжение оставило ее. Она выпрямилась и взглянула на него. В ее взгляде Донал увидел нечто, похожее на презрение. — Один из этих…
— Да, — ответил он, нахмурившись. — А что вы имели в виду, когда говорили об этих?
— Понимаю, — ответила она. — Вы — наемник.
— Предпочитаю термин “профессиональный солдат”, — ответил он в свою очередь с оттенком презрения.
— Значит, — сказала она, — вас можно нанять.
Донал внезапно почувствовал, как в нем поднимается холодный гнев. Он слегка наклонил голову и отступил, освобождая ей дорогу.
— Я ошибся, — сказал он и повернулся с явным намерением уйти.
— Нет, подождите, — попросила девушка. — Теперь, когда я знаю, кто вы, у меня нет причин отказываться от вашей помощи.
— Конечно, нет, — ответил он.
Сунув руку за вырез своего облегающего платья, она извлекла маленький прямоугольник с печатным текстом и протянула его Доналу.
— Это нужно уничтожить, — сказала девушка. — Я заплачу вам. Сколько вы берете по обычным расценкам? — Глаза ее расширились от ужаса, когда он расправил клочок и начал читать. — Что вы делаете, вас не просили читать это! Как вы смеете?!
Она попыталась выхватить клочок, но Донал удержат ее одной рукой. Взгляд его не отрывался от текста. Глаза расширились от удивления при виде ее факсимильного портрета.
— Анна Марлевана, — сказал он. — избранная из Культиса.
— Ну да, — воскликнула она. — И что из этого?
