Джеймс Блиш - Звездный путь (сборник). Том 3

Затем, внезапно, — это всегда происходило внезапно — действие чар прекратилось и Донал вернулся в обычный мир.

МУЖЧИНА

Мужчины из семейства Ичана Кана сидели за длинным столом в большой затемненной комнате. Женщины и дети по традиции уже покинули места за столом, а мужчины остались выпить и поговорить. Однако присутствовали не все, но если бы за столом собрались все мужчины семейства, это было бы настоящим чудом. Из шестнадцати взрослых мужчин девять несли службу среди звезд, один лежал в госпитале на Форейли после хирургической операции, а самый старший, двоюродный дед Донала — Камал, лежал при смерти в собственной комнате с кислородной подушкой у носа со слабым запахом сирени, который напоминал ему его жену с Кары, уже сорок лет как покойную. За столом сидело пятеро мужчин, и одним из них, начиная с сегодняшнего дня, был Донал.

Остальными, пришедшими поздравить его с совершеннолетием, были: Ичан — его отец, Мор — его старший брат, находящийся в отпуске и прилетевший с Содружество, его дяди-близнецы Ян и Кейси. Они сидели у конца стола во главе с Ичаном, слева — два младших брата.

— В мое время там были хорошие офицеры, — говорил Ичан. Он наклонился, чтобы наполнить стакан Донала, и тот машинально протянул его, внимательно слушая отца.

— Все фрилендеры, — сказал Ян, наиболее мрачный из близнецов, — склонны устанавливать жесткую дисциплину, и почти никто не осмеливается нарушить ее…

— Я слышал, что их теперь много на Дорсае, — сказал Кор, сидевший справа от Донала.

Слева ему ответил глубокий голос Ичана:

— Они набирают гвардейцев. Я знаю об этом. Сэйона из Культиса хотел бы иметь образцовых телохранителей, но они окажутся совсем не готовыми к настоящей войне среди звезд.

— А тем временем, — подхватил Кейси с улыбкой, внезапно осветившей его темное лицо, — ничего не происходит. В мирное время солдаты ходят недовольные. Войска разошлись на маленькие группы, и всем в качестве украшения нужны дорсайцы.

— Верно, — подтвердил Ичан, кивнув головой.

Донал рассеянно хлебнул из стакана, и разведенное виски обожгло ему кончик языка и горло. На лбу у него выступили капли пота, однако он не обратил на это никакого внимания, задумавшись над тем, что услышал. Ведь все это говорилось ради него, и он прекрасно понимал это. Теперь он мужчина, и никто больше не будет ему указывать, что и как нужно делать. Где служить, он выберет сам, а родственники могли лишь помочь ему своими знаниями, своим опытом сделать этот выбор правильным.

— …мне никогда не нравилась гарнизонная служба, — продолжал между тем Ичан. — Работа наемника — тренироваться, содержать в исправности оружие и воевать тоже не всем нравится, даже на Дорсае. Но ведь не все на Дорсае Грины.

— Содружество сейчас… — начал было Мор и остановился, взглянув на отца: ему показалось, что он перебил его.

— Продолжай, — сказал Ичан, кивнув.

— Я только хотел сказать, что может найтись работа. Я слышал, что секты Ассоциации вступили в конфликт с Гармонией и там нужны телохранители.

— Они с радостью берут дорсайцев в личные телохранители, — сказал Ян, который, будучи немного старше Мора, не боялся показаться невежливым, — однако, это работа не для настоящего солдата.

— Искусство войны — чистое искусство, — сказал Ичан со своего места во главе стола, чг — Я никогда не доверял людям, любящим кровь, деньги и женщин.

— Женщины хороши на Маре и Культисе, — заметил Мор.

— Согласен, — весело подхватил Кейси. — Но все равно когда-то нужно возвращаться домой.

— Не всем удается это, — угрюмо сказал Ичан. — Я сам дорсаец, я — Грин, но если бы наша маленькая планета нашла другой предмет для экспорта в чужие миры, а не кровь своих лучших сынов, я был бы доволен.

— Но разве ты сам остался, Ичан, — сказал Мор, — когда ты был молод и у тебя были обе ноги?

— Нет, Мор, — тяжело ответил Ичан. — Но есть и другие занятия, кроме войны, даже для дорсайца. — Он посмотрел на своего старшего сына. — Когда наши предки сто пятьдесят лет назад заселяли эту планету, они делали это вовсе не для того, чтобы производить солдат для восьми Систем. Они лишь хотели найти планету, где никто не мог распоряжаться судьбой другого человека без его согласия.

— И наша планета такова, — сурово сказал Ян.

— Да, она такова, — подтвердил Ичан. — Дорсай — свободная планета, где каждый человек может делать все, что хочет, если он не нарушает при этом прав других людей. Ни одна Система не может в этом сравниться с нами. Но цена, цена… — он покачал головой и вновь наполнил стакан.

— Это слишком тяжелый разговор для парня, который впервые отправляется из дома, — сказал Кейси. — В жизни есть достаточно прекрасного, даже в теперешней. Но, к сожалению, нам приходится воевать не ради удовольствия. Чем еще мы можем торговать? У нас есть только орехи и немного зерна. А возьмите, например, богатые новые миры, — Сету и Тау Кита, или еще более богатые старые планеты типа Фриленда или Нептуна, и, наконец, старушку Венеру. У них есть причины для беспокойства. Они готовы друг другу горло перерезать из-за лучших ученых, лучших специалистов, лучших медиков. Значит, больше работы для нас, и это хорошо.

— И все-таки Ичан прав, — пробормотал на это Ян. — Все они мечтают собрать наших людей в кучу и потом угрожать ею, как дубиной, остальным мирам. — Он наклонился над столом к Ичану, и в неярком свете столовой Донал увидел белый шрам, извивающийся по плечу, как змея, и исчезающий в пустоте рукава его куртки. — От этой опасности мы никогда не освободимся.

— Кстати, об Экзотике, — вежливо сказал Мор.

— Да, да, — ответил Кейси.

— Мара и Культис — интересные миры. Но не заблуждайся в их оценке, Донал. Они жестоки, несмотря на все их искусство, роскошь и украшения. Сами они воевать не хотят, однако знают, как нужно нанимать солдат. Они многого достигли, и не только в искусстве. Я знавал когда-то одного из их ученых.

— Они честны, — сказал Ичан.

— Верно, — согласился Кейси. — Но это совсем другой мир. Если бы я родился на другой планете…

— А я бы все равно стал солдатом, — сказал Мор.

— Это ты теперь так думаешь, — ответил Кейси и глотнул из стакана. — Теперь ты думаешь так. Но сейчас, в год 2403, существует дикая цивилизация, расколовшаяся на дюжину различных культур, идущих разными путями, а всего пятьсот лет назад обыкновенный человек даже и не мечтал покинуть Землю. И чем дальше мы идем, тем дальше мы отходим друг от друга.

— Но ведь венерианская группа впереди всех? — спросил Донал; его юношеская сдержанность исчезла в огне неразбавленного виски.

— Не думай так, — ответил Кейси, — единственная дорога в будущее — наука. Старая Венера, старый Марс, даже Нептун — их дни сочтены. Блейн — богатый и влиятельный старик, но и он не знает всех тех изобретений и усовершенствований, что были сделаны на Марсе, Культисе, Содружестве и Сете. Никогда ничего не предпринимайте с первого взгляда, молодые, обязательно бросьте второй взгляд, особенно когда будете среди звезд: в девяти случаях из десяти первый взгляд приводит к ошибке.

— Слушайте его, мальчики, — сказал Ичан, добавив: — Ваш дядя Кейси мудр. Мне тоже хотелось бы дать вам такие же хорошие советы. Продолжай, Кейси.

— В мире ничто не остается постоянным, — сказал Кейси, и в этот момент виски ударило Доналу в голову: стол и темные, худощавые лица погрузились в полутьму, а голос Кейси долетал как бы издалека. — Все меняется, и мы должны постоянно иметь это в виду. То, что было справедливо вчера, завтра может оказаться неверным. Помните это и никогда не воспринимайте ничьи слова, даже мои, на веру, предварительно не проверив их. Мы размножились, как библейская саранча, и расселились среди звезд, разбившись на множество групп и идя каждый своим путем. Мы стремимся вперед, но куда? Мы все ускоряем свой бег, но что ждет нас впереди? У меня такое чувство, что мы стоим в преддверии чего-то огромного, отличного от прошлого, и, может быть, ужасного. Сейчас, как никогда, нужна осторожность.

— Я стану величайшим полководцем, — неожиданно воскликнул Донал, не в силах удержать громкие, но бессвязные слова. — Я покажу им! Они все увидят, каким может быть настоящий дорсаец!

Ему показалось, что все повернулись к нему, хотя лица их превратились в смутные пятна, кроме лица Кейси, которое по какому-то странному капризу было очень хорошо видно ему. Кейси глядел на него печальными, все понимающими глазами. Донал почувствовал на плече руку отца.

— Все, пора, — сказал отец.

— Вы увидите… — начал было Донал. Но все уже встали и, подняв стаканы, повернулись к Ичану, который подал Доналу его стакан.

— Чтоб мы все встретились вновь, — сказал отец.