Андрей Ваон - Чемпионат
— А в чём её работа-то, в чём?
— Суть следующая. Нескольких людей снабжают «ответками» от самой базы — небольшие такие передатчики, крепятся на тело. И дальше, как в сказках и фантазийных рассказиках — те, кто с датчиками, при включении поля базы пропадают из поля зрения людей. Грубо говоря, становятся невидимыми. Но это не совсем так, скорее, люди в радиусе около километра слепнут в определённом диапазоне. А десантники с датчиками как раз в этом диапазоне перемещаются.
— О как! Так это ж шапка-невидимка в чистом виде — неограниченные возможности.
— Ну, возможности от этого не такие уж и большие. Но изюминка, конечно, есть. А вот ограничений довольно много — не доделана же вещь. Первый момент, что действие импульсное и недолгое, а перерывы между воздействиями больше часа. А главный минус в том, что оказывается существенное влияние на Систему. И влияние какое-то непредсказуемое и случайное. Но, тем не менее, мы решили рискнуть. А для начала, конечно, предложить вам.
— Что предложить-то? Что вы пролезете невидимыми и надаёте тумаков?
— Да, прошу прощения, не стал расписывать подробности — очевидные действия следуют, примерно тобой описанные. За те пять-десять минут, что у нас будут, мы оказываем боевую помощь вашим футболистам, что потребует некоторой тренировки, иначе будет совсем фальшиво, после чего исчезаем. Противник побеждён. Это с «Челси». С американцами, я так понимаю, давление будет всю игру. Но там вам нужно будет дотерпеть до некоей вспышки, и мы, что называется, будем там на подхвате — на случай непредвиденных.
— Я согласен! — без раздумий согласился Юра.
— А я бы вот согласился, но с оговоркой — посвятить в планы группу Ганжи. Этот момент воздействия на Систему… его нужно будет ожидать в определённом временном интервале. Пусть они будут готовы. А то и вообще, может, они выскажутся резко против.
— Что ж — решать вам, я лишь озвучил наши идеи, — развёл руками Олег.
— Так, давай сейчас заскочим на Радиозавод, и сразу ребятам всё расскажем?
— Прости, Юр, мне надо ехать — есть ещё сегодня дела. Ты же суть уловил? К тому же, сдаётся мне, Ганжа должен быть в курсе той разработки. По-моему, он тогда был не в восторге. В общем, ты сам справишься. Разрешите откланяться, Валентин!
— Удачи, Олег! И спасибо вам!
Семипалый вышел, Юра и Проскурин ещё немного помолчали.
— То есть немного побаиваешься, Анатолич, я правильно тебя понял?
— Мои изыскания в сопряжении человека с Системой говорят, что там так всё тонко, что мы всё время пытались избегать необоснованных воздействий.
— Так здесь же обоснованное!
— Да, но не предсказуемое — вот что тревожит! Но я лично готов рисковать. Другое дело, что скажут ребята. Лучше не откладывать. Поезжай-ка ты на Радиозавод.
Юра поехал.
— Нет! Об этой хрени и слышать не хочу! — Юра изумлённо глядел на разгневанного друга. Ганжа прямо-таки бушевал. — Я помню, как это было. Какой это был караул! Только они эту хреновину врубали, связи все рвались, запутывались и потом этот клубок распутывай!
— Серёж, Серёж, ну что ты так разбушевался? Не так уж и ужасно всё было, — вступила Лера.
Уже битый час они спорили обо одном. Как только Юра сообщил им про идею Семипалого. Сам Юра стал смутно припоминать про какой-то конфликт между Олегом и Сергеем. Суть которого он тогда не понимал, да и не стремился в него влезать.
Ганжа наотрез отказался давать добро на идею Семипалого, не слушая никаких возражений от Леры. Юра подозревал, что в яростном сопротивлении Ганжи больше эмоционального, чем объективных возражений. Лера делала ему знаки руками, чтобы, мол, не беспокоился, она уговорит. Но пока у неё не очень-то получалось.
— Ладно-ладно, Серёг, не шуми, — сменил тактику Юра. — Поедем к нам? Посидим, поговорим? Пива возьми.
Ганжа разом угомонился.
— Идёт. Только не к вам поехали, а ко мне на дачу. А?
Лера с Юрой переглянулись.
— Почему бы и нет? Баню сделаешь?
— Сделаю! — повеселел Ганжа.
И они потряслись в колымаге Сергея на юг, сквозь недоделанные небоскрёбы Замоскворечья, глухие спальные районы, зарастающие Борисовские пруды. С набережной поглядели на махину «Московита». Встроенный в парк, он будто врос в землю, не нарушая лесистости и парковости.
— Не такой уж он и громадный со стороны, — отметил вслух Бобров, не первый раз думая об этом. — Чудо инженерной мысли.
— Только отчего-то все мысли потом разошлись по миру, не оставив большего следа.
— Да известно отчего. И это уже не поправишь. Легче новое воротить. А строение всё равно красивое. Удачно получилось.
Лера тоже глядела в окно, задумавшись о чём-то своём.
— Юр, а ведь верно — лучше сначала всё начать, чем переделывать перекорёженное.
— О! Сошлись две очевидности и поддакивают друг другу. Сейчас весь вопрос в том-то и есть — как остановить эту телегу, несущуюся под откос! И сто раз об этом говорено. А вы завели. Тут про инструментарий нужно толковать, а не глобально мыслить.
— Так вот я тебе и предлагаю идею Семипалого — как один из винтиков в нашем хлипком сооружении.
Ганжа вздохнул, но былого буйства не проявил:
— Юрец, ты не понимаешь… ты не понимаешь, что это не просто риск, а это прямая угроза всем нашим выстроенным сеткам свежим. Олег этот твой плевал на наши алгоритмы, ему прямое действие важнее было, вот и не получилось у нас сотрудничать.
— Но подожди, они же там подрегулировали всё-таки немного, и вспышки нерегулярности происходят лишь в определённых местах, — вступила вновь Лера. — И как раз если их, эти искры ловить и ожидать, то гасить можно в зародыше. Отчего и неприятные последствия можно минимизировать.
— Ох, чего-то утомился я с вами спорить, — покачал головой Сергей. — Уж скоро доедем, там продолжим.
Он уставился на пустынную дорогу — над ней изредка прошмыгивали мобили, шурша в холодном воздухе.
— Не очень-то летается им при такой температуре, — поглядывая вверх, сказал Ганжа. — То ли дело мой аппарат — хоть в Антарктиду, хоть куда!
— Ага, того и гляди развалится.
— А ты на вибрации не смотри, это всё поверхностные суждения. На самом деле, всё очень прочно и долговечно.
Ещё недолго езды, и они прибыли в домик Ганжи, привычно встретивший их уютным беспорядком. Однако снег с дорожек был убран — пройти к крыльцу было можно.
— Давайте я баню растоплю. А вы там пошуруйте на кухонке, надо же перекусить.
— Как всегда этот лентяй перегружает на других заботы, — заворчал Юра, копаясь в холодильнике. — Однако какие у него запасы тут! — удивился он, доставая разнообразную снедь. Лера, надев фартук, подключилась к ужинным заботам.
Через несколько часов, они, распаренные, закусывали нехитрой, но сытной едой. Ганжа, расслабленный, потягивал пиво и разглагольствовал о том, что, в общем-то можно и пойти на встречу «этому Олегу». Лера подмигнула мужу — «я же говорила».
— Пусть заедет к нам завтра, прикинем, где может жахнуть после их махинаций «невидимого вторжения». Забот и так хватает, конечно. Но ведь сколько мы уже ради «Московии» сделали… куда ж вы без нас, — снисходительно поднял кружку Сергей.
— Да, ты очень великодушен, мой друг. Прими мои благодарности. А что из этого выйдет, увидим уже в субботу…
* * *Жизнь не то чтобы покатилась по хоженой дороге, скорее, торила новую тропу. «Московия» наматывала катком стоявших даже на обочине, вовлекая всех и вся в мощную свою деятельность. Футбольные дела тоже раскручивались после вынужденного простоя стремительно, бурно собирая урожаи многомиллионного внимания болельщиков. Зрителей не смущала вялая после долгой паузы игра большинства команд, они соскучились по любой мелочи. Виртуальный субстрат не долго занимал умы обывателя — организаторы облегчённо вздохнули, увидев растущие рейтинги трансляций и посещаемости стадионов. Чемпионат вновь мощно шагал по планете, владея умами жителей.
«Московия» разобралась с очередным соперником. «Азия», чудом вскарабкавшаяся перед пропущенным годом в Чемпионат, не хватала звёзд с небес, но при наличии жёсткой дисциплины давала отпор фаворитам, нередко отбирая у них очки. Пока не наткнулись на «Московию». Причём в домашних стенах, при стечении невероятного количества китаёзов. Русская команда играючи пробежалась по дальневосточным соперникам — 5:0.
Матч был своего рода маркой текущего сезона, новой тенденцией: выигрывающие изящно клали на лопатки с помощью искромётного футбола, вдумчивых комбинаций и отлаженных действий. Былые гранды пытались противодействовать испытанными способами — силовой игрой, мощью и подленькими приёмчиками. Англичане, турки, немцы по-прежнему боролись за высокие места, но о былой гегемонии речи уже не шло. А самое главное, они теряли поклонников! Сходили на нет клубы болельщиков вне «мест прописки» этих команд, уменьшалась домашняя посещаемость, всё чаще свистели в гостях.
