Корпорация - Владимир Александрович Дараган
Конец истории?
Я начал понимать, о чем говорит Рыжий, со слов:
– … компания небольшая, цех по сборке всякой мудрой электроники, программисты, работавшие из дома, шеф и пять помощников. Я был помощником по оргвопросам, но не «принеси, подай, пошел вон», а отвечал за новые заказы, которые пробивал благодаря своим личным знакомствам. Каждую пятницу шеф собирал помощников, чтобы обсудить стратегию. Однажды он пришел весьма задумчивым и начал лекцию, что за двадцать тысяч лет люди не изменились. Главное у них пожрать, поспать, потрахаться и повоевать.
– Еще поругать власть и подрастающее поколение, – добавила Ольга.
– Согласен – кивнул Рыжий. – Потом шеф сказал, что никакая религия не изменила человеческую сущность. На словах мир и дружба, а в реальности костры, дыбы и виселицы. А слова придумывали прекрасные, вспомним хотя бы десять библейских заповедей или Кодекс строителей коммунизма в СССР.
– Еще идеальное государство Платона, учение Конфуция… – сказала Ольга.
– И многое другое, – согласился Рыжий. – И тут шеф спросил, как устроить так, чтобы люди были не то что бы счастливы, а хотя бы довольны жизнью, не проклинали бы власть по вечерам на кухнях. Мы промолчали, догадываясь, что у шефа появилась идея. Идея оказалась простой – нужен тотальный контроль и отсутствие у людей свободного времени, ибо в свободное время начинаются размышления, как жить еще лучше, и почему власть этому мешает. Дальше уже технические детали, ты знаешь все это по тому времени, когда ты начинал работать в корпорации. Спорт, хобби, книги, самообразование, специальные телефоны и тому подобное. И контроль за всем этим. Если ты живешь не так, то мягкое наказание: увольнение с хорошей работы, штрафы или лишение льгот. То есть режим не зверский, но жесткий.
– И запрет алкоголя? – спросил я.
– Это запрет появился позже. А сначала мы стали обсуждать, где бы сделать модель такого общества. Оказалось, что шеф все продумал. У него дальний родственник жил в нашем городе. Впрочем, тогда городом он не был. У реки находились фермы, а в поселке работал консервный заводик да еще какая фабрика. Глушь невообразимая! Главные магистрали далеко, в поселок вела узкоколейка да разбитое шоссе. Идеальное место для любого социологического эксперимента. И тут кто-то вспомнил о клубе «Богатые и бездетные». Шеф связался с членами этого клуба, рассказал о своей идее и эти богато-бездетные страшно возбудились. Они поняли, что у них появился шанс войти в учебники истории, а когда узнали, что наша компания сделает большой взнос в этот проект, то дело быстро пошло на лад. Пару месяцев мы разрабатывали правила и подписывали контракты.
– Все так, – сказала Ольга. – Феня видел эти контракты, там тонны документов.
– Да, – продолжил Рыжий. – Документов было много. Богато-бездетные согласились, что контроль будет за нами, а они создадут корпорацию, которая скупит все бизнесы в городе и землю у фермеров. Таким образом контроль будет только за сотрудниками корпорации, что не будет нарушать никаких законов. Мало ли какие в корпорации внутренние правила. Они также могут вложиться в строительство промзоны для дополнительной прибыли и для снабжения города самым необходимым. Вопрос о привлечении специалистов решился быстро. Все согласились ввести внутреннюю валюту, а, чтобы их не уличили в нарушении законов, был придуман коэффициент. Валюта была стандартной, зарплаты в корпорации были в два раза выше, чем на Большой земле, но карточки нормально работали только в городе. На Большой земле со счета снимались суммы в два раза большие. Чтобы не было нарушения закона, это называлось налогом на обслуживание карт. А что, наш банк, что хотим, то и делаем.
В корпорацию были привлечены классные специалисты, каждому предоставлялось бесплатное жилье и практически бесплатное питание. Ну и много других льгот, это ты знаешь. Вскоре возникла проблема с жильем. Наши богато-бездетные категорически отказались строить дома. Мы их соблазняли, что назовем улицы их именами, говорили что-то о музеях на их улицах, но они были непреклонны – денег на новое жилье у них нет. И тут случилось чудо!
У наших богато-бездетных оказались связи в правительстве. Шеф поехал в столицу и сделал несколько докладов о нашем эксперименте. Бинго! Все чуть ли не овацию ему устроили. Нам выделили огромный грант, который почти полностью ушел на строительство домов и спортивных площадок. На остатки мы начали модернизацию промзоны, закупили новейшее оборудование… И все, деньги закончились. Тогда шефу пришла в голову новая идея. Он устроил турне по разным странам. Десятки лекций с фотографиями и графиками. Слушатели – олигархи и правители. И опять чудо – сразу пять или шесть стран изъявили желание построить у себя подобные экспериментальные города. От нас требовалось электроника и программное обеспечение. Такие наработки у нас были, и дело закипело. И тут очередное чудо – нами заинтересовались военные. Мучаясь от невозможности раскрыть свои секреты, они намекнули, что заинтересованы в наших продуктах, очень им интересны социологические выводы. Зачем им это было надо – нам не сказали. Может они рассчитывали таким образом контролировать ситуацию в других странах, или установить такой порядок на военных базах – это мы не знаем. Но результат – большие заказы.
Потом военные решили, что мы ведем себя опрометчиво. Дело рискованное, террористы не дремлют, и нам надо работать под их защитой. Так появилась идея подземного центра контроля (ПЦК). Они выбрали Северный холм, за неделю нагнали технику и за год построили под холмом целый город, а заодно проложили к холму шоссе до какой-то своей базы, а нам в подарок сделали дорогу от холма в промзону. Насколько я знаю, пока там никто не работает, идет наладка оборудования, но очень медленно.
Мы к этому ПЦК отношения практически не имеем. Поставляем туда электронику, программисты в корпорации выполняют их заказы. Все заказы идут через нас, мы за это посредничество имеем неплохую прибыль. Что там сейчас – не знаю. И знать не хочу, в их секреты лучше не погружаться.
– Но Председатель знал, что мы с Цвейгом подходили к туннелю, – удивился я.
– Да, узнал, от нас узнал. Внешние камеры и под нашим контролем тоже. Ведь туда ездят наши грузовики, мы их отслеживаем. Кстати, военные помогли нам избавиться от федеральной полиции. Кому-то сказали, что это военный объект и они сами
