Виталий Вавикин - Добро пожаловать в будущее
– Я могу войти? – спрашивает он. Унси кивает. Она оставляет дверь открытой и идет обратно в кровать. На ней нет одежды, и в темноте ее тело выглядит черней ночи. – Спасибо, – говорит Бирс. Унси кивает.
– Если голоден, то на столе есть немного синтетической еды. Она портится не так быстро, как обычная, так что…
Глава одиннадцатая
Ханна приходит в типографию на следующий день во время обеда и спрашивает Бирса, как у него дела.
– Брина сказала, что ты не ночевал у нее в прошлую ночь? – она видит, как Бирс кивает, и извиняется, что не позволила ему остаться у себя.
– У меня есть знакомые во внешнем городе.
– Это хорошо. – Ханна вглядывается ему в глаза, желая убедиться, что он не врет. – И знаешь, у меня остались настоящие сигареты… – белые зубы пытливо покусывают нижнюю губу. – Вчера мы совершенно забыли о них, так что… Если ты не против, то я бы хотела встретиться еще раз. Когда-нибудь.
– Я не против.
– Хорошо. – Ханна смущается, заставляет себя улыбаться, ждет, растерянно оглядываясь по сторонам.
– Если хочешь, можем сходить пообедать, – предлагает Бирс. Ханна качает головой.
– Не сегодня. – Она пытливо смотрит ему в глаза, кусая губу. – Я вчера тебя чем-то обидела?
– Нет.
– Тогда, может, все-таки поцелуешь меня? – Ханна в очередной раз улыбается. – А то я чувствую себя виноватой и… – она смолкает, прижимается к Бирсу.
От нее пахнет гарденией и флердоранжем. Ему нравится этот запах. Нравятся ее губы, полость ее рта. Ханна вздрагивает, чувствует, как его пальцы скользят по ее пояснице, ягодицам, вспоминает прошлую ночь.
– Обещаю, что в следующий раз не буду бояться, – шепчет она.
– А ты вчера боялась?
– Немного. – Ханна слышит шаги за дверью. Кто-то поднимается по каменной лестнице. Не Брина. Потому что шаги тяжелые, грузные. – Кто-то идет! – она спешно отстраняется от Бирса, поправляет одежду, прическу.
Стук в дверь. На пороге высокий чернокожий незнакомец. Незнакомец для Бирса. Ханна кивает чужаку, говорит Бирсу, что ей пора идти. Еще одна улыбка. Еще один неловкий взгляд.
– Уже завели друзей? – спрашивает Бирса незнакомец. Он протягивает руку и говорит, что его зовут Дюваль – местный законник, который был просто обязан зайти и познакомиться. У него колкий водянистый взгляд. Карий цвет глаз почти выцвел, стал блеклым. – Мне не говорили, что вы белый.
– Это проблема?
– Для меня – нет, – Дюваль улыбается. Он еще не решил, нравится ли ему Бирс, потому что уверен – первое впечатление зачастую обманчиво. – Расскажите мне, откуда вы, – просит он. – Чем вы занимались, как жили? – Дюваль извиняется за любопытство. – Сами понимаете, должность обязывает.
– Конечно, – Бирс отвечает сухо, но небрежности в голосе нет. Его истории не несут ничего нового, но то, как он об этом рассказывает, нравится законнику.
– А вы знаете, я ведь тоже воевал, – говорит он. Их разговор становится более фамильярным. – Ты уже слышал о ритуалах вуду? – спрашивает Дюваль.
– Не только слышал, но и видел. – Бирс рассказывает о своем первом дне в этом городе. Глава отдела безопасности хмурится, уточняет подробности.
– Мне кажется, что жить лучше во внутреннем городе, – дает он совет.
– Мне все равно, где жить, – говорит Бирс.
Дюваль не знает, нравится ему этот ответ или нет, но он уверен в том, что Бирс ему интересен. Бирс видит это на его лице. Все мысли словно открытая книга, вот только законник не понимает этого, не верит в это. Он считает себя особенным, эксклюзивным. Его руки нежные и ухоженные, как у женщины. Бирс отмечает это сразу, во время их первого рукопожатия. Законник отмечает, что Бирс совершенно не похож на женщину. Он не знает почему, но ему нравится этот факт, нравится, что Бирс некрасив, нравится, что у него белая кожа, к которой совершенно не привыкли глаза, если не считать художника и Ханну. Но Бирс совсем не похож на них. Бирс не рисует глупых картин. У него солдатская выправка и обветренное лицо. У него грубые руки. Он говорит небрежно, без тени раболепства.
– А эта Унси, у которой ты остановился… – хмурится Дюваль. – Опиши, как она выглядит. Я знаю многих бокоров в этом городе.
– Боюсь, для меня здесь большинство людей на одно лицо.
– Это из-за цвета кожи?
– Это из-за того, что я слишком занят. – Бирс не знает почему, но ему не нравится Дюваль, он хочет избавиться от него. Но законник не замечает этого.
Приходит Брина, и Дюваль рассказывает, как стал возглавлять отдел безопасности города. Они знакомы – Брина и Дюваль. Бирс не сомневается в этом.
– А ты наблюдателен, – подмигивает Дюваль.
– Расскажи лучше о живых мертвецах, которых поднимают из могил жрецы вуду, – советует Брина. Дюваль морщится, говорит, что не верит в мертвецов. – Тогда спроси его о снах. Когда я делала с ним перенос отпечатков сознания, то там были сны. Наши сны. Понимаешь…
– Думаю, мне нужно уходить, – говорит Бирс, теряя терпение.
– Уходить? – подозрительно щурится Дюваль. – Куда?
– Куда? – Бирс хмурится, вспоминает старика из книжного магазина, его внучку. – Когда я приехал в этот город, то заказал себе новый костюм. Нужно сходить забрать его.
Глава двенадцатая
– Я думала, ты никогда не придешь, – говорит Розмари, когда Бирс входит в книжный магазин.
– Много было работы.
– Я так и подумала, – она кивает, шмыгает носом, улыбается как-то нервно, говорит много и сбивчиво.
– Может быть, я все-таки примерю костюм? – осторожно спрашивает Бирс.
Она снова кивает, говорит о работе, о соседях, о качестве ткани, из которой сшит костюм, о том, как сложно было подобрать пуговицы и нитки.
– Ты не отвернешься? – спрашивает Бирс, когда они проходят в соседнюю комнату.
Костюм, сшитый Розмари, темно-серого цвета. Бирс переодевается.
– Ну как? – спрашивает Розмари. – Нравится?
– Нравится, – Бирс улыбается, спрашивает о цене.
– Будет дешевле, если пообещаешь прийти сегодня на ужин. – Розмари смущается, на щеках появляются лиловые пятна. – Со времени твоего знакомства с моим дедом он каждый день вспоминает тебя.
– Так это он приглашает меня на ужин?
– Мы вместе. – Лиловых пятен на щеках Розмари становится больше. – Так ты придешь? – она смотрит Бирсу в глаза до тех пор, пока он не соглашается.
За ужином дед Розмари расспрашивает о типографии и о замке лорда Бондье.
– У Розмари был друг, способный устроить ее на работу в замок, но она, глупая, решила остаться со мной, – говорит старик.
Он пытается вспомнить имя этого друга, сбивается, меняет тему разговора, вспоминая законников и энергетические колеса, которые видел Бирс, когда старик впервые встретил его.
– А эти железные псы? – возмущается он. – Просто страх берет, что будет, когда один из них сойдет с ума и решит напасть на нормальных людей! – голос его становится тихим, вкрадчивым. – Говорят, что в замке большая часть охраны – не люди. Это правда? – Бирс пожимает плечами. – Еще одна тайна, – вздыхает старик. – С одной стороны замок и все эти киберэксперименты, с другой стороны внешний город и кланы вуду. А мы живем здесь, словно между небом и землей.
– Между небом и землей? – оживляется Бирс, вспоминая свои сны.
– Мне не нравится это сравнение, – говорит Розмари.
Она уходит на кухню, чтобы принести десерт.
– Ее что-то обидело? – спрашивает старика Бирс.
– Не думаю… – в глазах старика блестит грусть.
– Все дело во снах? Розмари тоже что-то снится? Что-то особенное? Что-то о небе?
– Всем нам снится что-то особенное и что-то о небе. Кому-то чуть больше. Кому-то чуть меньше. – Старик косится в сторону закрытой двери на кухню, понижает голос, рассказывает о мужчине, с которым встречалась Розмари. – Вот у него было много подобных снов. Думаю, из-за этого они расстались. Хотя она была влюблена в него. – Старые губы растягиваются в улыбке. – Думаю, ты напоминаешь ей того человека.
– Я белый, – снисходительно улыбается Бирс.
– Он тоже был белым.
– Вот как?
– Особенный…
– Художник?
– Вы с ним знакомы?
– Не лично.
– Он был другим, когда встречался с Розмари. Он почти мне нравился. – Старик хмурится, качает седой головой, признается, что предпочитает сменить тему разговора.
Бирс понимает, что это маленький город, где живет менее тридцати тысяч человек. Здесь все знают друг друга, по крайней мере, большая часть. Это нормально. И ему, чужаку, не должно быть до этого никакого дела. Так он думает за ужином в доме деда Розмари. Так он думает по дороге к Унси.
Дверь в ее дом открыта, но свет не горит. Внутри пахнет потом, синтетическим спиртом и табаком из трубки Хунгана. Бирс помнит этот запах. Он стоит в дверях и смотрит на кровать. Унси и Хунган вместе. Стонов нет, лишь тяжелое сопение. Унси стоит на коленях, упираясь руками в железную спинку кровати. Ее голова опущена. Хунган за спиной. Его движение резки, но размеренны. Время от времени старая кровать отзывается на них жалобным скрипом. Унси молчит. Бирс не видит ее лица.
