Александр Абердин - Летящие по струнам - скользящие по граням
Таким образом как бы говорилось, господа, даже и не пытайтесь превзойти уровень отца магии и действительно до тридцать третьего уровня никто из магов ещё и близко не доходил. Самые лучшие маги максимум чего достигали, так это двадцать второго уровня, но уже пятнадцатый называли богоравным, ведь маг такого уровня способен спокойно жить в пекельном мире. Да, но ведь мы в своей Вселенной летали на скоростях во много раз выше скорости света, но все остальные постулаты «Теории единого магического поля» упрямо твердили, что напряженность единого магического поля Земли Магии величина такая же постоянная, как и предельная величина магической силы Иисуса, родившегося на свет в нашем мире всего с одной тридцать третьей частью своей силы и начавшего учить людей магии тогда, когда он достиг тридцать третьего уровня. Ему как раз исполнилось тридцать три года. После этого, как маг, до своего момента перехода в Высший мир, а это гораздо выше, чем обители всех земных богов, он больше не развивался, а точнее не показывал своей силы. Ему и имеющейся у него с лихвой хватало на любые творения, а не то что на хождение по водам.
Не только у нас, но и у многих наших товарищей, да, и в профессорской среде, по этому поводу возникало множество споров. Однако, чтобы мы не говорили, у профессоров кафедры «Теории единого магического поля» на всё был один ответ, господа, сия теория написана самим Иисусом Римским и не вам, чёртово семя, рассуждать на эти темы. Вот если кто-нибудь из вас достигнет тридцать третьего уровня и хотя бы, встав ногой на волну у берегов Австралии за полчаса доберётся на ней, не замочив своего хитона до берега Южной Америки, тогда и станете рты открывать. Этот предмет нельзя было заваливать. Получишь неуд и всё, прощайся с Вышкой. Поэтому, явившись в триста тридцать третью аудиторию, одну из самых громадных в академии, под сводами которой запросто могло сесть три тысячи триста тридцать три студента, но никогда не собиралось больше пяти сотен и на всех остальных неудобных деревянных креслах сидели исключительно пернатые посланцы, я встал в очередь к одному из столов с мыслью: - «Лишь бы отгавкаться».
Моя очередь подошла минут через семь и только тогда я соизволил взглянуть на препода. За монументальным дубовым столом сидел субтильный черноволосый мужчина, один из самых вредных и ехидных профессоров кафедры - Вильгельм Штайнер по прозвищу Усохший Геракл, который люто меня ненавидел, но мне, честно говоря, было наплевать на это. Вежливо ему поклонившись, я вытянул конверт с билетом и вместо того, чтобы открыть его, зачитать вслух номер и отправиться готовиться, сразу же сел на стул и заявил, что буду отвечать без подготовки. Геракл сразу же недобро усмехнулся, но я, прежде чем начать ответ, демонстративно включил магическое око и только потом достал из конверта билет с тремя вопросами на самые разные темы «Теории». Мне было вообще было наплевать, какой из трёхсот тридцати трёх билетов я вытащу. Гипнопед вложил мне в голову правильные ответы на все. Поэтому я и отстрелялся, как из пулемёта, по всем трём вопросам и мрачно уставился на Геракла. Тот поёжился от моего взгляда, но придраться ему было не к чему, ведь мне не досталось билета с самым нудным и тоскливым занятием на свете, решением задач по «Теории». Геракл вздохнул, развёл руками и сказал унылым, кислым тоном:
- Ну, что же, юноша, вы дали исчерпывающий ответ на все три вопроса. - После чего пакостно улыбнулся и спросил - Не желаете решить несколько задачек? У меня как раз имеются новенькие. - Я молча отрицательно помотал головой, чтобы не сказать ему какую-нибудь дерзость и Геракл сухо потребовал - Вашу зачётную книжку, любезнейший. - Всё так же молча я достал из магической сумки все девять своих зачёток и протянул ему - Увидев их, Геракл восторженно воскликнул - Девять зачётных книжек, девять экзаменов, юноша. Тяните второй билет. Возможно тогда вам повезёт больше и вы вытащите билет с моими новыми задачками, которые я подготовил специально для этой сессии.
Широко улыбнувшись, я спросил у него:
- Профессор Штайнер, прежде, чем я вытащу ещё восемь билетов и отвечу на них без подготовки, мне очень хочется поинтересоваться - вы в курсе, что после этого произойдёт? Наверное нет, ну так я поясню. Ответив на все следующие билеты, я немедленно отправлюсь в канцелярию и мне тут же выплатят по шестьсот кёнингов за каждый лишний сданный мною экзамен, а потом эти деньги вычтут из вашего жалования. Один студент, один экзамен по предмету и неважно, на скольких факультетах этот предмет преподаётся и на скольких факультетах одновременно учится этот студент. Вы готовы заплатить мне четыре тысячи восемьсот кёнингов ради того, чтобы посмотреть, как я решаю ваши задачки? Учтите, мне ведь не составит особого труда решить их все, тем более, что они довольно пустяковые.
Усохший Геракл тут же сник, но всё же поинтересовался:
- Это действительно так, юноша?
Я молча кивнул головой. В конце концов он мог прямо сейчас связаться с канцелярией и ему сказали бы то же самое. Геракл уныло вздохнул и принялся ставить оценку отлично в каждой из девяти зачёток. Постепенно лицо его делалось всё более и более оживлённым, ведь подавляющее большинство предметов я сдавал на отлично и лишь изредка, некоторые, далеко не самые главные, на оценку хорошо. Увы, положение обязывало, я ведь, как и мои друзья, представлял в Вышке весь лётный состав космофлота. Расписавшись в зачётке в последний раз, профессор Штайнер встал, пожал мне руку и, вручая зачётки, уважительно сказал:
- Поздравлю вас с началом сессии, Матвей. Честно говоря, я даже и не знал, что у вас такая прекрасная успеваемость.
Осторожно пожав его узкую руку, я с поклоном ответил:
- Спасибо, профессор, когда-нибудь я докажу, что напряженность магического поля способна увеличиваться в геометрической прогрессии, а любой маг может превзойти даже самого Великого Учителя, но скорее всего лишь в самых рядовых его проявлениях, ведь и его силы после этого многократно возрастут, а бесконечное число безграничных Вселенных сделается ещё сложнее и таинственнее. Магия не может оставаться неизменной, а раз так, то и напряженность магического поля нашей планеты также должна постоянно нарастать.
И вот тут-то профессор Штайнер меня удивил, сказав:
- А мы, теореды, в этом нисколько и не сомневаемся, ведь наша дисциплина это всего лишь та скана, от которой, разбежавшись изо всех сил, должны мощно оттолкнуться маги, чтобы совершить великий, по своей зрелищности, прыжок вперёд. Почаще решайте наши задачки, мой друг, и вы многое сможете понять.
Честно говоря, после этих слов мне сразу же захотелось снова сесть за стол и порешать задачки по «Теории единого магического поля», многие из которых были просто софизмами, а многие вообще представляли из себя самые обычные головоломки, но я сдержался, ещё раз пожал руку профессора Штайнера, уже крепче, и покинул аудиторию с мыслью: - «Чёрт возьми, а ведь он, кажется, и в самом деле прав. Мы ведь смотрим на эту Теорию, как на какой-то длинный список запретов, а она действительно может оказаться всего лишь стартовой площадкой для прорыва». Впрочем, долго думать на эту тему я не стал, сессия уже началась, я ещё не завтракал, а через два часа мне предстояло сдать экзамен по «Основам магии творения», предмету куда более живому и интересному. Да, но ведь и он тоже был тесно связан с «Теорией единого магического поля». Этот предмет мне также предстояло сдавать в главном учебном корпусе и потому я пошел в большую студенческую столовую, расположенную в подвальном помещении этого огромного, красивого здания.
Глава 7
Сошествие Синей Птицы в Уку Пача
Вопрос, как добираться до Тауантинсуйу - Империи Инков, перед нами не стоял. Быстрее, чем мы долетим от Кёнигсберга до Тихоокеанского побережья Перу на флайерах, нас уже никто не сможет туда доставить. Зато возникал второй вопрос, на каких именно флайерах лететь, малых или средних? Если на малых, то мы обретали помимо скорости ещё и очень высокую манёвренность, но могли столкнуться и с довольно серьёзной проблемой. Вот будет смеху, если в навьем царстве полёт на флайерах невозможен как с летучим порошком, создающим эффект антигравитации, так и на реактивной тяге. Тогда нам придётся неизвестно сколько сотен вёрст тащиться пешком неся за плечами лишний груз весом минимум в три пуда. Тогда уж лучше лететь на среднем флайере вместе с магическими конями, а это, как ни крути, проблемы с фуражом, а такой флайер тянет уже на шесть пудов минимум. Вот и гадай теперь, как быть.
Хотя с другой стороны чего тут гадать, нужно просто лететь на средних флайерах налегке, а стальными кольцами для инков, провалившихся в Уку Пача, запасаться уже на месте, в родном городе Тианайи. Там же мы могли решить вопрос как с провиантом, так и с фуражом. Правда, это ещё не факт, что мы сможем найти поблизости от Уарипача удобный проход в навье царство, но его ведь и сложно проделать и самим, а потом надёжно запечатать. В общем в конечном итоге я выбрал второй вариант и мы принялись готовиться к отлёту и первым делом стали изготавливать магические флайеры, похожие на коралловых рыб-клоунов, чтобы в них можно было сидеть верхом на магическом коне. Передняя и вся верхняя часть флайера была прозрачным кокпитом и лишь его нижняя часть серебристой. Все флайеры имели треугольные несущие крылья и были изготовлены без малейшей крупинки летучего порошка, которому я не очень доверял. Вот когда кто-нибудь изобретёт магический генератор антигравитации, тогда можно будет обойтись и без крыльев.
