Анастасия Баталова - Исполнитель желаний (СИ)

— Вы держите нас в плену? — Кирочка напряглась.

— Упаси Прорва-мать, — Асан поглядел на неё снизу вверх и улыбнулся. Он сидел на корточках возле костра и выкладывал лопаточкой гренки на тарелку. — Мы вас оберегаем. Нам в первую очередь невыгодно, чтобы в вами что-то случилось. Ведь если вы исчезнете в лесу, власти Города пришлют сюда людей с собаками, машины, вертолёты… Так уже было. Скорее всего нам опять придётся менять место стоянки; вы видели слишком много и мы не можем стопроцентно полагаться на ваше молчание. В лагерь каждый год забредают какие-нибудь случайные люди; преступники, сбежавшие из Города, чтобы скрыться от властей, заблудившиеся учёные, биологи, экологи, изучающие лес, злополучные искатели озера счастья, наконец… Мы отпустим вас, но только когда будем уверены, что наши враги ушли.

— Ах… вот зачем у вас мох на крышах палаток, чтобы не засекли с вертолётов пожарной охраны, — проговорила Аль-Мара задумчиво, — Зачем вам такая морока? Почему бы не жить в Городе, как другие…

— Это так просто не объяснить. Все, кто приходит сюда, приходят за сказкой. И приносят с собой свою частичку сказки… Может быть… Когда-нибудь… Если вам очень захочется, вы сможете найти нас снова. И присоединиться к нам. Город… где камеры слежения установлены везде, даже в общественных туалетах и банях, где люди одурманены суетой и ложными ценностями, где информации так много, что она стремительно обессмысливается… город, где не торгуют разве только воздухом — если он однажды начнёт душить вас, то… милости просим.

— Вы сами придумали эту вашу Игру, в пространстве которой вы здесь существуете? — спросила Аль-Мара.

— И да, и нет, — Асан подул на румяную гренку и разломил её пополам, она легонько хрустнула будто тонкая деревянная палочка, — Мир, в котором происходит действие Игры, выдумала одна зарубежная писательница, весь, до мельчайших подробностей: законов, обычаев, богов… Мы общими усилиями всего лишь воссоздали его в реальности. Но… Каждый из нас пришёл сюда собой; каждый из нас — персонаж. Мы никого не копируем и не изображаем, как, к примеру, актёры. Любой из нас играет самого себя.

— А кто всё таки эти жрицы, которых вы ждёте сегодня? Они тоже персонажи?

Асан кивнул.

— Это тайна, — сказал он, почти жалобно взглянув на Аль-Мару. Девушка ему совершенно очевидно нравилась; не заметить его кротких взглядов на её сочные плечи, руки, грудь было очень трудно; он чувствовал вину и стыд за то, что не может отказать ей, и всегда отвечает, когда она спрашивает…

— Ну… пожалуйста… — Аль-Мара просительно улыбнулась. — Так любопытно…

— Женщины, которые служат вечной Красоте, Материнству и Плодородию… — обречённо понурив голову, зашептал Асан, — Они удивительно искусны в обольщении, лица и тела их прекрасны. Они снисходят к нам раз в год в день летнего солнцестояния и выбирают себе самых лучших мужчин… Многие воины, я уверен, приготовили им дары…

— Дары? — Аль-Мара отхлебнула немного кофе, — Они что, дань с вас собирают, что ли?..

Асан как будто немного обиделся.

— Так заведено. Жриц одаривают самой лучшей пищей, ценностями, вещами, которые удалось забрать из лагеря поверженного противника. Ещё иногда витязи состязаются между собой прямо на глазах у жриц, демонстрируя им мужественность, силу, ловкость — это довольно зрелищно — и жрицы выбирают победителей…

— Для чего?

— Ну как будто совсем маленькая… — проговорил Асан со смущённой полуулыбкой, — Воины ищут любви этих загадочных женщин… Об их красоте и страсти слагают легенды… Что в них правда, что вымысел — остаётся гадать… На самом деле жрицы — это тайна для всех, не только для чужих, но и для воинов, считается, будто для любви ничего не нужно знать, и она сама — дурман, наваждение, от неё пьянеют как от вина; жрицы открывают свои секреты только женщинам, так заведено, — но я знаю о них чуть больше, потому что мать Эрмеса, моего лучшего друга, одна из них, и она служит богине вместе с Магатеей…

— Магатея… — заворожённо прошептала Кирочка, — Такое красивое имя…

— Она верховная жрица Прорвы — Богини Плодородия и Материнства. В неё давным-давно влюблён Эрмес, почти с самого своего детства. Она намного старше его, она уже служила богине, когда он родился, но… Этим женщинам доступно какое-то страшное откровение природы, возможно, даже колдовство…они не стареют… Вы сами сможете убедиться, когда они придут. Магатея прекрасна… на неё можно смотреть не отрываясь… каждый жест её — произведение искусства…

Кирочка помрачнела, Аль-Мара тихонько рассмеялась:

— Кажется, ты и сам в неё влюблён!

— Нет, — с лёгким укором заметил ей юноша, — Я только разделяю чувства своего друга. Он постоянно говорит о ней, когда мы одни. Ему, как и мне, девятнадцать, очень многие девушки заглядываются на него, но он с невиданным упрямством бережёт свой голубой браслет. Эрмес надеется, что однажды Магатея выберет его…

— Она до сих пор не выбрала? — с лёгкой досадой осведомилась Кирочка.

— Почему-то… нет. Каждый год она приезжает и удаляется в шатёр с кем-то другим. Это так мучает его. Он сходит по ней с ума… А в шестнадцать лет даже попытался наложить на себя руки, и Магатея, узнав об этом от его матери, долго говорила с ним наедине; она что-то ему пообещала такое, что он даже мне не сказал… С тех пор всё ждёт.

Внезапно жуткий стон донёсся из одной из ближних палаток. Девушки вздрогнули.

— Раненый проснулся… — напряжённо выдохнул Асан.

— У вас тут есть врач?

— Не беспокойтесь… Ему помогут.

— Но… если в игре всё по-настоящему, как ты мне сказал тогда, ночью, — приглушённый голос Аль-Мары звучал взволнованно, — это же слишком страшная игра?

— А жить по твоему не страшно? — спокойно спросил Асан, — Жители Города рискуют не меньше нашего, я уверен. У вас столько лифтов, эскалаторов, автомобилей… Регулярно кто-то гибнет среди всей этой бездушной техники: тут — электрические двери заклинило, там — поезд метро сошёл с рельсов…

Аль-Мара подумала и кивнула. Действительно. Почти каждое утро в сводке новостей оповещают об очередных жизнях, унесённых Городом. На скоростной трассе сбит человек; грузовик сломал ограждение и сорвался со второго яруса автодороги…

— Чем же тогда ваша Игра отличается от жизни, если в ней всё по-настоящему?

Асан пожал плечами.

— Я понимаю о чём ты… Но не знаю, как тебе лучше ответить. Игра просто красивее. Так, наверное. В жизни много обыденного, а мы предпочитаем яркость, азарт, захватывающие приключения…

6

Протиснулся между шатрами и не спеша выполз на середину лагеря внедорожник, блестящий на ярком солнце как майский жук чёрной гладкой спиной.

Дверца со стороны водителя отворилась и на плотный утоптанный грунт уверенно ступила стройная женская нога в тряпочном кеде и бледно-голубой узкой джинсовой брючине. Следом появилась и сама женщина в простой, мужского покроя, светлой полотняной рубашке, до середины распахнутой на груди, так, что даже виднелась между полами маленькая гладкая чашка чёрного бюстгальтера. Она была худая, со стремительными мелкими геометрически чёткими чертами лица; что-то умиляющее было в выпуклых грудных костях и тоненьких плечах, угадывающихся в полупрозрачных на свету просторных мешках рукавов.

— Это она… — таинственно шепнул Асан стоящей с ним рядом Аль-Маре.

По торжественности его тона и по тому, как изменилось вдруг лицо Эрмеса, с невероятной быстротой отразив друг за другом несколько выражений от восторженной радости до смущения граничащего с испугом, рыжая сразу поняла, о ком речь.

Женщина приблизилась. В руках у неё был большой дутый полиэтиленовый пакет. Эрмес подбежал к ней и молча принял его, протянутый равнодушно-повелительным жестом, таким, каким обычно отдают багаж коридорному отеля.

На остроскулом лице жрицы выделялись не накрашенные узкие, изящно выпуклые губы, довольно длинный тонкий нос и радужно-переливающиеся озерца солнцезащитных очков. Она подняла очки на лоб; глаза оказались большие, светло-карие, с необыкновенно сильным, пронзающим взглядом. Чуть заметно сверкнув любопытством, эти глаза остановились на Кирочке и Аль-Маре.

— Здравствуйте, — сказала, миролюбиво кивнув девушкам, Магатея.

Потом она поприветствовала Асана:

— Привет, — лёгкая улыбка, быстрый взмах руки.

Жрица Прорвы очень мило сощурилась, склонив голову набок, и ловко заправила за ухо упавшую прядь орехово-русых волос — все движения её действительно удивительным образом приковывали внимание; Асан говорил правду, на неё можно было смотреть как на огонь — не отрываясь.

Эрмес уже вернулся, успев отнести пакет в один из шатров.

— Благодарю тебя, — не глядя бросила ему жрица.

Кирочку неприятно поразило такое обращение с серьёзно влюблённым юношей. "Словно с рабом…" — подумалось ей. А ещё мучительнее, больнее задело её то, что Эрмес так легко это принимал: он, казалось, позволял Магатее такое поведение по отношению к себе не только безропотно, но даже с какой-то нежной, покорной радостью.