Брайан Герберт - Ветры Дюны

Команда придвинула большой ящик для излишков материалов и почвы. Вечером, в самое суетливое время, двое рабочих открыли этот ящик и вынули часть почвы, создав внутри импровизированное убежище.

Из канистр с припасами они быстро достали термальную изоляцию, дыхательную аппаратуру, герметичный скафандр и уплотнители.

У Бронсо колотилось сердце; приближаясь к оранжерее будто бы для осмотра кустов, он чувствовал, как холодный пот выступает на лбу и скатывается по спине. Вокруг бушевали странные ветры, черепица на крышах зданий гремела. У наружной стены проносились облака пыли и мусора.

Открылась дверь. Перед ним стояла Тессия. Она постарела; лицо осунулось, но глаза оставались яркими, губы были изогнуты в улыбке.

– Я получила твою записку в семейном коде, Бронсо. Очень умно. Я готова.

Он столько должен бы ей сказать – но это успеется, если побег удастся. Нужно восстановить в словах и воспоминаниях долгие прошедшие годы – слишком много, чтобы описывать урывками. Они все начнут заново.

– Тебе может грозить опасность, мама. Ты уверена?

– Я убегу или умру – больше ни минуты не останусь под их контролем. Люди могут многое выдержать, Бронсо – ты теперь и сам это знаешь, – но с меня довольно оскорблений.

За ней возник один из прозрачных смерчей, набирал силы и второй. Бронсо подумал: что если это какой-то защитный механизм, установленный сестрами? Но Тессия казалась невозмутимой. Или она сама вызывает эти вихри? Она торопливо прошла к ящику, и вихри улеглись. Лицеделы столпились, скрыв ее от глаз.

– Будет неудобно, мама, но это единственный путь.

– Мне не привыкать к неудобствам.

Тессия наложила на лицо дыхательную маску, завернулась в термальное полотно и забралась в земляное гнездо. Лицеделы подсоединяли системы безопасности и инструктировали Тессию.

Голос ее сквозь маску звучал приглушенно, но взгляд не отрывался от Бронсо.

– Я погружусь в транс и буду ждать сколько нужно.

Смерчи появлялись снова и снова; они словно набирали силу. Наконец это привлекло внимание сестер Бене Гессерит, но наперерез направились лицеделы.

Как только ящик закрыли, смерчи исчезли. Воздух казался неподвижным.

Торопливо, но незаметно ящик и инструменты переместили. Сердце Бронсо отчаянно колотилось, пока они не оказались в безопасности далеко от Валлаха IX.

Ни один человек не в силах сделать больше, чем может, даже если очень постарается.

Теперь, когда Джессика открыла правду, Гурни понимал, почему Бронсо не должны поймать. Однако Дункан, ни о чем не подозревая, продолжал энергично решать задачу.

Пока гхола выяснял подробности, Гурни старался незаметно запутать следствие, чтобы оно не слишком приближалось к цели. К счастью, Бронсо и его таинственные союзники были мастерами обмана и оставляли ложные следы, по которым методично шел Гурни, зная, что они никуда не приведут. Ему не нравилось обманывать друга, но прежде всего он был верен леди Джессике и дому Атрейдесов. Он понимал, чего хотел Пауль и почему – а Дункан этого не знал.

Но гхола был не только мастером меча, но и ментатом, и обмануть его было нелегко. Из-за многочисленных намеренных неудач Гурни казался виноватым или неумелым; вскоре Дункан, несомненно, перестанет прислушиваться к его советам или – что еще хуже – начнет откровенно подозревать.

Гурни разместил их штаб-квартиру в арракинской крепости.

– Лицеделы – создание Тлейлаксу, поэтому у Бронсо должны быть какие-то связи с Бене Тлейлакс. Может, стоит отправиться на Талим и расспросить мастеров Тлейлаксу.

Дункан покачал головой.

– Бене Тлейлакс ненавидит дом Верниуса за то, что их изгнали с Икса, и это чувство взаимно. Это будет очередной тупик.

У гхолы были свои счеты с Тлейлаксу, и Гурни подумал: возможно, Дункан просто не хочет туда возвращаться.

– Ну, по крайней мере это новый подход. Сейчас я готов попробовать что угодно.

– У меня есть другой подход, – сказал Дункан. – Можно поискать среди вайку на борту лайнеров. Мы знаем, что некий Эннзин вступал в контакт с Бронсо Верниусом. Если найдем его, можем кое-чего добиться.

Гурни как можно тщательнее скрыл тревогу.

– Сколько лет прошло с побега мальчиков – девятнадцать? Откуда мы знаем, что Эннзин жив и все еще работает на Гильдию?

– Вайку запрещено высаживаться на какие бы то ни было планеты. Он никуда не может исчезнуть. А мы знаем, что вайку связаны с Бронсо: вы с леди Джессикой во время полета на Арракис сами видели, как они распространяют среди пассажиров памфлеты Бронсо.

– Да, видели.

Однако к этому времени Гурни уже не был уверен в том, что он знает.

Поднявшись на следующий корабль Гильдии, пришедший на Арракис, Дункан и Гурни, вооруженные документами, подписанными самим регентом Алией, отправились в отдел регистрации. Усмиренные работники службы безопасности Гильдии отвели их к ряду кабинетов без окон; здесь за столами сидели бледные чиновники. Администраторы не проявили никакого энтузиазма, но Гильдия знала, откуда берется пряность и когда не стоит мешать.

Один из администраторов, не вставая, коротко кивнул.

– Мы предоставим вам полный доступ к личным данным, но об отдельных работниках-вайку сведений очень мало. Они много столетий живут на борту наших кораблей. Они… скорее оборудование, чем личности.

Гурни нахмурился.

– Боги внизу, приятель! Даже у вашего оборудования есть серийные номера!

Представитель Гильдии ненадолго задумался, потом вышел из комнаты. Немного погодя он вернулся с распечатанными записями, катушками и другими данными.

– Возможно, здесь нужная вам информация.

Гурни задача казалась безнадежной – и он этому радовался, – но Дункан упрямо погрузился в записи, перейдя в состояние ментата, чтобы за короткое время усваивать огромное количество данных.

Прошел час, потом два, потом три. Гурни терпеливо ждал. Наконец Дункан встал из-за стола, заваленного документами. Он довольно улыбался, хотя металлические глаза оставались непроницаемыми.

– Я его нашел, Гурни. Я знаю, на каком корабле Эннзин. Мы прикажем навигатору повернуть этот корабль, чтобы мы могли перехватить его.

Гурни с тяжелым сердцем притворился, что доволен.

В помещении, спрятанном в глубине пустыни, Бронсо Верниус разглядывал серебряную капсулу, изъятую из шеи матери. Несколько часов назад в космопорте Карфаг он обнаружил ее с помощью сканера и теперь внимательно изучал.

Иксианский бакен-локатор. Сам факт его существования рассердил Бронсо.

– Часть их испытания, мама. Пока ты была без сознания, может, даже когда была беременна нежеланными детьми, они имплантировали этот «жучок».

Тессия прижала целительную подушечку к ране на шее.

– Я вечно гадала, почему это место чешется. – Она мягко улыбнулась. – Ты, кажется, удивлен. Не стоит недооценивать Бене Гессерит. Они исследовали меня с помощью множества приборов. Я была их экспериментальным животным.

– И племенной кобылой.

– Сколько бы других детей они ни заставили меня выносить, ты мой единственный подлинный сын, Бронсо. – Она потрепала его по руке. – Ты освободил меня. С тобой я в безопасности.

Он нахмурился.

– Со мной ты никогда не будешь в безопасности, мама. За мою голову давно уже назначена цена. Но сейчас мы на Дюне. Теперь у нас есть шанс. И могущественные союзники.

Бронсо бросил капсулу на твердый плазкритовый пол и растоптал.

На следующей остановке лайнер, где летел Эннзин, был задержан на орбите над Балутом. Многочисленным пассажирам на борту Гильдия не дала никаких объяснений. Едва прибыл второй корабль Гильдии, Дуглас и Гурни в сопровождении гильдейских сил безопасности перешли на него.

Следуя за своим спутником, Гурни напряженно размышлял. Он не мог поверить, что после стольких лет Эннзин продолжает поддерживать контакт с Бронсо, но не вызывало сомнений, что вайку поддерживали иксианца. Лучше всего начинать именно с Эннзина. Это разумно, и Гурни не видел возможности заставить Дункана передумать.

Как только они оказались на борту, служба безопасности обыскала нижние палубы, отведенные для экипажа. Дункан и Гурни без дополнительной охраны отправились прямо в каюту Эннзина.

Гурни пытался убедить спутника проявить сдержанность.

– Не забудь, Дункан, этот человек подсказал нам, где найти Пауля и Бронсо, когда они были в труппе жонглеров. Он помог их спасти.

Дункан помолчал.

– Я хорошо это помню. Что, еще одна проверка моей памяти?

– Нет, просто напоминание об обязательствах.

– Если он участвует в распространении соблазна по империи, у нас нет перед этим человеком никаких обязательств.