Ген ненависти - Джейн Коуи
Кто-то подошел к машине. Это был Джек. Он смотрел на нее через лобовое стекло. Ее сын. Ее прекрасный сын.
Ее опасный сын «М+».
Она провела семнадцать лет, пытаясь защитить его. И ей это удавалось, не так ли? Несмотря на то, что цена была очень, очень высокой. Глядя на него, на его дорогое, знакомое лицо, она пыталась убедить себя, что оно того стоило.
И обнаружила, что она больше не уверена в этом.
Она пыталась убедить себя, что не должна бояться его.
Но у нее не получалось. Не только из-за того, что он сделал, но и из-за того, что она сделала для него. От этого ей бы никогда не удалось сбежать. Мрак собственных поступков преследовал ее. Неважно, что она была умна, что никто не мог доказать ее вину и даже не подозревал ее. Она всегда знала, что не делала искусственное дыхание девушке в Корнуолле, что провела Джинни наверх. Она не сожалела об этом. Это был выбор, который она сделала, чтобы защитить Джека, убедиться, что ни одна из девушек не сможет никому рассказать, что на самом деле произошло. Но если она останется здесь, с ним, как много времени пройдет, прежде чем он догадается обо всем и обрушит на нее свой гнев? Она давно перестала верить, что может контролировать его при помощи своей любви. Она пыталась управлять им с помощью лекарств, но и это не сработало. Она купила себе собаку, обученную подчиняться командам, которые знала только она, но и этого больше не казалось достаточным, к тому же она не была уверена, что может приказать Флэшу защищать ее от Джека, если до этого дойдет.
Когда Оуэн открыл дверь, она тихо вышла из машины и позволила им увести себя.
Эпилог
Единственное, чего она хотела – защитить своего сына. На этом все. Исполнить свой материнский долг так, как следует. Когда она впервые держала его на руках, она пообещала себе всегда о нем заботиться. Она никому не позволит причинить ему вред. Она хотела обезопасить его от этого мира, в котором мальчики сталкиваются с жестокостью; мира, который подвергает испытаниям с самого рождения и в котором на тебя могут повесить преступление, которое ты никогда не совершал.
Но у нее ничего не получилось.
Сейчас это казалось неизбежным. Она сражалась в битве, которую рано или поздно ей было суждено проиграть. Потому что, отказавшись проверить сына, она оставила место сомнению. Однажды он сказал ей, что она всегда думала о нем худшее из возможного, и он был прав. Она постоянно искала признаки того, что он был «М+». Искала и находила. Либо ее убеждали в том, что они были. Даже если это было не так.
Она не могла не задаваться вопросом, что видела ее сестра, когда она смотрела на своего сына, мальчика «М+», который считал себя безобидным. Прошло несколько недель с того дня, когда она в последний раз видела Антонию. За это время произошло столько событий. Таких событий, которые Би и представить себе не могла и в которые ей все еще было трудно поверить.
Антония была арестована за кражу препаратов из клиники. По-видимому, новый офис-менеджер заметил некоторые расхождения. На самом деле немало расхождений: достаточно, чтобы задаться рядом вопросов. И это привело к истории с таблетками, которые Джинни Слоан приняла перед смертью, и к некоторым догадкам о том, где она могли быть взяты.
Антонии грозило около десяти лет тюрьмы.
– Почему ты сделала это? – спросила ее Би.
Они сидели по разные стороны стола, отделенные оргстеклом, которое от частого мытья стало немного мутным, поэтому казалось, что смотришь сквозь воду.
– У меня не было выбора, – ответила Антония.
Ее голос, который когда-то звучал так уверенно, был едва слышен в комнате.
За последние несколько недель ее красота поблекла. Некогда идеальные волосы отросли почти до плеч, и можно было заметить несколько дюймов темных корней. Ее ногти не были накрашены, она была одета в мешковатые спортивные штаны и толстовку. На Антонии нельзя было заметить ни одного ювелирного украшения. Даже ее обручального кольца.
– Конечно же, у тебя был выбор! – возразила Би.
– Тот выбор, который сделала ты? – спросила Антония. – Отправить своего сына в тюрьму?
Длинные пряди волос безжизненно свисали вдоль лица женщины напротив. За последний месяц она еще больше потеряла в весе, ее щеки сильнее впали, а ерзая на стуле, она казалась вдавленной в него так, будто ее тело можно было сложить пополам.
– По крайней мере, я не испытываю ложных иллюзий относительно того, какой у меня сын.
Впервые другая женщина открыто посмотрела на нее. Тень улыбки проскользнула по лицу.
– Или того, в кого ты его превратила?
– Я не из тех, кто пытается сбежать от правды и притворяется, что она не имеет значения.
– Неужели?
– Да. Вот почему ты здесь, а я – нет.
– Хотя, возможно, должна была быть.
Антония наклонилась вперед, ее нос почти прижимался к стеклу.
– Ты лгала Алфи, ведь он считал, что является отцом Саймона, но это не так. Ты сбежала, когда думала, что Саймон убил эту девочку в Корнуолле, вместо того, чтобы остаться и позволить ему столкнуться с последствиями. И ты сбежала с фермы после того, как между Саймоном и Малкольмом произошел бой.
– Я не сбегала, – строго возразила Би.
– Именно это ты и сделала! Ты приехала ко мне, как всегда ожидая, что я разберусь с беспорядком в твоей жизни. – Антония засмеялась, но смех быстро перерос в глубокий частый кашель. – Это даже смешно, если вдуматься. Саймон убедил Джека пройти тест вместо него, и они сделали это прямо перед твоим носом, а ты ничего не заподозрила.
Удивительно, что Антония так и не поняла, почему это произошло. Она до сих пор не разобралась в этом.
– Как ты думаешь, кто подал Саймону эту идею? – поинтересовалась Би.
– В смысле?
– Это я предположила, что все проблемы Саймона могут быть решены, если найдется кто-нибудь отрицательный, чтобы сдать тест вместо него.
Антония смотрела на нее в полной тишине. Би понимала, что сейчас ее сознание работает, анализируя события последних нескольких недель:
