Жерар Клейн - Боги войны. Запрещенная реальность. Зеленая машина.
— Я не военный преступник в буквальном смысле этого слова, — сказал он. — Да, я участвовал в давней войне, но никто не спрашивал моего мнения. Я родился в мире, который вел войну, в определенном возрасте прошел обучение и был вынужден принимать участие в боях. Я не пытался уйти от ответственности, ныряя во времени. В будущее я попал… случайно. Я охотно подвергнусь всем необходимым тестам, если они не повредят моей личности. Думаю, мне удастся убедить любого беспристрастного судью.
В глазах Антонеллы появились слезы.
— Мне так хочется тебе верить! Ты не представляешь, как я страдала, когда мне сказали, кем ты был. Я любила тебя с первой минуты и думала, что у меня не хватит сил выполнить эту миссию.
Теперь он был уверен в одном: он увидит ее, найдет ее в том будущем, где она его еще не встретила. Непонятным образом их судьбы пересеклись. Он видел ее впервые, но она его уже знала. И в один из дней разыграется сцена, противоположная сегодняшней. Это было немного сложно, но, по крайней мере, имело смысл.
— Есть ли на этой планете правительство? — спросил он. — Я должен им кое-что сказать.
9
Антонелла заколебалась, прежде чем ответить, и он подумал, что она настолько взволнована, что не смогла предвидеть его вопроса.
— Ты говоришь о центральной власти? Уже тысячу лет на Урии нет ничего подобного. У нас есть машины, выполняющие кое-какие функции правительства, распределительные, например. Полиция тоже есть, но она почти ни во что не вмешивается.
— А органы безопасности?
— Они контролируют только коммуникации и, кажется, колонизацию новых планет.
— А кто обеспечивает связь Урии с органами безопасности?
— Совет. Трое людей и уриане.
— Ты работаешь на них?
Это ее шокировало.
— Я ни на кого не работаю. Меня попросили встретить тебя,
Жорж, и предупредить, что тебя ждет, если ты покинешь планету.
— Почему ты это сделала? — резко спросил Корсон.
— Потому что, попытавшись покинуть планету, ты потеряешь свою индивидуальность, твое будущее изменится, и мы никогда не встретимся.
Губы ее дрожали.
— Это личная причина, — сказал Корсон. — А почему мною интересуется Совет?
— Этого мне не сказали. Думаю, они считают, что ты будешь нужен Урии. Боятся, что какое-то несчастье обрушится на планету, и думают, что только ты сможешь этому помешать. Почему? Этого я не знаю.
— Зато у меня есть кое-какие догадки, — сказал Корсон. — Ты можешь меня к ним проводить?
Антонелла поникла.
— Это будет нелегко, — сказала она. — Они живут через триста лет в будущем, а сама я не могу запросто путешествовать во времени.
10
Корсон с трудом проглотил слюну.
— Ты хочешь сказать, что прибыла из будущего, отстоящего на триста лет?
Она подтвердила.
— А какую миссию хочет доверить мне ваш Совет?
Она покачала головой, ее волосы рассыпались по плечам.
— Никакой. Они только хотят, чтобы ты остался на планете.
— И моего присутствия хватит, чтобы предотвратить катаклизм?
— Что-то в этом роде.
— Это вдохновляет. Так значит, сейчас на этой планете никто и ни за что не отвечает?
— Нет, — сказала она. — Нынешний Совет присматривает за семью веками. Это не много. На других планетах Советы отвечают за тысячу лет и больше.
— По крайней мере, — сказал Корсон, — это обеспечивает непрерывность власти. А как ты собираешься вернуться в свое время?
— Не знаю, — ответила она. — Предполагалось, что это ты должен найти способ.
Корсон присвистнул.
— Час от часу не легче. Значит, мы оба затеряны во времени?
Антонелла взяла его за руку.
— Я не затеряна, — сказала она. — Вернемся, день кончается.
Задумавшись, склонив головы, они направились к аппарату.
— Пока я уверен только в одном, — сказала Корсон. — Если ты говоришь правду, то неизвестным мне способом я достигну будущего, из которого ты прибыла, и встречу тебя, причем ты увидишь меня впервые, а я тебя вторично. Мои слова будут для тебя непонятны, и, может, в конце этого путешествия я открою истинный смысл этой бессмыслицы.
Опустившись на подушки, Корсон почти сразу заснул.
11
Разбудили его крики, скрежет, топот ботинок по неровной поверхности, приказы, произносимые злыми голосами, и лязг оружия. Темнота была полная, а аппарат раскачивало из стороны в сторону. Корсон повернулся к Антонелле, но не смог разглядеть ее лица в чернильной темноте. Собственный голос показался ему приглушенным.
— Катастрофа?
— Нас атаковали. Я предвидела только эту черную тучу, а потом не было видно ничего.
— А что случится сейчас?
— Я ничего не могу предвидеть. Темнота, полная темнота… — В ее голосе звучало отчаяние.
Он протянул руку и сжал ее плечо, но в этой абсолютной темноте даже самый интимный контакт не мог побороть отчуждения.
— Я вооружен, — шепнул он ей на ухо.
Осторожно вынув оружие из кобуры, он нажал на спуск и повел стволом вокруг себя. Однако вместо знакомого серебристого луча из ствола вырвался тонкий фиолетовый лучик, исчезавший уже в полуметре. Эта туча была не просто туманом. Вероятно, это было какое-то поле, развернутая в пространстве энергетическая сеть, которая связывала и видимый свет и другие виды излучения. В глубине тела Корсон ощущал неприятную щекотку, будто клетки, из которых он состоял, собирались разделиться.
Голос, такой глубокий и могучий, что задрожали внутренности, выплыл из какой-то огромной далекой пещеры:
— Не стреляй, Корсон. Мы твои друзья.
— Кто ты? — воскликнул Корсон, но его голос прозвучал слабо.
— Полковник Веран, — ответил голос. — Ты меня не знаешь, но это не имеет никакого значения. Прикройте глаза, мы поднимем экран.
Корсон спрятал оружие и в темноте пожал пальцы Антонеллы.
— Слушай, это имя тебе что-нибудь говорит?
Она прошептала:
— Я не знаю никого с именем Полковник.
— Полковник — это звание. Зовут его Веран. Я, как и ты, его не знаю. Не знаю…
Молния. Сначала Корсон видел между пальцами только сплошную белизну, которая вскоре превратилась в массу кровавых иголок, колющих сжатые веки. Наконец он смог открыть глаза и увидел, что аппарат висит над какой-то поляной. Был день. Их окружали мужчины в серых мундирах, вооруженные неизвестным оружием. За рядом солдат он заметил то ли две машины, то ли просто два пригорка, деталей он никак не мог разглядеть. По обеим его сторонам было еще по два, а когда он повернулся, увидел сзади еще два таких же.
При них несли охрану солдаты.
Танки?
Один из них шевельнулся, и Корсон едва сдержал крик.
Пригорки были Бестиями.
Точно такими, как и та, которую “Архимед” должен был высадить на Урии. Существа эти были настолько страшны, что люди во времена Корсона не нашли для них другого названия.
Корсон взглянул на Антонеллу: та выглядела вполне спокойной. От группы одетых в серое солдат отделился человек в зеленом мундире и направился к ним. Став по стойке “смирно” в трех метрах от аппарата, он резко сказал:
— Полковник Веран. Чудом уцелевший с остатками 623-го кавалерийского полка при сражении на Эргистале. Благодаря вам, Корсон. Ваша идея выхода из окружения спасла нам жизни. Кроме того, вам удалось взять заложницу. Это хорошо. Мы допросим ее чуть позднее.
— Я никогда не… — начал Корсон и замолчал.
Если этот человек считал себя чем-то обязанным ему, то пусть так оно и будет. Корсон соскочил с экипажа и только тогда заметил грязь и дыры на мундирах, следы сильных ударов на потемневших защитных масках. Интересно, что ни один из солдат не выглядел даже легко раненым. Прошлый опыт автоматически подсказал ему, что солдаты, скорее всего, убьют и его и Антонеллу.
Название Эргистал ничего ему не говорило, мундиры солдат были незнакомы, а звание “полковник” появилось, по меньшей мере, пятнадцать тысяч лет назад. Полковник Веран мог прийти из любой битвы между эпохой Корсона и современностью. Факт, что его люди пользовались дрессированными Бестиями, позволял предположить, что он явился из времени более позднего, чем время Корсона. Сколько потребовалось времени, чтобы установить контакт с Бестиями, чтобы их выдрессировать, начиная с первых неудачных попыток Солнечной Державы? Десять лет? Век? Тысячелетие?
— Какое у вас звание? — спросил полковник Веран.
Корсон машинально выпрямился, хотя отлично понимал гротескность своего наряда. И ситуации тоже. Веран и он были всего лишь призраками, а Антонелла вообще еще не родилась.
— Лейтенант, — глухо сказал он.
— Именем Его Высочества Священного Птара Мурфи, — торжественно сказал Веран, — произвожу вас в капитаны.
