Тим Хэй - Оставленные
Сосед Бака проснулся и зажмурился от лучей утреннего солнца, попадавших в окно.
— О чем это вы, черт побери, толкуете? — спросил он.
— Мы совершаем посадку в Чикаго, — сказала Хетти. — Мне нужно спешить.
— Почему Чикаго?
— Вам говорили, но вы ничего не хотели знать, — отозвался Бак.
Сосед навалился на Уильямса, чтобы посмотреть в окно, атмосфера пьяного угара окутала Бака.
— Что происходит? Война? Беспорядки? Что?
Самолет пробился сквозь облака, и пассажирам открылась панорама Чикаго. Дым. Огонь. Сброшенные с дороги, разбитые автомобили. Обломки самолетов на поле. Средства чрезвычайной помощи с мигалками, прокладывающие путь через нагромождения обломков.
Когда взорам пассажиров открылся аэропорт, стало ясно, что скоро отсюда никому не удастся выбраться. Повсюду, насколько хватало зрения, были самолеты — одни разбившиеся и догорающие, другие — выстроившиеся в ряд друг за другом на полосе. По траве между самолетами с трудом брели по направлению к терминалу люди. Вид автомобильных магистралей напоминал о сезонах больших снежных заносов, только на этот раз не было снега.
Бульдозеры и другая дорожная техника старались расчистить площади у терминалов, чтобы обеспечить проезд машин, но на это требовались не минуты, а часы. Из главного терминала медленной змейкой между неподвижных машин двигались люди. Они все шли, шли и шли в напрасной надежде найти такси. Бак начал строить планы, как найти выход из этого положения. Надо было двигаться и как-то выбираться из этой толчеи. Но главная проблема состояла в том, что ему требовалось попасть в еще более запруженное место — Нью-Йорк.
— Леди и джентльмены, — объявил Рейфорд, — вновь благодарю за вашу поддержку. Нам предоставили единственную посадочную полосу, подходящую для самолетов такого размера, как наш, и свободную площадку в двух милях от терминала. Боюсь, что придется воспользоваться аварийными выходами, поскольку к нам не сможет подъехать обычный трап. Тех, кто не в состоянии добраться до терминала пешком, прошу оставаться на местах. Мы пришлем кого-нибудь за вами.
На этот раз он не благодарил пассажиров за то, что они выбрали «Панконтиненталь», не выражал надежды на то, что они снова обратятся к ним, когда им будет нужно лететь. Только, как обычно, напомнил, что не следует отстегивать привязные ремни до тех пор, пока не погаснет световое табло. Про себя он подумал, что это будет самая трудная посадка за все годы его работы. Он знал, что сумеет ее совершить, но это будет очень долгая посадка, потому что ее придется делать среди других самолетов.
Рейфорд завидовал человеку в салоне первого класса, который сумел установить связь через модем. Он отчаянно хотел позвонить Айрин, Хлое, Рею-младшему. С другой стороны, он боялся, что больше уже никогда не сможет поговорить с ними.
Глава 3
Хетти Дерхем и оставшиеся члены экипажа рекомендовали пассажирам внимательно прочесть и запомнить находившуюся в карманах их кресел инструкцию о пользовании аварийным выходом. Многие говорили, что боятся прыгать и скользить по желобу, особенно с багажом в руках. Им рекомендовали снимать обувь и прыгать на желоб, вытянув ноги вперед. Стюардессы бросят им вслед туфли и сумки. Пассажирам также советовали не ждать в терминале багаж. Им обещали позднее доставить его домой. Правда, без гарантии.
Бак Уильямс дал Хетти свою визитную карточку и записал номер ее телефона «на случай, если ему удастся связаться с ее близкими раньше, чем она сама».
— Так вы из «Глобал уикли», — сказала она, — совершенно не думала.
— И советовали мне заниматься экспериментами с телефоном у себя в комнате.
Она попыталась изобразить улыбку.
— Извините, — сказал Бак, — не смешно. Я сообщу вам. Бак всегда путешествовал налегке и сейчас был рад, что не сдал вещи в багаж. Он никогда не делал этого, даже на международных рейсах. Бак открыл ящик, чтобы достать свою кожаную сумку, и увидел там шляпу и куртку старика. Жена Гарольда смотрела на Бака полными слез глазами, стиснув зубы.
— Мэм, — спросил он спокойно, — вам это нужно? Женщина взяла шляпу и куртку и прижала их к своей груди, как будто она никогда не расстанется с этими вещами. Она что-то сказала, но Бак не расслышал.
Он попросил ее повторить.
— Я не смогу выпрыгнуть из самолета, — сказала она.
— Спокойно оставайтесь здесь, — сказал он. — За вами кого-нибудь пришлют.
— Но мне все равно придется прыгать и скатываться по этому желобу.
— Нет, мэм. Я уверен, что у них найдется какая-нибудь подъемная машина.
Бак аккуратно уложил компьютер и кейс среди одежды. Застегнув молнию, он первым пошел к желобу, желая продемонстрировать другим, как все это просто. Сперва он бросил вниз обувь, наблюдая как она подпрыгивает и скользит вдоль желоба. Затем Бак прижал сумку к груди, сделал быстрый шаг и нырнул в желоб, вытянув ноги вперед.
Довольный собой он упал, однако, не на зад, а на плечи, вверх ногами. В движении по желобу он набрал скорость, так что центр тяжести его тела сместился вперед и он совершил кувырок. Подобно легкому кабриолету, направляемому ударами кучерского хлыста, влекомый центростремительной силой Бак ударился ногами о землю, а затем перекувыркнулся, чуть не стукнувшись лицом о бетон. В последний момент, цепляясь за свою сумку, он прикрыл ею голову и проехался по бетону не носом, а затылком. Он попытался заставить себя сказать «Нормально!», все потирая уже окрасившийся кровью затылок. Но в конце концов это было мелочью, а не серьезной бедой. Бак быстро надел обувь и потрусил к терминалу отчасти из-за смущения, отчасти по необходимости. Он думал, что добравшись до терминала, больше уже не будет торопиться.
Последними покинули самолет Рейфорд, Кристофер и Хетти. Перед тем как спуститься вниз они убедились, что все здоровые пассажиры сделали это, а старых и больных увезли автобусом. Водитель автобуса настаивал, чтобы с последними пассажирами ехала и команда, но Рейфорд отказался:
— Я не могу проехать мимо моих пассажиров, идущих пешком. Как это будет выглядеть?
Кристофер сказал:
— Вы не против, если я воспользуюсь этим предложением?
Рейфорд посмотрел на него:
— Ты серьезно?
— Мне не так много платят, чтобы я ходил пешком, — сказал он.
— Звучит, как будто виновата авиалиния. Ты не это имеешь в виду, Крис?
— Нет, черт побери. К тому времени, когда вы туда доберетесь, вы тоже захотите спастись.
— За это я запишу вам замечание.
— Миллионы людей растаяли в воздухе, а я стану переживать из-за замечания о том, что я поехал вместо того, чтобы идти пешком? Пока, Стил.
Рейфорд покачал головой и повернулся к Хетти:
— Возможно, мы встретимся там. Если у тебя будет возможность выбраться из терминала, не жди меня.
— Ты шутишь? Если ты идешь пешком, я тоже.
— Ты не обязана.
— После нахлобучки, которую ты устроил Смиту? Нет, я иду пешком.
— Он первый пилот. Мы должны последними уходить с корабля и быть первыми в исполнении долга в чрезвычайных ситуациях.
— Пожалуйста, сделай мне одолжение, возьми меня в свою команду То, что я не умею водить самолет, не значит, что я ни на что не способна. И не принимай меня просто за слабую женщину.
— Я никогда к тебе так не относился. Где твои вещи? Хетти покатила свой чемодан на колесиках, а
Рейфорд подхватил свою кожаную штурманскую сумку. Дорога была длинная. Несколько раз они отвергали предложения подвезти их. По дороге они встречали пассажиров своего самолета. Многие благодарили Рейфорда. Он не вникал, за что. Возможно, за то, что он не паниковал. Их вид показывал, что они охвачены ужасом.
Они пытались не слышать звуков идущих на посадку самолетов. Рейфорд прикидывал, сколько времени пройдет до того, как закроют и эту полосу. Ему казалось, что больше нет полос, открытых для приема самолетов. Возможно, некоторые будут пытаться садиться на шоссе или в поле. И как же далеко от больших городов им придется искать свободные участки шоссе? Он содрогнулся от этих мыслей.
Повсюду вокруг были спасательные и санитарные машины, пытавшиеся пробиться к тем местам, где виднелись нагромождения обломков.
Наконец, в терминале Рейфорд увидел огромные очереди к телефонным будкам. Раздраженные люди ругали тех, кто отказывался вешать трубку, набирая номер снова и снова. Закусочные и рестораны были практически пусты. Газеты и журналы — распроданы. Лавочки, покинутые их владельцами, опустошали мародеры.
Больше всего Рейфорду сейчас хотелось бы сесть и поговорить с кем-нибудь о том, что делать. Но все, кого он видел — друзья, знакомые, незнакомые — были заняты своими делами. Аэропорт «О'Хара» стал походить на огромную тюрьму с убывающими ресурсами и растущей решеткой. Никто не спал. Все куда-то спешили, пытаясь добиться связи с окружающим миром, найти свои семьи, выбраться наружу.
