Тим Хэй - Оставленные
— Со мною Рей Стил.
— Приветствую вас, капитан, — ответил Бак.
— Мы тут кое в чем разбираемся, — сказал Брюс, — и у нас тут затруднение.
Он рассказал Баку, что они обсуждали, и попросил его дать информацию.
— Он родом из города, большого университетского города, его название Клуж и…
— Да? А я-то думал, что он из горного района из-за его фамилии.
— Его фамилии? — повторил Бак, делая запись в своем блокноте.
— Может, его фамилия связана с Карпатскими горами? Или же она означает что-то другое?
Бак даже подпрыгнул — до него, наконец, дошло. Стив намекал ему, что он работает на Стонагала, а не на Карпатиу. В таком случае все новые делегаты ООН связаны со Стонагалом! Именно он предлагал их Карпатиу. Тогда, возможно, Антихрист — это Стонагал! Какое же у него происхождение?
— Возможно, его фамилия связана с горами, — сказал Бак, стараясь сосредоточиться. — Но он родился в Клуже, а его предки, очень далекие предки, — римляне, поэтому он блондин с голубыми глазами.
Брюс поблагодарил его и спросил, придет ли Бак завтра в церковь. Рейфорду показалось, что голос Бака прозвучал отчужденно.
— Не исключено, — ответил Бак.
«Итак, — думал Бак, вешая трубку, — все стало на свои местам. Он хотел получить дополнительную информацию, прежде чем написать статью, которая может стоить ему карьеры, а может быть, даже и жизни. Бак еще не знал истины, но никогда не прекращал ее поисков, не будет прекращать стремиться к ней и сейчас. Он позвонил Хетти Дерхем.
— Хетти, — сказал он, — вас собираются пригласить в Нью-Йорк.
— Меня уже пригласили.
— Они хотели, чтобы это сделал я, но я ответил, чтобы они сделали это сами.
— Так они и сделали.
— Они хотят, чтобы вы снова встретились с Карпатиу и составили ему компанию на будущей неделе, если вы свободны.
— Я знаю, мы договорились, и я буду.
— Я советую вам не делать этого. Она засмеялась.
— Стану я отказываться от свидания с самым могущественным человеком в мире! И не подумаю!
— Но все-таки я вам не советую.
— Почему?
— Потому что вы не похожи на девушек такого сорта.
— Во-первых, я уже не девушка. Мне почти столько же лет, сколько вам. Мне не нужна родительская опека.
— Я говорю как ваш друг.
— Но мы же не друзья, Бак. Совершенно очевидно, что я вам не понравилась. Я хотела сплавить вас девочке Рейфорда, но не уверена, что вам хватило ума ухватиться за это.
— Хетти, наверно, я действительно вас не знаю, но вы не похожи на девушку, которая позволит, чтобы ею воспользовался незнакомец.
— Но вы-то как раз и есть незнакомец, а учите меня жить.
— Так вы такая? Значит, не передав приглашения, я лишал вас удовольствия?
— Надо было лучше думать.
— Могу я еще поговорить с вами?
— Даже и не пытайтесь, — сказала она и повесила трубку.
Бак покачал головой и откинулся в кресле, взяв в руки желтый блокнот. «Стив сказал, что его босс двигает горы. Гора — это Карпатиу. Стонагал — это двигатель. Стив думает, что он на самом деле прочно устроился. Он не только пресс-секретарь того человека, которого Хетти правильно назвала самым могущественным на земле, но также связан с тем, кто стоит за ним»
Бак подумал, предпримут ли что-нибудь Рейфорд и Хлоя, если узнают, что Хетти приглашена на несколько дней в Нью-Йорк в общество Карпатиу. В конце концов он решил, что это не его и не их дело.
На следующее утро Рейфорд и Хлоя ожидали Бака до последней минуты, но по мере того, как зал заполнялся народом, больше уже не могли сохранять для него место. Когда Брюс начал свою проповедь, Хлоя подтолкнула отца локтем и указала на окно, через которое была видна очередь перед входом. Там, среди небольшой толпы, слушавшей наружный громкоговоритель, стоял Бак. Рейфорд поднял руку в приветственном жесте и шепотом спросил Хлою: «Хотел бы я знать, о чем ты сегодня собираешься молиться?»
Брюс показал видеокассету прежнего пастора, призвал людей обратиться ко Христу, а затем передал микрофон для личных выступлений. Как это уже происходило, люди устремились вперед и выстроились в очереди, желая рассказать, как они уверовали во Христа.
Хлоя сказала отцу, что она хотела бы быть одной из первых, но пока она спускалась вниз с последнего ряда балкона, оказалась одной из последних. Она рассказала про себя, особенно подчеркнув, что Бог послал ей знак в лице друга, который сел рядом с ней, когда она летела домой. Рейфорд знал, что она не может видеть Бака через толпу.
Когда собрание закончилось, Рейфорд и Хлоя вышли, чтобы встретить Бака, но он уже ушел. Они отправились к Брюсу на ланч, и когда вернулись домой, Хлоя обнаружила на двери записку Бака.
Не считайте, что я не хочу попрощаться. Я должен потратить некоторое время на дела бюро и после этого хотел бы увидеться с вами, если позволите. Как вы знаете, я многое сейчас обдумываю и, честно говоря, не хотел бы, чтобы увлечение вами оказывало влияние на мое решение. А оно оказывает. Вы прелестная девушка, Хлоя. Я был тронут до слез вашим рассказом, но так же замечательно было услышать его еще раз сегодня утром. Можете ли вы сделать для меня то, о чем я еще никого не просил? Будете ли вы молиться за меня? Я позвоню или навещу вас вскоре. Обещаю. Бак.
Во время обратного рейса Бак чувствовал себя более одиноким, чем когда-либо. Самолет был полон, но никого из пассажиров он не знал. Он прочел несколько глав из той Библии, которую дал ему Брюс, сделавший также для него пометки. Это вызвало интерес сидевшей рядом женщины, которая стала задавать вопросы. Он отвечал ей так, чтобы она могла понять, что у него нет настроения продолжать разговор. Он не хотел быть невежливым, но вместе с тем не желал никого вводить в заблуждение из-за ограниченности своих знаний.
Этой ночью сон тоже не шел к нему, хотя он не позволил себе встать. Он собирался отправиться на утреннее собрание, хотя его предостерегали от этого. Брюс Барнс был убежден, что если Николае Карпатиу — Антихрист, Баку грозит духовное подчинение, гипноз.
Пока Бак принимал душ и одевался, он думал о том, какой большой путь проделан им от той точки зрения, что религиозный подход к жизни не является чем-то важным. Он начал с удивления людьми, которые считали, что их близкие вознеслись на небеса, и пришел к вере в то, что значительная часть происходящих сейчас событий была предсказана в Библии. «Он больше не задает себе вопросов и не сомневается», — сказал он сам себе. Нет других объяснений для двух свидетельствующих в Иерусалиме. И для исчезновений — тоже.
И как продолжение всего этого — вопрос об Антихристе, который способен всех обманывать… Для Бака уже не было вопросом, следует ли это понимать буквально. Он уже прошел через это. Теперь он пытался решить, кто же Антихрист — Карпатиу или Стонагал. Бак склонялся к тому, что это Стонагал.
Он перекинул свою сумку через плечо, подумав, не взять ли с собой из тумбочки пистолет. Но сообразил, что он не сможет пронести его через детектор металла. Во всяком случае, он почувствовал, что ему нужна поддержка другого рода. Ему нужно было не лишиться ума и духа.
Он мучительно думал по дороге к зданию ООН. «Молюсь ли я? — спрашивал он себя. — «Молюсь ли я молитвой», как говорили вчера? Смогу ли я сделать это для защиты от дьявольской силы и нервного срыва?» Он пришел к выводу, что нельзя становиться верующим только в целях самозащиты. Этим вера обесценивается. Это не тот путь, которым действует Бог. Если верить Брюсу Барнсу, сейчас, в этот период, верующие защищены не больше, чем все другие. В течение ближайших семи лет должно погибнуть множество людей, христиан и не христиан. Вопрос заключается лишь в том, когда это произойдет.
Наконец он решил, что сможет получить защиту только в одном случае — если воистину поверит, что может быть прощен, и обретет близость к Богу. Бог стал для Бака чем-то большим, чем просто сила природы или чудотворец, каким Он был в ту ночь в Израиле. Если Бог сотворил людей, Он должен стремиться, чтобы они искали близости и общения с Ним.
Бак прошел через толпу репортеров, собравшихся в ожидании пресс-конференции. Лимузины изрыгали из себя VIP, а за полицейскими барьерами собралась толпа. Там, вблизи входа, он увидел Стентона Бейли.
— Что вы здесь делаете? — спросил Бак, вдруг сообразив, что за пять лет работы в «Глобал» он ни разу не встречал Бейли за пределами здания журнала.
— Использую свое положение, чтобы попасть на пресс-конференцию. Постарайтесь запомнить все. Спасибо за первый набросок теорий, который вы прислали. Я вижу, что еще многое нужно сделать, но это прекрасное начало.
— Спасибо, — ответил Бак, а Бейли показал ему поднятый большой палец.
Бак подумал, что если бы такое случилось месяц назад, он с трудом смог бы сдержать смех над этим сентиментальным стариком и непременно рассказал бы коллегам, на какого идиота они работают. Сейчас же он был странным образом благодарен за поддержку. Бейли никак не мог предполагать, что в этот момент происходит в душе Бака.
